Роман Лагутин - Писк
Вроде бы они ее не услышали.
— Я не возьму на себя такую ответственность, — попытался увильнуть Иван. — Ты только взгляни, какие у них клыки. Думаю, будет не очень приятно, когда один из них воткнется в руку.
— У тебя есть другое предложение? Если — да, то говори поскорее. Злобная мамаша этих уродцев вскоре может вернуться к ним. — Она оглянулась и посветила назад, но, кроме далекой темноты, больше ничего не увидела.
— Ты помнишь, мы с тобой отправились сюда только для того, чтобы найти, где прячется Образец-0011?
— С памятью у меня нормально! — обидчиво заявила Анна. — Я поняла, ты просто боишься проявить мужество. Да?
— Ты ошибаешься! Скорее, я не хочу совершить глупость. Мы выполнили то, зачем пришли сюда. Сейчас нам нужно уйти, чтобы подумать, как нам лучше от них избавиться. Нужно сделать так, чтобы и их родитель погиб вместе с ними. — Иван махнул рукой в сторону гнезда.
— Есть еще кое-что, что мы должны выяснить, прежде чем уйти отсюда, — заявила Анна.
Все глаза уставились на нее.
— Мы обязаны найти выход. Думаю, нам стоит поискать смотровой колодец в этой комнате. Такое большое пространство должно иметь выход на поверхность.
* * *— Ага, попалась! — воскликнул Игорь, схватив кого-то совсем низкого в темноте.
Полицейский подумал, что женщина резко присела, испугавшись его внезапного появления.
— Держи ее крепче! — прокричал Семен напарнику, не видя ни его, ни того, кого он схватил в охапку.
— Черт, а это еще что такое? — прогудел Игорь.
Когда его руки соприкоснулись с жесткой шерстью, он воспринял ее как женскую шубу, но когда по его лицу ударило что-то длинное, тут он опешил.
— Сейчас я включу фонарь! — выкрикнул Семен, уже подходя к борющимся.
Не успел он щелкнуть переключателем, который спустя десять секунд нашел на ощупь, как вдруг на его лицо брызнуло что-то теплое и неприятное, имеющее резкий металлический запах. Его Семен почувствовал очень хорошо даже вопреки канализационной вони, пробивающей и самый тяжелый насморк.
В вонючую воду плюхнулось что-то тяжелое.
Семен не обратил на это особого внимания, сейчас здесь и без этого было много всяких звуков.
Свет собственного фонаря ударил ему прямо в глаза. Он держал его вертикально — лампочкой к лицу. Отводя луч в сторону, он услышал, как что-то быстро промчалось по стене мимо него.
«Показалось», — подумал он.
Посветив вперед, Семен с ужасом увидел обезглавленное тело своего напарника. Туша лежала спиной вверх и еще подрагивала в конвульсиях, а также извергала из разорванной шеи объемные сгустки крови, расплывающиеся по тошнотворной жиже.
— Господи милосердный! — прошептал Семен и быстро прикрыл ладонью рот, пытаясь сдержать наступающий рвотный позыв.
Ничего не вышло.
Он начал ретироваться. Отступая назад, полицейский освещал перед собой туннель, не догадываясь обернуться назад. Через один шаг, позади что-то громко хлюпнуло, как будто опять кто-то упал в воду.
«Она убийца!» — оборачиваясь, успел подумать Семен, прежде чем отправиться на небеса к праотцам.
Полицейский намеревался обнаружить там женщину, которая, по его предположению, напала на Вершина, но увидел лишь здоровенную крысиную морду и два огромных змеиных клыка, они, вонзившись ему в шею, в мгновение ока сорвали голову с плеч.
— Первый-первый, я второй, отвечайте, — пытался Степан дозваться группы, отправившейся в левый туннель. — Чертова рация! Ты вообще уверен, что эта штука работает здесь? — спросил он у своего напарника — Станислава.
Тот, помолчав, пожал плечами.
Шумно шуруя по нечистотам, Степан вздохнул. Ему достался неразговорчивый напарник, а он, в свою очередь, очень любил поговорить. Пытаясь смириться с таким ходом дел, он попытался успокоить себя тем, что все это скоро уже закончится. Им лишь нужно дойти до контрольной точки, в которой они должны встретиться с Семеном и Игорем.
Что касается Станислава, он тоже не был рад здесь оказаться. Он решил упорно молчать, чтобы сберечь силы на обратную дорогу.
— Эй, друг! — окликнул Станислава болтливый напарник, — Взгляни-ка на карту, может, нам нужно где-то свернуть.
— У нас нет никакой карты! — раздраженно проговорил Станислав. — Да она нам и не нужна. Сказано было идти вперед и никуда не сворачивать, чтобы не заблудиться.
Туннель сточных вод идет вкруговую под городом. Так что последнее место, где нам нужно будет отклониться от курса — это развилка. Но выйдем мы к ней еще не скоро.
Он остановился и строго посмотрел в глаза Степану.
— Скажи честно, ты открыл рот, чтобы вывести меня из себя?
Степан отрицательно закивал.
— Нет, что ты.
— Тогда заткнись и не трогай меня. Понял?!
Развернувшись, он зашагал дальше.
Какое-то время они шли молча.
— Наконец-то ты заткнулся, — вздохнул Станислав и сразу же пожалел, что сказал это.
— Спокойней, брат, не кипятись. Мы оба здесь застряли не по своей воле, — состроив добродушный вид, сказал Степан. — У тебя свои заморочки, у меня свои, но сейчас мы команда и должны действовать сообща. И ничего страшного в том нет, если мы во время пути обменяемся парой тройкой ненавязчивых фраз. Ответь мне, разве я не прав?
Станислав, нервно поджав губы, промолчал.
— Интуитивно я чувствую, что ты гораздо лучше, чем хочешь казаться, и это не единственная из твоих тайн. — Степан не хотел сдаваться.
Он решил говорить до тех пор, пока напарник по поискам не проявит к нему хоть чуточку уважения. Полицейский хотел таким образом добиться к себе расположения со стороны сослуживца.
Вот только у всех людей разное представление об уважении и взаимоотношениях.
— Ну, ты и придурок! — прогудел Станислав, когда Степан умолк, чтобы перевести дыхание.
Оскорбленный полицейский не потрудился выяснить у напарника, чем он заслужил такое отношение. Вроде бы он даже начал понимать, в чем суть дела, вот только останавливаться на полпути не пожелал. Рассчитывая на то, что еще успеет изменить отношение Станислава к себе, он продолжил свою словесную пытку.
— Хоть намекни мне о своих интересах! Ты любишь футбол? — спросил Степан, глядя в затылок сослуживца так, словно пытался прочесть его мысли.
Ему же лучше, что он был не телепатом.
В течение всего следующего часа Степан ни на минуту не умолкал. Все, что было слышно в туннеле на расстоянии двадцати-тридцати метров, был только голос неугомонного полицейского и шум хлюпающей жижи, время от времени почти достигающей краев высоких резиновых сапог.
Если бы к ним сейчас сзади кто-нибудь приблизился, они вряд ли бы что-то услышали.
