Вернон Виндж - Пламя над бездной
— Эй, друг! Я думал, ты хочешь видеть Резчицу?
Это замечание было адресовано Описателю. Джакерамафан растянулся вдоль пейзажей, каждый из него сидел перед своей картиной. Он повернул одну голову в сторону лорда-камергера. И в голосе его прозвучало изумление.
— Край души! Это как быть Богом. Будто мои элементы на каждом холме и я вижу все сразу.
Все же он смог подняться на ноги и поспешил, догоняя.
Коридор открывался в зал заседаний такой величины, каких Странник никогда не видел.
— Он большой, как в Республике, — сказал Описатель с явным восхищением, разглядывая три яруса балконов. Они вместе с чужаком стояли внизу.
— Хм.
Кроме лорда-камергера и врача, в зале было еще пять стай. Пока они смотрели, показалось еще несколько. Большинство было одето как дворяне Республики — меха и драгоценности. Еще несколько — в простые куртки, которые Странник помнил по прошлому разу. Да уж. Маленький поселок резчиков вырос в большой город, а теперь — в нацию-государство. Странник подумал, есть ли теперь у короля — то есть у королевы — реальная власть. Он повернул одну голову к Описателю и сказал высокой речью:
— Ни слова пока про ящик с картинками.
Джакерамафан принял вид одновременно недоуменный и заговорщицкий. И ответил тоже на высокой речи:
— Ага… ага. Козырь в рукаве?
— Что-то в этом роде.
Странник обвел глазами балконы. Почти все стаи входили, демонстрируя спешку, вызванную сознанием собственной важности. Он улыбнулся про себя. Одного взгляда в яму было достаточно, чтобы эта важность слетала с них напрочь. Воздух над ним наполнился гулом разговора. Ни одна из стай на Резчика не походила. Но ведь в ней мало должно было остаться прежних элементов, ее можно будет узнать лишь по манере и поведению. И это не важно. Иногда он мог хранить дружбу дольше времени жизни любого элемента. Но с другими получалось так, что друг сам меняется за десятилетие, меняются его взгляды, преданность превращается в единодушие. Вот так, он считал, было и с Резчиком. Но теперь…
Коротко протрубили фанфары, почти как призыв к порядку. Главные двери нижнего балкона отворились, и вошла пятерка. Странник на мгновенье ужаснулся. Это действительно был Резчик, но как-то… очень не в порядке. Один элемент был так стар, что остальным приходилось ему помогать. Двое других еле вышли из щенячьего возраста, и один постоянно пускал слюни. Самый большой элемент был слеп — на глазах жемчужные бельма. Такое можно было видеть только в прибрежных трущобах или в последнем поколении инцеста.
Она глядела на Странника сверху и улыбалась, будто узнала его. Когда она заговорила, это говорил слепой. Но голос был ясен и тверд.
— Продолжай, Хранитель.
Лорд-камергер склонил головы.
— Как прикажете, ваше величество. — Он показал вниз, на чужака. — Вот причина нашего срочного собрания.
— Диковины можно смотреть в цирке, Хранитель.
Этот голос исходил от пышно одетой стаи на верхнем балконе. Судя по поднявшимся крикам, это было мнение меньшинства. Одна стая на нижнем балконе перепрыгнула через перила и попыталась отогнать доктора от носилок чужака.
Лорд-камергер поднял голову, призывая к молчанию, и полыхнул взглядом на того, кто перепрыгнул через перила.
— Будь добр сохранять терпение, Тщательник. Все смогут посмотреть.
Названный этим именем испустил несколько ворчливых шипящих звуков, но отошел.
— Хорошо. — Все внимание Хранителя было теперь направлено на Странника и Описателя. — Ваша лодка обогнала новости с севера, друзья мои. Никто, кроме меня, вашего рассказа не знает, да и у меня только кодовые сообщения от стражи, переданные рогом через залив. Вы говорите, это создание слетело с неба?
Это было приглашение к рассказу. Странник предоставил говорить Описателю Джакерамафану — тот это любил. Он рассказал о летающем доме, о засаде и убийствах, о спасении чужака. Он показал свой глазной прибор и объявил себя секретным агентом Республики Длинных Озер. Ну какой настоящий шпион такое сделает?
Все стаи совета смотрели на чужака — кто со страхом, кто, как Тщательник, с непобедимым любопытством. И лишь Резчица смотрела только парой голов. Остальные, быть может, спали. Она была такой усталой на вид, каким Странник ощущал себя внутри. Он свои головы положил на лапы. Боль в Шраме пульсировала, и легко было бы заставить этого элемента заснуть, но тогда он бы очень мало что понял из сказанного. Э! А эта идея все же неплохая. Шрам отключился, и боль стихла.
Разговор шел еще несколько минут, но тройка, которой стал Викрэк, уже не очень понимала его смысл. Хотя тоны голосов он улавливал. Тщательник — та стая на полу — несколько раз нетерпеливо на что-то пожаловался. Хранитель что-то ответил, соглашаясь. Доктор отступил, и Тщательник подошел к чужаку.
Странник пробудил себя полностью.
— Осторожно! Это создание отнюдь не дружелюбно!
— Твой друг мне уже один раз это говорил, — огрызнулся Тщательник.
Он обходил вокруг носилок, глядя на коричневое безволосое лицо чужака. Тот глядел бесстрастно. Тщательник осторожно подался вперед и потянул чужака за одежду. Опять никакой реакции.
— Видишь? — спросил Тщательник. — Оно понимает, что я не желаю ему вреда.
Странник не стал его поправлять.
— Оно в самом деле ходит только на этих задних ногах? — спросил кто-то из советников. — Вообразите только, как бы оно над нами громоздилось!
Смех. Странник вспомнил, как эти похожие на богомолов чужаки выглядят, когда стоят прямо.
Тщательник сморщил один из носов.
— Ну и грязное же оно! — Он весь расположился вокруг нее — поза, которая, как знал Странник, чужой не нравилась. — Эту стрелу, знаете ли, надо вынуть. Кровь почти остановилась, но если мы хотим, чтобы это создание прожило подольше, нужна будет медицинская помощь.
Он укоризненно посмотрел на Странника и Описателя, будто ставя им в вину, что они не сделали эту операцию на борту катамарана. Вдруг что-то привлекло его внимание, и тон его резко изменился.
— О Стая Стай! Вы посмотрите на эти передние лапы! — Он ослабил веревки, связывающие передние лапы чужака. — Две такие лапы не хуже, чем пять пар губ! Вы только подумайте, на что может быть способна стая таких созданий!
И он приблизился к одной из пятищупальцевых лап.
— Осто… — начал Странник. Но чужак резко сложил свои щупальца в клубок, передняя нога дернулась под немыслимым углом, вбивая лапу точно в голову Тщательника. Удар не мог быть особенно сильным, но попал точно в мембрану.
— Ау! Вау-вау-вау!
