Василий Головачев - Сборник "Этические уравнения"
– Подруга посидит.
– Может, возьмем ее с собой?
Марина помолчала.
– Нет… в другой раз. Спасибо.
– Буду ждать. – Максим выключил телефон, задумчиво походил по спальне, поглядывая на часы, унял волнение, поднявшееся в душе от разговора с женщиной, которая оставалась желанной и недоступной, потом начал собираться.
«Кино» по сути представлял собой бильярд-клуб и слыл одним из самых респектабельных заведений Москвы подобного типа, закрытых для тех, кто не имел отношения к искусству и шоу-бизнесу. Максиму не довелось побывать там ни разу, ни по долгу службы, ни ради любопытства. Хотя он знал, что клуб посещают многие известные актеры, режиссеры, телеведущие и шоумены. Однако едва ли эти люди каждый раз надевали смокинги и галстуки-бабочки. Столичная богема удивительно демократична, а иногда вызывающе беспардонн а. Во всяком случае, Максим бы постеснялся заявиться куда-либо в присутственное место небритым и в грязной рубахе навыпуск, поверх таких же джинсов. Поэтому он выбрал вельветовый пиджак в тонкий рубчик, светло-серого цвета, узкие прямые брюки в тон пиджаку и тонкую шелковую рубашку цвета беж. В молодости Максим любил модно одеваться и по сей день не переболел этой болезнью.
Туфли он надел с узкими носами и красивыми замшевыми вставками.
Оглядел себя в зеркале и остался доволен: до молодого денди уже не дотягивает, но в принципе еще есть порох в пороховницах. Тридцать пять лет с ходу не дашь.
Без четверти восемь он подъехал к дому номер четырнадцать на проспекте Жукова. Дачный сезон еще не начался, хотя погода стояла прекрасная – плюс двадцать, легкий ветерок, редкие облака, солнце, но все же по субботам автомобильная жизнь столицы замирала, и пробок на дорогах становилось меньше. А по воскресеньям кататься по Москве было одно удовольствие.
Марина выпорхнула из подъезда ровно в восемь.
Максим вышел из машины, галантно распахнул дверцу, разглядывая женщину.
На ней был классический двубортный тренчкот с широкими лацканами и отлетной кокеткой на спине, белого цвета, до колен, очень экстравагантный. А также берет, высокие сапоги-чулки и сумочка с расцветкой леопарда. В этом наряде Марина выглядела молодо и эффектно, тем более что у нее была стройная фигура и лицо феи утренней зари. Она была просто умопомрачительно красива, и Максим с трудом удержал себя от лишних слов. Протянул ей букет роз, поцеловал пальцы.
Она кинула взгляд на его костюм, и по выражению глаз он понял, что Марина не ожидала увидеть на нем соответствующий стилю заведения наряд.
Усадив спутницу, Максим сел сам и повел машину к центру города, по Хорошевке, по Третьему кольцу и к Олимпийскому проспекту. Пока ехали, говорили мало. Марина пожаловалась на шумных соседей, – и Максим, посочувствовав, рассказал ей о своем друге и подчиненном Геннадии Пашкевиче, который приобрел на Горбушке СД-диск под названием «Месть». Два француза, Иван Дюваль и Жан Ибес, записали на диск хит сезона, содержащий оглушительный грохот отбойного молотка, визг пилы, скрежет мусоровоза, скрип тормозов и гул транспортера. Эту «музыку» долго не выдерживал ни один нормальный человек, поэтому, по мысли создателей «арии», она должна была прокручиваться для надоедливых соседей. Геннадий так и сделал и за три дня отучил своих шумолюбивых соседей затевать скандалы по ночам.
– Французы, между прочим, разбирают «Месть» влет, – добавил Максим.
Марина посмеялась, посетовала, что она побаивается отстаивать свои права на тишину таким способом, и Максим пообещал ей помочь, поговорить с соседями, а если не поможет, пару раз включить французскую «Месть».
В половине девятого они поставили «Хендэ Революшн» Разина в ряду джипов и «Мерседесов» возле клуба, направились ко входу. Максим взял с собой на всякий случай удостоверение офицера ФСБ, но все обошлось без предъявления документов. Марина показала клубную карточку, и их пропустили.
Под плащом-тренчкотом на дочери Гольцова оказалось невесомое разлетающееся платье с блестками, делающее Марину невероятно женственной. Колье из белого металла с камешками, браслет такого же фасона и сережки дополняли гарнитур.
На нее оглядывались, кое-кто из гостей здоровался, посматривая при этом на Максима, и он понял, что Марину здесь видели с другим мужчиной. Впрочем, скорее всего это был ее муж.
– Веди, – сказал Максим, когда она взяла его под руку. – У нас есть программа или мы просто поужинаем?
– Можем поиграть в бильярд, если хочешь, можем послушать музыку, сегодня здесь поет Меладзе и «ВИА Гра».
– Я как ты.
– А я хочу просто посидеть за столиком и отдохнуть.
– Тогда пошли сразу в ресторан.
Они направились мимо бара ко входу в зал ресторана.
Взгляд то и дело выхватывал среди посетителей клуба знакомые лица.
Пробежал вечно юный Дима Харатьян, важно прошествовал отпустивший бороду, но от этого не ставший более серьезным и мужественным Дима Маликов, прошли мимо Никита Михалков с каким-то пузатым и бородатым господином, похожим на Пласидо Доминго. С криками проследовала на второй этаж группа неряшливо одетых молодых людей во главе с солистами известного среди молодежи дуэта «Трень-хрень».
– Все сливки, – заметил Максим вполголоса, кивая на улыбающегося Олега Павловича Табакова, поддерживающего под локоток юную полуодетую даму.
– Еще не все, – улыбнулась Марина. – Модных писателей не хватает и шоуменов, они приходят попозже.
– Кого ты считаешь модными писателями? Кого ругают или кого хвалят?
– И тех, и других. Здесь часто Илья Сенокосов ошивается, эпатажная личность. Я пробовала читать его опусы – скулы сводит! А многим нравится.
– Как говорил классик: нет той чепухи, которая не нашла бы себе читателя.
– Чехов.
– И я вместе с ним.
Их посадили в уголке зала, между стеклянной вазой с живыми цветами и декоративной колонной. Принесли меню.
Несмотря на субботу, народу в ресторане было мало, что, в общем-то, не огорчило Максима. Все-таки чувствовал он себя не в своей тарелке, находясь под впечатлением встреч с известными личностями.
– Ты какую кухню предпочитаешь? – спросила Марина.
– Вкусную, – улыбнулся Максим. – В таких заведениях огромную роль играет профессионализм главного повара.
– Предлагаю познакомиться с местной грузинской кухней. Здесь работает очень хороший повар, грузин, Вано Чонишвили, его все знают.
– Давай попробуем.
Максим пробежался глазами по рецептам, изучая ассортимент. Мяса на ночь он старался не есть, разве что в тех случаях, когда требовалась физическая нагрузка, но все же на этот раз не удержался и заказал хашламу и аджапсандали.
