Дмитрий Сергеев - Прерванная игра
Планировка на всех этажах Земтера одинаковая, выбирать не из чего. Я остановился там, где меня застигла ночь: тридцать второй этаж, сектор БЦ. Чтобы прописаться и встать на учет, потребовалось совсем немногое: достаточно было опустить свой личный жетон в отверстие хлоп-регистратора и все данные обо мне сразу же поступили в вычислительный отдел адресного блока. Взамен жетона хлоп-регистратор выплюнул мне небольшую карточку. На форменном свитере, выданном мне в больнице, имелся специальный кармашек для нее.
Я стал полноправным гражданином Земтера. Меня предупредили, что в течение первого месяца я могу не являться в Т-пансионат, куда я автоматически был приписан.
Я не поинтересовался, что такое Т-пансионат. Мне почемуто не очень хотелось являться туда.
Месяц свободного времени был кстати. Мне необходимо было связаться с Итголом. Увы, в покое меня не оставили. Назавтра в квартире появился человек в форменной блузе.
- Представитель земтерского гипноцентра, - отрекомендовался он. Поскольку вы человек -новый, мне поручено проводить вас в операционное ателье,
- Это еще что такое?
- Разве вы не собираетесь надеть гипномаску?
- Гипномаску?..
Выяснилось, что все жители Земтера носят гипномаски.
Многие даже и не знают собственного лица Раз в три года проводятся всепланетпые конкурсы красоты. Победители мужчина и женщина - становятся эталонами гипномаски,
- Зачем это понадобилось?
-- Для справедливого распределения счастья.
Я не поверил своим ушам.
- Разве счастье можно распределить? При чем здесь гипномаски?
- На всей планете уже в давнюю пору установлено равенство благополучия. Понятия "нужда", "бедность" позабыты. Однако люди не стали счастливы. Достаточно было человеку родиться с каким-либо физическим изъяном, как все усилия наисовершеннейшей системы воспитания, все блага, получаемые каждым, не могли сделать его счастливым. Гипномаска окончательно и навсегда уравняла людей. Даже и в давние времена люди стремились походить друг на друга. Особенно преуспевали женщины. Стоило объявиться новой красавице, кинозвезде, как добрая половина женщин гримировалась под нее: перекрашивали волосы, подрисовывали брови, вставляли искусственные ресницы, зубы, наклеивали носы... Успеха достигали немногие. Большинство не столько приобретало, сколько теряло: под гримом незамeтными становились и те крохи привлекательности, которыми наделила их природа. Фальшивая красота не сделала женщин счастливыми. (Впрочем, все это в равной мере относится и к мужчинам.) С изобретением гипномаски не нужно стало ухищряться, кому-то подражать. Теперь каждый выглядит точно так, как самый совершеннейший из людей.
- А у вас не стало больше несчастных? Все одинаково счастливы?
Он ничего не ответил, только странно взглянул на меня, будто я задал неприличный вопрос. Мне почему-то вспомнилась известная восточная поговорка: "В доме повешенного не говорят о веревке".
Больше я не затрагивал эту щекотливую тему.
Мне не очень хотелось походить на истуканно-красивого типового земтерянина, но и выделяться среди других не имело смысла. Я чуть было не дал согласие, но мысль об Игголе удержала меня. Не знаю, как ему удастся отыскать меня даже сейчас, а тем более, если я растворюсь среди миллиардов остальных земтерян.
- Я не желаю надевать гипномаску.
Чиновник изумленно посмотрел на меня.
* * *
Несколько дней я провел в ожидании Итгола. Мне никуда не хотелось выходить, но я старался как можно больше бывать на подземных улицах. Только так и можно было рассчитывать на случайную встречу с ним. Погруженный в свои заботы, я не замечал толпу любопытных, которая сопровождала меня повсюду.
...Итгол ждал меня в комнате. Он сидел в кресле спиной к двери. Я увидел затылок и широченные плечи в оранжево-желтом полосатом свитере, но тем не менее мгновенно узнал, что это он.
"Как он сумел попасть в комнату сквозь запертую дверь? " - мелькнуло в уме.
Но теперь меня невозможно было удивить чем-либо.
Мне о многом хотелось расспросить его,
- Что ж, пора подвести предварительные итоги, - благожелательно улыбнулся он. - Теперь вы убедились, что Земтор не приснился вам?
- Убедился, - вздохнул я. - Провались он в тартарары, ваш Земтер!
- А между тем ваше положение не столь отчаянно, как это представляется вам,-утешил он меня.
- Я смогу возвратиться на Землю?!
- Думаю, что да.
Я готов был расцеловать его. Апатию, в которой я пребывал последние дни, сняло как рукой. Интерес к окружающей меня жизни удвоился.
Меня занимала не столько история земтерян, сколько моя собственная участь. Каким образом я очутился здесь?
Странную историю услышал я от своего гостя.
В недавнее время на Земтере вблизи одного из полюсов пробудился затухший вулкан. Через жерло из глубины вырывались горячие газы, выбрасывались раскаленные обломки пород, и пепел. Сам по себе вулкан угрозы не представлял, если бы в соседстве с ним не располагалась естественная кладовая запасов воды - ледяной панцирь.
Газы и пепел пропаривали лед, образуя озера и временные реки. Вода мгновенно испарялась, возникали облака из микроскопических кристаллов льда. Ураганной силы ветры обрушивали эту массу на установки энергобашен. Удары ледяных туч были разрушительными.
На полюс снарядили экспедицию, она должна была заблокировать вулкан. В ледяном панцире начали пробивать шахту. В ее стволе и был обнаружен металлический ящик. В ящике нашли замороженный труп, древние документы и неизвестное снаряжение.
По существующему на Земтере закону трупы хорошей сохранности полагалось оживлять.
Почему-то решили, что найденный труп принадлежал одному из первопроходцев, осваивающих ледяной материк в каменном веке. Обнаруженный во льдах контейнер вместе со всем содержимым назвали "завещанием каменного века". Объяснить, каким образом мой труп (я уже начал привыкать к этим странным понятиям: "мой труп" и "моя смерть") очутился в ящике и столетия пролежал во льдах никто не мог.
Большая часть рассказа Итгола осталась непонятной.
Как можно заблокировать вулкан? Что за энергобашни?
Почему "завещание каменного века?"
Ничего этого я не стал выяснять: если мы отвлечемся на второстепенные детали, то никогда не доберемся до сути.
Задерживаться долго Итгол не мог. У него были какие-то дела.
Прежде чем расстаться, он предупредил меня;
- Не отказывайтесь от гипномаски, - сказал он. - Вскоре мне удастся добыть кой-какие документы. Если вы станете привлекать к себе внимание, нам трудно будет встречаться. Завтра же отправляйтесь в операционное ателье, потребуйте гипномаску.
