Роберт Шекли - Сборник рассказов «Проблема туземцев»
Но ничто не говорило о том, что попытка Ильга удалась. Приходилось думать, что Радист погиб или захвачен в плен Людьми. Значит, Сместитель придется активировать вдвоем. А Пид по-прежнему не знал, что случилось с остальными экспедициями.
На опушке леса Джер превратился в копию Собаки. Пид придирчиво оглядел его.
— Поменьше хвоста, — сказал он. Джер укоротил хвост.
— Побольше ушей. Джер удлинил уши.
— Теперь подравняй их. — Он посмотрел, что получилось. Насколько он мог судить, Джер стал совершенством от кончика хвоста до мокрого черного носа.
— Желаю удачи, — сказал Пид.
— Благодарю. — Джер осторожно вышел из леса, передвигаясь дергающейся поступью Собак и Людей. У ворот его окликнул часовой. Пид затаил дыхание.
Джер прошел мимо Человека, игнорируя его. Человек двинулся был" к Джеру, и тот припустился бегом.
Пид приготовил две крепкие ноги, готовясь стремительно броситься в атаку если Джера схватят.
Но часовой вернулся к воротам. Джер немедленно перестал бежать и спокойно побрел к главному входу. Со вздохом облегчения Пид ликвидировал ноги. Но главный вход был закрыт! Пид надеялся, что Индикатор не сделает попытки открыть его. Это было не в повадках Собак.
К Джеру подбежала другая Собака. Он попятился от нее. Собака подошла совсем близко и обнюхала Джера. Тот ответил тем же. Потом обе собаки побежали за угол.
«Это остроумно, — подумал Пид. — Сзади непременно отыщется какая-нибудь дверь».
Он взглянул на заходящее солнце. Как только Сместитель будет активирован, сюда хлынут армии Глома. Пока Люди опомнятся, здесь уже будут войска с Глома — не меньше миллиона. И это только начало.
День медленно угасал, но ничто не происходило.
Пид не спускал глаз с фасада здания; он нервничал. Если у Джера все благополучно, дело не должно так затягиваться.
Он ждал до поздней ночи. Люди входили в здание и выходили из него, Собаки лаяли у ворот. Но Джер не появлялся. Джер попался. Ильг исчез. Пид остался один. И он все еще не знал, что произошло.
К утру Пида охватило безысходное отчаяние. Он понял, что двадцать первая экспедиция Глома на этой планете находится на грани полного провала. Теперь все зависит только от него.
Он решил совершить дерзкую вылазку в облике Человека. Больше ничего не оставалось.
Он видел, как большими партиями прибывают рабочие и проходят в ворота. Пид раздумывал, что лучше: смешаться с толпой или выждать, пока суматоха уляжется. Он решил воспользоваться сутолокой и стал отливаться в форму Человека. По лесу, мимо его укрытия, прошла Собака.
— Привет, — сказала Собака. — То был Джер!
— Что случилось? — спросил Пид с облегчением. — Почему ты так за — держался? Трудно войти?
— Не знаю, — ответил Джер, виляя хвостом. — Я не пробовал. Пид онемел.
— Я охотился, — благодушно пояснил Джер. — Эта форма, знаете ли, идеально подходит для Охоты. Я вышел через задние ворота вместе с другой Собакой.
— Но экспедиция... твой долг...
— Я передумал, — заявил Джер. — Вы знаете, Пилот, я никогда не хотел быть Индикатором.
— Но ты ведь родился Индикатором!
— Это верно, — сказал Джер, — но мне от этого не легче. Я всегда хотел быть Охотником. Пида трясло от злости.
— Нельзя, — сказал он очень медленно, как объяснял бы глому-ребенку. — Форма Охотника для тебя запретна. — Ну, не здесь, здесь-то не запретна, — возразил Джер, по-прежнему виляя хвостом.
— Чтоб я этого больше не слышал, — сердито сказал Пид. — Отправляйся на электростанцию и установи свой Сместитель. Я постараюсь забыть все, что ты плел.
— Не пойду, — ответил Джер. — Мне здесь гломы ни к чему. Они все погубят.
— Он прав, — произнес кряжистый дуб.
— Ильг! — ахнул Пид. — Где ты?
Зашевелились ветви.
— Да здесь, — сказал Ильг. — Я все Размышлял.
— Но ведь... твоя каста...
— Пилот, — печально сказал Джер. — Проснитесь! Большинство народа на Гломе несчастно. Лишь обычай вынуждает нас принимать кастовую форму наших предков.
— Пилот, — заметил Ильг, — все гломы рождаются бесформенными!
— А поскольку гломы рождаются бесформенными, все они должны иметь Свободу Формы, — подхватил Джер.
— Вот именно, — сказал Ильг. — Но ему этого не понять. А теперь извините меня. Я хочу подумать. — И дуб умолк. Пид невесело засмеялся.
— Люди вас перебьют, — сказал он. — Точно так же, как они истребили другие экспедиции.
— Никто из гломов не был убит, — сообщил Джер. — Все наши экспедиции находятся здесь.
— Живы?
— Разумеется. Люди даже не подозревают о нашем существовании. Собака, с которой я охотился, — это глом из девятнадцатой экспедиции. Нас здесь сотни, Пилот. Нам здесь нравится.
Пид пытался все это усвоить. Он всегда знал, что низшим кастам недостает формового самосознания. Но это уж... это просто абсурдно! Так вот в чем таилась опасность этой планеты — в свободе!
— Присоединяйтесь к нам, Пилот, — предложил Джер. — Здесь настоящий рай. Знаете, сколько на этой планете всяких разновидностей? Неисчислимое множество! Здесь есть формы на все случаи жизни! Пид покачал головой. На его случай жизни формы нет. Он — Пилот. Но ведь Люди ничего не знают о присутствии гломов. Подобраться к реактору до смешного легко.
— Всеми вами займется Верховный суд Глома, — прорычал он и обернулся Собакой. — Я сам установлю Сместитель.
Мгновение он изучал себя, потом ощерился на Джера и вприпрыжку направился к воротам.
Люди у ворот даже не взглянули на него. Он проскользнул в центральную дверь здания вслед за каким-то Человеком и понесся по коридору.
В сумке тела пульсировал и подрагивал Сместитель, увлекая Пила к залу реактора.
Он опрометью взлетел по какой-то лестнице, промчался по другому коридору. За углом послышались шаги, и Пид инстинктивно почувствовал, что Собакам запрещено находиться внутри здания.
В отчаянии он огляделся, ища, куда бы спрятаться, но коридор был гладок и пуст. Только с потолка свисали светильники.
Пид подпрыгнул и приклеился к потолку. Он принял форму светильника и от души надеялся, что Человек не станет выяснять, отчего он не зажжен.
Люди пробежали мимо.
Пид превратился в копию Человека и поспешил к цели. Надо подойти поближе.
В коридоре появился еще один человек. Он пристально посмотрел на Пида, попытался что-то сказать и внезапно пустился наутек.
Пид не знал, что, насторожило Человека, но тоже побежал со всех ног. Сместитель в сумке дрожал и бился, показывая, что критическая дистанция почти достигнута.
Неожиданно мозг пронзило ужасающее сомнение. Все экспедиции дезертировали! Все гломы до единого! Он чуть-чуть замедлил бег.
