Максим Бондарчук - Фируз (СИ)
— Чтобы ответить на ваш вопрос и сделать это так, дабы в дальнейшем вы понимали какие люди живут там внизу, нужно немного углубиться в историю.
— Я никуда не спешу.
— В этом то вся и проблема, Габриэль, здесь никто никуда не спешит…кроме них.
Сергей сделал глубокий вдох и провел взглядом по комнате.
— Скажите док, сколько вы служите на этом корабле?
— Четыре года, — удивленно ответила Габриэль, не понимая к чему клонит капитан корабля.
— А я двенадцать…двенадцать лет на этом мостике, и знаете что? — он уставился на нее, как бы вызывая ее ответить на вопрос, — Я не первый капитан на этом корабле. Более того, у меня есть все основания предполагать, что и не последний.
— О чем это вы? — женщина приподнялась с дивана. — Вы разыгрываете меня?
— Нет, вовсе нет, наоборот, я говорю вам то, что знают очень и очень немногие. До меня здесь побывало еще восемь человек, капитаны со списанных кораблей-сухогрузов, отставные, штрафники, кого тут только не было. И все они служили здесь, на этом богом проклятом куске металлолома. Удивительно, как он еще способен совершать такие долгие перелеты.
Сергей посмотрел оценивающим взглядом на женщину.
— Вместе с ними менялся и экипаж. В основном это происходило на военных верфях, где, разжиревшие и обленившиеся от спокойной жизни, солдаты и простые работяги с радостью бросались подписывать договор в надежде, что хоть так они разнообразят свою службу. Однако реальность была другой. Корабль двигался странным маршрутом, проложенным еще на старых картах неизвестным человеком, который, тем не менее, очень хорошо разбирался в навигации. От планеты к планете, неукоснительно и не отклоняясь от маршрута, это корыто улетало все дальше, удаляясь от известных торговых магистралей. Вглубь космоса, куда даже военные корабли ходят лишь с сильным охранным сопровождением. И так уже почти шестьдесят лет.
Доктор не могла поверить в то, что только что услышала. Мозг просто отказывался принимать это.
— Откуда вам это известно? — спросила она.
— Есть записи в бортовом журнале. Я прочитал их все — времени, как вы понимаете, на это у меня было предостаточно.
— И куда же мы направляемся? — все еще не веря, спросила Габриэль.
— Не знаю, но эта планета последняя точка в том маршруте, проложенном на звездных картах.
— Но как это возможно? Я просто не могу понять. А как же финансирование, ремонт? Все это должно кем-то оплачиваться!
— Так и есть — спокойным тоном продолжал капитан, — Деньги исправно поступают на счета каждого работника на этом корабле. Поначалу я тоже задумывался об этом. Ведь кому-то это надо. Но, когда впервые, находясь в космическом доке, я попробовал узнать откуда поступают средства на оплату обмундирования, провизии и зарплаты экипажа, то с удивлением получил ответ из крупного земного банка, в котором мне раскрыли некоторые детали.
Женщина поднялась с дивана и подошла ближе к капитану. Тот лишь улыбнулся в ответ.
— Интересно, правда? — он вытянул руку и снова достал сигарету, — Всю правду узнать я не смог — банковская тайна, сами понимаете, но источником финансирования оказался крупный меценатский счет. Ни имени, ни фамилии, ни каких-либо подробностей, кроме того факта, что сам владелец давно умер, но в завещании дал четкий указ оплачивать любые затраты нашего корабля до тех пор, пока деньги окончательно не иссякнут или пока мы не достигнем цели.
— Какой?
— Этого я тоже не знаю, но все это как-то связано с ними, — Сергей указал пальцем вниз, — Там — все ответы.
— Но ученые, те самые, чей корабль разбился на поверхности, они-то должны знать, в чем тут дело.
— Должны, — ответил Сергей, — но не знают. Организация выполняет свои функции — исследует планеты, пригодные для жизни, где в будущем появляются земные колонии. Спускаются на огромном транспортнике, проводят исследования, берут пробы воздуха, почвы, воды, если таковая имеется, и дают заключение. Если все стандарты соблюдены и есть хоть малейший шанс на заселение, организация дает сигнал высшему руководству, а уж они снаряжают корабль с колонистами, готовых зачать жизнь на новой планете.
Доктор была поражена услышанным. Столько лет она даже не подозревала, на каком корабле служит.
— Неужели это правда? И значит ли это, что…
Она вдруг замолчала. Последнее слово так и не вырвалось из ее легких. оставив в воздухе вопросительное молчание.
Сергей так же молчал. Будто груда камней свалилась с его шеи, когда он смог поделиться правдой. Пусть так и в такой форме, но это было лучше, чем держать это в себе и пытаться играть заведомо отрицательную роль.
— …очень вероятно, — капитан закончил начатое женщиной предложение, и потушил сигарету, — нельзя сказать точно, но все это время, пока менялись капитаны и экипажи, эти люди оставались там. Рождались, взрослели и умирали. Они явно знают в чем тут дело, но добиться ответов будет невозможно.
— Можно попробовать — с надеждой заявила доктор.
— Бессмысленно, я уже пытался… дважды. И каждый раз приходилось с боем отбивать тела наших людей, убитых ими на нижних этажах. Откровенно говоря, я очень удивлен, что Виктор со своей группой вообще вышли оттуда живыми. За исключением, конечно, пилота, его тело они принесли сами.
— Вы знали, что их могут убить?
— Да, — он покачал головой, — более того, я был в этом практически уверен. Но, как говорится, и на старуху бывает проруха.
Доктор зашагала по кабинету. Ее взгляд то и дело падал на неподвижно сидевшего капитана, чье лицо оставалось неизменным даже после всего вышесказанного.
— Вы жестокий человек, Сергей. Даже не думала, что вы способны на такое.
Но капитан лишь улыбнулся в ответ.
— Я дал им шанс, Габриэль, маленький, но все же шанс. Оставь я их барахтаться в космосе, они бы умерли наверняка, а так, попав на нижние этажи, несколько человек смогли выжить.
— Это не отменяет вашего циничного приказа.
— Давайте оставим мои плохие качества в покое, док. Я двенадцать лет являюсь капитаном этого корабля и каждый день подвергаю риску сотни людей, работающих здесь круглые сутки. Мне уже осточертело выслушивать упреки в свою сторону. Не будь я таким, каким являюсь сейчас, этот корабль и двух парсек не смог бы преодолеть, развалившись прямо во время прыжка. Поэтому давайте вернемся к вопросу о паломниках и перестанем меня обсуждать.
Лицо матерого капитана приняло серьезную гримасу. Он действительно был озлоблен таким отношением к его фигуре. Пусть все замечания и имели под собой твердое основание, он больше не хотел ничего слышать и просто на корню обрубил весь разговор.
