Чарльз Гэннон - Согласно Уставу
Ли уставился на собеседника. — Как вашим коллегам удалось получить доступ к, такого рода, информации? Она должна быть неприступна как скала.
— Так и есть. Даже для самих "Зелёных".
— Мистер Перленманн, пожалуйста, перестаньте говорить загадками.
— На самом деле, я говорю о том, как фактически обстоят дела. "Зелёные" действительно не в курсе, что этот бэкдор существует. Видите ли, за несколько десятилетий до развала экономики в двадцать первом столетии, программисты, которые писали программное обеспечение для анализа и торговли на главных мировых финансовых рынках поняли, что наступит день, и правительству может понадобиться вмешаться в него, чтобы предотвратить грядущий финансовый крах. Поэтому, они заложили бэкдор во все свои программы.
— И внутренние службы поиска уязвимостей никогда ничего не находили?
Перленманн улыбнулся. — Для них это было бы сложной задачей, с того момента как бэкдор был заложен внутри самих подпрограмм отвечающих за безопасность.
— Хм, вот как… — сказал Ли, понимая, что не особенно понимает о чём речь.
— Поколение спустя, когда случился рыночный кризис, новые менеджеры по большей части забыли про бэкдор, а его исходники были утеряны в хаосе.
— Это могло бы стать концом рассказа, если бы некоторые страны, преимущественно в Европе, не национализировали бы свои долги и не перешли бы к жёсткой командной экономике, оставшись достаточно стабильными, чтобы продолжать торговлю друг с другом. Спустя годы, глобальные рынки также восстановились, уже под контролем "Зелёных".
— Однако, технофобы, рождённые в этом хаосе, не были заинтересованы в создании новых программ для управления потоком данных между мировыми рынками. Поэтому они попросту оставили старое программное обеспечение и восстановили старые машины, на которых оно работало.
Ли вытаращил глаза. — Они что, используют эти системы по сей день? Спустя почти две сотни лет?
Перленманн пожал плечами. — А почему бы и нет? Свою задачу они выполняют, а чтобы их заменить, потребовались бы значительные инвестиции, которые, так или иначе, нужно было бы протаскивать через неодобрение "Неолуддитов", многие из которых питают отвращение к самому понятию денег. Конечно, софт дорабатывался, но его ядро остаётся прежним и по сей день. И бэкдор всё ещё там.
— И ваша организация нашла управляющий код к нему? Но как?
Перленманн хитро улыбнулся.
Ли представил себя Евой, которая может сделать лишь один, крошечный укус блестящего, спелого яблока.
— А он никогда и не терялся, хотя его полный потенциал так до конца и не был понят. Управляющая программа была разделена на части, сразу после прихода к власти "Зелёных". На протяжении поколений, ни разу не возникало необходимости собирать её вновь и использовать, да и возможности такой не представлялось. Вплоть до недавнего момента, когда началось сокращение расходов. В перспективе, это означало, что со временем, "Зелёные" могут ослабнуть и человечество вновь дорастёт до приемлемого баланса между экосознанием и технологическим развитием, несмотря на сопротивление "Неолуддитов".
— Но затем, мы начали получать отрывочные сведения о негласной операции "Зелёных", о "Красном плане". Названном так потому, что он должен начаться с провокации, а затем перерасти в "народное восстание" на Марсе. План разработан для того, чтобы стереть каждый бит автономии, накопленный сообществом "апсайдеров", и отбросить их опять к началу века. Кроме того, план построен таким образом, что будет казаться, что это замысел исключительно "Неолуддитов".
— Поэтому вы начали собирать части бэкдора, для того чтобы искалечить финансовые структуры Земного Содружества, перед тем как они снова сделают "апсайдеров" своими крепостными?
— В общем, да. Но не только для того, чтобы спасти "апсайдеров". В наши намерения входит и спасение Земли.
— Как можно спасти Землю, уничтожив её экономику?
Перленманн изобразил удивление. — Вы же были студентом, изучавшим историю, не так ли, лейтенант Стронг?
— Да, был. И эффект от ваших действий будет таким же значительным, как и Великая Депрессия в двадцатом столетии, или валютный кризис в конце двадцать первого века, который положил начало приходу "Зелёных" к власти.
— Верно. Но скажите мне, не было ли худших катаклизмов в истории человечества?
Ли пожал плечами. — Конечно, были. Крах Римской империи привёл к средневековью. К столетиям нищеты, упадка. Все поверили в то, что человечество унижено до такой степени, что отныне, ему суждено жить в тени величия, которое не вернуть.
— Совершенно верно. Итак, что сделало падение Рима столь сокрушительным, по сравнению с экономическими кризисами двадцатого и двадцать первого столетий?
Ли вдохнул и начал отвечать. — На самом деле это вообще нельзя сравнивать. Крах рынка это ошибка лишь одного элемента в большой, взаимосвязанной системе, — и тут он понял, к чему клонит Перленманн, — поэтому, это и не вызвало полного социального фиаско. Как бы плохо всё не было, на тот момент, это не был общий системный сбой. Они справились, устранив недостаток одного элемента внутри системы.
— Именно. Надо заметить, для людей, которые это пережили, это не было всего лишь "устранение недостатка". Но мы можем быть уверены в том, что их положение было несравнимо менее ужасным, чем жизнь в Европе 500 года от р.х., где люди в отчаянии влачили жалкое существование среди разрухи, в условиях невыносимой нищеты, затерянные во тьме и упадке.
Ли кивнул. — Именно к этому придёт Земля, если "Зелёные" и "Неолуддиты" успешно исполнят этот их "Красный план". Сокрушив "апсайдеров", они сокрушат те немногие ростки инноваций и технического развития, которые задерживают на время полную культурную и экономическую стагнацию, что в конечном итоге приведёт к саморазрушению.
Перленманн кивнул и сложил руки. — Лейтенант Стронг, давайте представим, что "Зелёным" не удастся выполнить "Красный план". Если Земное Содружество останется верно текущему курсу ещё лет на сто, что может произойти?
У Ли пересохло во рту.
— То же самое: стагнация и коллапс. У Великой Депрессии, средневековья, и падения Рима, были одинаковые последствия, все они скатились к социальному катаклизму. К анархии, жестокости и варварству.
— Ужасно, не правда ли. Неизбежная и неотвратимая предопределённость. Как и в Риме, система накопила так много энергии и инерции, что если предоставить её самой себе, она не просто заклинит и остановится, она разлетится на тысячи осколков, которые будет невозможно собрать.
Ли резко поднял взгляд. — Поэтому вы пытаетесь заставить меня поверить в то, что этот ваш бэкдор, на самом деле, часть некой извращённой миссии на благо всех?
