Елена Хаецкая - Антология мировой фантастики. Том 3. Волшебная страна
Но Алверик в своих странствиях забрался слишком далеко на север, и понемногу та сила, при помощи которой король эльфов заставил волшебную страну отступить, ослабла - точно так же луна, вызывая отлив, снова позволяет морю вернуться в привычные берега. И наконец настал такой момент, когда Страна Эльфов ринулась в свои прежние границы, словно вода, растекающаяся по выровненным прибрежным пескам. Окаймленная спереди узкой полосой сумерек, она накатывалась на каменистую пустошь, возвращаясь в свои вековечные пределы со всеми своими старинными песнями, забытыми сновидениями и древними голосами. Вскоре у самого края полей, которые мы знаем, снова появилась клубящаяся и мерцающая сумеречная граница, опоясавшая наш мир, словно бесконечный летний вечер, вернувшийся к нам из самого Золотого века.
Лишь на далеком унылом севере, где странствовал Алверик, бесконечные обломки скал все еще загромождали пустынные и голые пространства, так как Страна Эльфов вернулась могучим и полноводным потоком только к тем полям, от которых его меч и его одержимый отряд были достаточно далеко. Вблизи скромного домика старого кожевника и его соседей - всего-то через три нешироких поля - снова залегла зачарованная земля, переполненная всеми возможными чудесами, бесконечно богатая романтическими сокровищами, которые с такой жадностью ищут наши поэты. Эльфийские горы вновь взирали через границу столь безмятежно, словно их бледно-голубые пики никуда не исчезали. Вдоль границы как и раньше паслись единороги, которые то кормились в стране, что по праву считается домом всех легендарных животных, щипля лилии на склонах Эльфийских гор, то порой - особенно вечерами, когда все наши поля затихают - неслышно пересекали сумеречную границу, чтобы ухватить пучок-другой сладкой земной травы. Именно благодаря стремлению полакомиться земной травой, время от времени одолевающему единорогов, человеку стало известно о существовании этих животных, которых часто называют сказочными из-за того, что они рождаются и живут в Стране Эльфов. Лисицы, рождающиеся в полях, которые мы знаем, в определенное время года тоже пересекают границу или скитаются в ее сумеречном свете. Именно там они приобретают тот загадочный вид, который потом удивляет нас в наших полях. Кроме того, лисица в Стране Эльфов считается тварью такой же легендарной и сказочной, какими считаются единороги у нас.
Жители окраинных ферм редко видят единорогов - пусть даже неясно, и издали - потому что их лица постоянно обращены в сторону, противоположную Стране Эльфов. Чудеса, красоты, очарование волшебства, сказки о Стране Эльфов - все это годится только для того, кто обладает досугом, который он может потратить на изучение всего перечисленного, фермеров же полностью, без остатка, поглощали то заботы об урожае, то обычные, не легендарные животные, то солома для крыши, то живые изгороди, то тысячи других важных дел. К концу каждого года фермеры едва-едва выигрывали схватку с предстоящей зимой и потому отлично знали, что стоит им позволить своим мыслям хоть ненадолго устремиться к красотам Страны Эльфов, она увлечет их своими чудесами, заполнит собой весь досуг, так что у них не будет времени ни чтобы починить подтекающую крышу, ни подправить плетень, ни вспахать поля, которые мы знаем. И только Орион, то ли внимая голосам рогов, что по вечерам доносились из Страны Эльфов, то ли поддаваясь какой-то особенности своего эльфийского слуха, способного уловить в этих серебряных звуках некую недоступную обычным людям магическую гармонию, часто в одиночестве выходил в ночные холмы. Однажды, взяв собак, он забрел в дальнее поле, через которое протянулась сумеречная граница, и там обнаружил стадо единорогов, мирно щипавших нашу земную траву. Тогда, прокравшись за живой изгородью вдоль края какого-то поля и ведя за собой всю свору, Орион неожиданно выскочил между границей и одним из сказочных животных, отрезав ему путь назад в зачарованную страну. Это был тот самый единорог, который, сверкая ослепительно-белой шеей и роняя клочья пены, казавшейся серебряной в звездном свете, с фырканьем и топотом промчался через долину Эрл. Он бежал, словно вдохновение, словно предзнаменование перемен, словно юный принц из восходящей к власти новой династии в задавленной традициями стране, словно благая весть о только что открытой счастливой земле, найденной где-то за морями неожиданно вернувшимися моряками.
Глава XIX
БЕЗ НАДЕЖДЫ НА МАГИЮ
Мало какое событие может произойти в деревне так, чтобы о нем потом не судачили и не рядили. Так вышло и с единорогом. Трое или четверо, видевшие его скачущим в звездном свете, рассказали об этом своим домочадцам, а те тут же побежали по соседям, чтобы поведать о добром предзнаменовании. В Эрле же все странные события считались добрыми - главным образом благодаря разговорам и пересудам, которые они вызывали; разговоры же считались совершенно необходимыми, чтобы коротать долгие вечера, когда вся работа закончена и делать больше нечего. О единороге же можно было говорить особенно долго.
Через день или два в кузнице Нарла снова собрались все старейшины Эрла, чтобы за кружечкой меда обсудить явление единорога. Некоторые из них радовались и говорили, что Орион - точно волшебник, так как единороги принадлежат к загадочному магическому племени и проникают в наши края откуда-то из-за их пределов.
– Следовательно, - заявил один, - наш лорд бывает в землях, о которых нам не пристало говорить, а это значит, что он тоже волшебник - как и все существа, что там обитают.
Многие с ним согласились, им так сладко было сознавать, что их планы наконец-то принесли свои плоды.
Но другие возразили: зверь, - если, конечно, это был именно зверь, а не что-нибудь иное, - пронесся мимо долины в неверном звездном свете, и кто возьмется утверждать наверняка, что это был именно единорог? И кто-то сейчас же закричал, что при свете звезд его и рассмотреть-то было бы нельзя, а кто-то поддакнул, что издалека единорогов вообще трудно узнать. После этого все старейшины принялись спорить о размерах и форме этих сказочных зверей и вспоминать все известные им легенды о единорогах, однако ни на шаг не приблизились к согласию относительно того, охотился ли их господин на единорога или нет. Нарл увидел, что таким путем они никогда не придут к истине, и, понимая, что тем или иным способом, но вопрос сей необходимо раз и навсегда решить, поднялся и объявил, что пришло время голосовать. Бросая разноцветные раковины в коровий рог, который переходил от человека к человеку, старейшины проголосовали. И пока кузнец считал, все молчали, затаив дыхание; когда же он кончил, то выяснилось, что установило голосование: никакого единорога не было.
