Филип Дик - Кланы Альфа-Луны
— Риттерсдорф, — сказал Банни, обращаясь к Чаку, — это один из моих старейших и ближайших друзей. Никому другому никогда не доверял так, как доверяю своему приятелю, РБХ-303. — Тут он счел необходимым пояснить. — Может быть, вам это неизвестно, но у альфов вместо личных имен приняты номерные знаки, что-то вроде машинного кода. В этих буквах и цифрах, в этом коротком сочетании РБХ-303 заключены все сведения, которые нужно знать о данном альфианине. Несмотря на кажущуюся безликость, на самом деле, альфиане — существа очень добрые и участливые. — Тут он издал сдавленный смешок. — У нашего РБХ-303 благородное, ну прямо-таки золотое сердце. Фактически два золотых сердца — по одному с каждой стороны.
— Рад встретиться с вами, — рассеянно произнес Чак.
Альфианин приблизился к нему, пощекотав его лицо парой антенн. Ощущение было такое, отметил про себя Чак, как будто по всему лицу пробежала пара самых обыкновенных комнатных мух — ощущение явно не из приятных.
— Мистер Риттерсдорф, — пробренчал альфианин. — Счастлив познакомиться. — Только после этого он наконец отодвинулся от Чака. — А кто еще здесь находится, Банни? Я ощущаю запахи других людей.
— Только Дарк и Джонс, — пояснил Банни. — Мои писатели. — Он снова повернулся к Чаку. — РБХ-303 — крупный коммерсант, владелец множества межпланетных торговых предприятий любого профиля, в общем — весьма крупный воротила. Видите ли, Чак, так уж случилось, но именно РБХ-303 принадлежит контрольный пакет акций «Пубтранс Инкорпорэйтед». Вам это о чем-нибудь говорит?
Какое-то мгновенье это ни о чем не говорило Чаку, но затем до него дошло: «Пубтранс Инкорпорэйтед» была главным спонсором устраиваемых Хентманом телевизионных шоу.
— Вы хотите сказать, — предположил Чак, — что эта компания принадлежит… — тут он прикусил язык, чуть было не сказав: «… принадлежит одному из наших бывших противников?» Тем не менее, он не сказал этого, ибо, с одной стороны, теперь это было для него очевидным фактом, а с другой — они все-таки были бывшими, а не нынешними противниками. Между Землей и Альфой установился мир, а былая враждебность, как считалось, была преодолена.
— Вы раньше никогда не встречались лицом к лицу ни с кем из альфиан? — сообразил вдруг Банни. — Можете только пожалеть об этом — такой замечательный народ! Такой впечатлительный, чуткий, с потрясающим чувством юмора… «Пубтранс» субсидирует меня как раз вследствие того, что РБХ-303, осчастлививший нас своим присутствием, лично верит в меня и мой талант. Он сделал многое для того, чтобы вытащить меня из безвестности, чтобы превратить из клоуна, кривлявшегося во второразрядных ночных клубах и лишь случайного гостя телепредставлений, в продюсера своего собственного шоу — шоу, которое и существует в какой-то мере только из-за того, что «Пубтранс» чертовски здорово его рекламирует.
— Ясно, — сказал Чак. Ему стало вдруг мерзко и тошно. И совершенно непонятно почему. Может быть, причиной тому была вся ситуация в целом — он никак не мог понять ее. — Альфиане располагают телепатическими способностями? — спросил он, заранее зная, что это не так. И все же, казалось, этому альфианину свойственно какое-то сверхъестественное всеведение. Чак интуитивно ощущал, что для него не существует чего-либо неизвестного, что нет таких тайн, которых бы не разнюхал этот альфианин.
— Они — не телепаты, — сказал Банни, — но у них очень сильно развит слух. Этим они отличаются от нас, поскольку у нас есть глаза. А с чего это у вас вдруг возник вопрос, касающийся телепатии? — спросил он у Чака. — Я хочу сказать, что вы должны были знать об этом. Во время войны нас по горло напичкали информацией о наших противниках. А вы не настолько молоды, чтобы не помнить этого. Вы росли под аккомпанемент такой пропаганды.
Вдруг заговорил Дарк:
— Я скажу вам, что беспокоит Риттерсдорфа. Я сам частенько испытывал точно такие же чувства. Риттерсдорфа вы, Банни, наняли из-за идей, которые он в состоянии выдвигать. А он — и это совершенно естественно — не хочет спокойно взирать на то, как вычищаются его мозги. Он совершенно справедливо полагает, что его идеи принадлежат только ему и являются его интеллектуальной собственностью до тех пор, пока он сам не сочтет, что настал подходящий момент обнародовать их. Если привести сюда, скажем, слизистого, черт бы его взял, плесневого грибка с Ганимеда, то это самое нечестное, какое только можно вообразить, вторжение в нашу личную жизнь; это превращает нас в машины, которые автоматически выплескивают идеи. Не беспокойтесь в отношении РБХ-303, — сказал он, обращаясь к Чаку. — Он не обладает способностью читать ваши мысли; все, что он может — это очень внимательно прислушиваться к тончайшим, едва уловимым нюансам всего того, что вы высказываете вслух… Однако, не может не удивлять, сколько полезного он может открыть для себя именно таким образом. Из альфиан получаются очень хорошее психологи.
— Сидя в соседней комнате, — сказал альфианин, — и прослушивая журнал «Лаф», я слышал весь ваш разговор об этом новом комическом персонаже Зигфриде Тротсе. Заинтересовавшись, я решил пройти к вам. Я отложил экземпляр аудиожурнала и поднялся. Вас удовлетворяет такое объяснение?
— Никто не возражает против вашего присутствия, — заверил альфианина Банни.
— Ничто, — сказал альфианин, — не забавляет, развлекает и восхищает меня столь же сильно, как творческая дискуссия таких одаренных авторов, как вы. Мистер Риттерсдорф, мне никогда не доводилось видеть, простите, слушать вас в деле, но я уже могу сказать вам, что у вас найдется много такого, что вы могли бы добавить к сказанному вашими коллегами. Тем не менее, я улавливаю вашу нерасположенность — очень глубоко укоренившееся нежелание — поддержать то направление, которое приняла развернувшаяся здесь дискуссия. Можно спросить, что же именно оказалось для вас совершенно неприемлемым в Зигфриде Тротсе и его желании разделаться с опостылевшей ему женой? Сами вы женаты, мистер Риттерсдорф?
— Да, — ответил Чак.
— Возможно, такой поворот сюжета возбуждает у вас ощущение виновности, — задумчиво произнес альфианин. — По-видимому, у вас самого имеются неосознаваемые вами враждебные побуждения к своей жене.
— РБХ, вы забрели не в свой огород. Чак вконец рассорился с женой — она уже обратилась в суд с иском о разводе. В любом случае, личная жизнь Чака — его собственное дело. Мы здесь не для того, чтобы копаться в его делах. Вернемся лучше к нашим баранам.
— Я, тем не менее, все равно говорю, — не унимался альфианин, — что кроется что-то очень необычное и нетипичное в реакции мистера Риттерсдорфа. Мне бы очень хотелось докопаться до причины. — Он повернул слепую, похожую на кочан капусты, голову в сторону Чака. — Возможно, если вы и я будем лучше знать друг друга, мне удастся выяснить, почему это так. И у меня еще такое ощущение, что это пойдет на пользу вам самому.
