Александру Громов - Тайна утренней зари
— Сегодня мы твердо можем сказать, что лучи, попадающие на нашу планету из глубин Вселенной, зарождаются в Галактике, а не вне ее, как утверждали некоторые ученые. Точно установив их происхождение, мы надеемся, что сможем перейти ко второй части проблемы — к использованию колоссальных запасов энергии космических лучей в практических целях, в целях обогащения энергетических запасов всех шести континентов нашей планеты.
Теперь наравне с «посланиями из Вселенной» и репортажами Летягина, радисты регулярно передают на Землю результаты научных наблюдений в межпланетном пространстве. В Центральном астрофизическом институте срочно созывается внеочередное заседание Ученого совета. Те же схемы, которые профессор Ренглас демонстрировал в каюте-салоне космического корабля, теперь, переданные по телевизору, с глубоким интересом изучаются специалистами института. А еще через два дня даже упорные противники Ренгласа подписываются под поздравительной телеграммой, посланной на космический корабль: «Результаты ваших изысканий открывают новую страницу в астрофизике или, вернее, ставят последнюю точку на ее предыстории».
С таким же нетерпением ожидают ученые сообщений от профессора Стасевича. «Если Станислав Иванович решился, наконец, покинуть свою обсерваторию, то знайте, что он не только объясняет происхождение комет, но не успокоится до тех пор, пока не приведет на буксире хоть одну из „хвостатых звезд“», — сказал в шутку один из его коллег по Пулковской обсерватории. Как и в каждом преувеличении, в этой шутке содержалась доля правды: Станислав Иванович настолько углублен в свои исследования, что теперь действительно движется только совместно с «РИ-1»…
Здесь, на борту ракеты, Стасевич имеет возможность окончательно убедиться в правильности гипотез, сформулированных несколько десятилетий назад известными русскими астрономами Бредихиным и Орловым. Действительно, образование комет происходит тогда, когда значительное число маленьких тел, наполняющих нашу планетную систему, приближается к Солнцу и под влиянием его тепла начинает выделять газы и пыль. Под давлением солнечных лучей молекулы газов удаляются от тела ракеты в сторону, противоположную Солнцу, образуя, таким образом «хвост», который виден нам с Земли. В условиях межпланетного пространства Стасевичу удалось сделать первые точные расчеты, определяющие конкретные условия формирования комет. Но, хотя эти результаты и имеют громадное научное значение, Станислав Иванович нисколько не довольствуется ими.
— Знаем ли мы точно, какое влияние имеют солнечные лучи на твердые тела в межпланетном пространстве? Нет, нет и тысячу раз нет! — горячо утверждает он. — Чтобы безошибочно ответить на этот вопрос, необходимо в течение долгого времени наблюдать Солнце как с больших расстояний, так и вблизи от него.
— Боюсь, Станислав Иванович, что ради подобных наблюдений нам придется взобраться на один из астероидов, движущихся вокруг Солнца, — улыбаясь, замечает профессор Аракелян.
Стасевич, однако, совершенно не расположен шутить на эту тему.
— Взобраться на астероид? Без всякого сомнения! Ведь мы можем установить там научно-исследовательскую станцию, снабженную автоматическими регистрационными приборами. Больше того, орбита в форме сплющенного эллипса, по которой движутся некоторые астероиды, — самая подходящая траектория для наблюдения с различных расстояний. Для этого не нужно даже билета с пересадкой!
Теперь лицо Аракеляна принимает сосредоточенное выражение. Идея Станислава Ивановича вызывает интерес у всех участников экспедиции. И через короткое время Вова Гордиенко посылает на Землю известие, что экипаж ракеты занят в этот момент проблемой создания первой астероидальной научно-исследовательской станции.
— Плохо сделал наш Светлов, что не предусмотрел в штатах директора радиостудии и пяти-шести комментаторов, — в шутку говорят радисты. — Если и впредь, у нас будет столько работы, мы потребуем срочно командировать их с Земли со следующей ракетой — «РИ-2», например.
И в самом деле, в радиорубке постоянно царит такое оживление, что они по праву могут сравнивать свое тесное помещение с крупным радиотелевизионным центром. Каждые два часа передаются в Москву, в институт межпланетных сообщений координаты ракеты в пространстве, условия, в которых происходит полет, результаты научных наблюдений. Раз в сутки, в определенный час, участники экспедиции видят на экране своих родных и знакомых, слышат их голоса, передаваемые ультракороткими волнами за миллионы километров. А когда музыкальный сигнал, уже известный всему свету, предвещает начало репортажа: «Привет, друзья, из межпланетного пространства», экипаж ракеты знает: в этот миг сотни миллионов людей собираются на далекой Земле у телевизоров. За полетом космического корабля следит с любовью вся Советская страна, все человечество.
— Как легко поддерживать связь между Землей и Вселенной! — эта мысль приходит в голову Вове во время одной из менее бурных сцен, которые, впрочем, случаются весьма редко. — И, в конце концов, здесь нет ничего удивительного: ведь электромагнитные волны, не встречая никаких препятствий в окружающей среде, распространяются по прямой линии на любое расстояние. В этом отношении мы, радисты, чувствуем себя в межпланетном пространстве в тысячу раз лучше, нежели на Земле. Там телевизионные передачи до сих пор принимаются только на расстоянии в несколько сот километров — их распространению мешают как неровности рельефа, так и сферическая форма планеты… А что, если я посоветуюсь с Павлом: нельзя ли устранить эти препятствия? Поднять, например, телепередатчики на такую высоту, при которой уже ни рельеф, ни шарообразная форма Земли не будут играть абсолютно никакой роли!
И вскоре радист Вова Гордиенко начинает чувствовать, что идея нового телепередатчика все более и более овладевает им…
Впрочем, в последующие дни у Павла оказалось достаточно свободного времени, чтобы всерьез обдумать вовину идею. На прошлой неделе Павел заявил своим товарищам по полету, что хочет выйти на пенсию с поста радиокомментатора, — ежедневные «Приветы из межпланетного пространства» совершенно его измучили. К радости молодого инженера, у него тотчас же нашлись добровольные заместители. В каждый репортаж стали вкраплять «веселые минуты». Самый способный ученик Летягина, — как ему нравится себя называть, — Профир Антонович Флориан в дружеских шаржах и «приперченных» эпиграммах изображает забавные происшествия на борту ракеты, а профессор Аракелян передает для любителей целую серию «космических кроссвордов». Они содержат шутливые ответы на бесчисленные вопросы, адресуемые путешественникам.
![Айзек Азимов - Роботы утренней зари [ Сборник]](/uploads/posts/books/59876/59876.jpg)
