Александр Шалимов - Эстафета разума (сборник)
Кирилл уже приготовился заговорить, но его опередил Сергей — энергетик и радиоастроном.
— Я подсчитал, — сказал он, ни на кого не глядя, — необходимую мощность излучения для воспроизведения фантома с тем поражающим «жестким» эффектом, который предположительно испытал Азарий… Даже при расстоянии в десять километров мощность излучателя должна быть в сто миллионов раз больше той, которую использовал Геворг. Подобными мощностями никто на Марсе не располагает: ни мы, ни американцы… В радиусе десяти километров от космодрома ничего подобного, конечно, не могло быть; и не только в десяти, в ста и в тысяче километрах — тоже.
Наступило долгое молчание.
— Чем сильнее и проницательнее наш ум, тем отчетливее ощущает он свое бессилие, — прогудел наконец шефуня. — Найдутся ли желающие опровергнуть Монтеня?
«Нет, пожалуй, мне рано выскакивать со своей гипотезой, подумал Кирилл, — надо дождаться нового проявления фантома, сделать замеры… Хорошо, что Сергей выступил с расчетами. Не знал, что эта история его так заинтересовала. Придется поговорить и с ним… Но если он не ошибается, космический вариант исключен и тогда…»
— Ну а ответственный исполнитель по проблеме «фантом Азария» скажет нам сегодня что-нибудь?
Кирилл вздрогнул, поднял голову. Твердый взгляд шефуни был устремлен прямо на него.
Еще мгновение он колебался. Говорить или нет?..
— Нет, — начал он медленно, — надежными данными, которые могли бы заинтересовать присутствующих, в свете… эксперимента коллеги Геворга, я пока не располагаю. «Фантом Азария» больше не наблюдался, американские исследователи не смогли или… не захотели сообщить ничего нового. По сути дела, мы даже не знаем, чем вызвано заболевание доктора Энрике Кэнби. В его карте только фиксация наблюдений врача и ни слова о возможных причинах… Галлюцинации упоминаются, но какие именно — неизвестно. Сходство с состоянием Азария имеет место, но лишь сходство. Через девятнадцать дней я должен представить на ваше утверждение программу исследований по проблеме «фантом Азария». Не вызывает сомнения, что до этого надо побывать у американцев.
— Все правильно, — спокойно констатировал шефуня, — значит, завтра вы и отправитесь к ним… вместе с Максимом. С Джиксом я договорюсь…
Договариваться с Невиллом Джиксом шефуне не пришлось. Едва кончилось заседание, дежурный оператор поста управления Базы попросил профессора Бардова срочно спуститься в радиорубку. Шефуня возвратился в кают-компанию через несколько минут. Его широкая красная физиономия сияла от удовольствия.
— Сами пожалуют сегодня вечером, — сообщил он Кириллу. Я имею в виду американцев, — пояснил он после небольшой паузы. — Морстон и еще один… Джикс просит помочь… Поможем, конечно… Так что готовьтесь, Кир… Завтра утром полетите.
Однако вылет пришлось отложить… Ночью начался ураган. К утру он усилился. Защитные полусферические купола вздрагивали от чудовищных порывов ветра. Наступил рассвет, но вокруг Базы все тонуло в густой красно-бурой мгле, изредка прорезаемой фиолетовыми сполохами электрических разрядов.
Морстон, прилетевший вечером, ночевал на Базе, Его спутник остался на планетолете, который американцы посадили в плоской котловине, в нескольких сотнях метров к северу от построек Базы.
За завтраком, прислушиваясь к грохоту и вою урагана, Морстон встревоженно покачивал головой.
— Беспокоитесь за вашего товарища? — спросил Мак. — Надо было и ему ночевать здесь. Напрасно он отказался.
— Электрические разряды… У нас таких гроз не бывает. Откуда здесь столько электричества?
— Ваша станция расположена гораздо выше — в горном районе, — сказал Бардов. — С севера вас прикрывает вулканический массив. А мы — на краю равнины, открытой на север. Когда ураганы бывают особенно сильны, они приходят с севера. Как и этот.
— На Земле грозы сильнее в горах, — заметил Морстон.
— Тоже не везде… Ну а тут свои «марсианские» законы. Мы в них еще не разобрались.
— Мне иногда начинает казаться, — Морстон тщательно размешивал сахар в чашке кофе, — что мы поторопились с исследованиями Марса. Во всяком случае, с организацией тут постоянно действующих станций. Орешек еще не по зубам нынешнему поколению ученых. Лет через пятьдесят-сто с иной техникой, иными знаниями, более устойчивой психикой — куда ни шло. А сейчас, — он покачал головой, — сплошные загадки… и… нередко просчеты.
— У нас тоже, — кивнул Бардов, — но начинать было надо. И когда бы ни начали, первым пришлось бы через все это пройти. На то они и первые… А что, собственно, у вас произошло, коллега? Джикс вчера попросил прислать нашего врача. Вы сказали, что крайне желателен прилет специалиста по физике атмосферы. Кого отправить с вами, когда закончится ураган?
— Видите ли, — Морстон потупился, — откровенно говоря, нам нужна помощь и врача и физика, и даже не знаю, чья важнее. Но, мы понимаем, у вас свои задачи; поэтому решайте сами, кого можете отпустить… Если говорить об оптимальном варианте… — Он запнулся.
— Ну так каков же оптимальный вариант? — прогудел шефуня, поглаживая бороду.
Морстон тяжело вздохнул:
— Профессор Джикс просил передать вам, что все мы крайне заинтересованы в вашем личном приезде, господин Бардов. Крайне… Никто лучше вас не знает этой проклятой планеты. Она преподносит сюрприз за сюрпризом… Мы недавно обнаружили следы каких-то пришельцев из космоса, но… Понимаете, это трудно объяснить, надо смотреть на месте…
— Ваш Энрике Кэнби погорел именно на этом? — жестко спросил Бардов.
— Д-да, — процедил Морстон, — к сожалению, не он один…
— Жаль, что не сказали сразу!
— У нас не было единой точки зрения, сэр.
— Вероятно, ее не существует и сейчас?
Морстон молча пожал плечами.
— Хорошо, мы летим с вами, как только утихнет ураган. Вчетвером.
— Благодарю, — Морстон нервно откашлялся, — от имени Джикса и… моего… и вообще всех нас…
На этот раз ураган не стихал целую неделю, И всю неделю не удавалось установить радиосвязь не только с американской станцией, но и с планетолетом, который находился всего в нескольких сотнях метров от Базы. Не могло быть и речи о том, чтобы выйти наружу даже и в скафандрах высшей защиты. Ураган поднял в воздух чудовищное количество песка и пыли. Тьма царила полная. Эта непроницаемая, воющая круговерть была так насыщена электричеством, что весь металл на защитных куполах построек Базы светился зловещим голубоватофиолетовым сиянием. Сверху временами доносились тяжелые раскаты грома, но молний уже не было видно — настолько плотной стала пылевая завеса.
