Яна Завацкая - Вернуться домой
И может быть, со временем отомстить им за все.
Мачеха - глава городской службы по делам молодежи, и собственно, как раз и решает судьбу таких, как Лаура. Именно она, единолично. Главный городской судья, полицмейстер - все это друзья дома, закадычные приятели Шефера по городскому отряду стрелков... кто поверит Лауре, проблемному, психически нездоровому подростку, если она начнет нести такую дичь про отца, всеми уважаемого и любимого, одного из самых приличных людей в городе?
Лаура пыталась решить проблему своими способами. Два раза убегала. Один раз пыталась покончить с собой.
Можно предположить, что через некоторое время она просто смирилась с происходящим. Отец добился своего. Лаура поняла, что терпеть ЭТО - ее единственный шанс, только так она сможет как-нибудь закончить школу и уехать подальше от родителей. Сразу же. Только бы закончить. Или хотя бы дожить лет до 18.
Раз в две, может быть, в три недели - "беседа" с отцом; конечно, ей было больно, Шефер при этом, вероятно, плотно зажимал ей рот. Но длилось это не очень долго.
Лаура решила терпеть. И терпела, куда же ей было деваться. Вот только психика все больше расшатывалась, и без того не слишком устойчивая и благополучная... Ну да учителям и психологам было не привыкать.
Ей уже было четырнадцать. Однажды она познакомилась с человеком, который представился как американец - американский немец из фонда Фьючер. Он нашел ее, очевидно, через психолога. Предложил неслыханно прекрасные условия, стипендию, жизнь в Америке - покажите немецкого подростка, который не грезит хотя бы поездкой в Штаты!
Но Лаура не без оснований полагала, что родители не согласятся. Для внешнего наблюдателя избавиться от нелюбимой дочери, трудного, создающего массу проблем подростка - да еще избавиться таким лестным способом - кажется просто счастьем. Но папочка не отпустит дочь, и не потому, что лишится лакомого кусочка - но и потому, что боится. С того самого дня, вот уже полтора года его непрерывно преследовал страх. Если бы он мог - переиграл бы все назад и не стал бы трогать дочь, лучше бы уж выпорол ее разик в конце концов для разрядки...
Но переиграть все назад он не мог, поэтому продолжал регулярно насиловать. Раз уж так сложилось, не отказываться же - да и закрепить в Лауре трепет и послушание не помешает.
Но одновременно его мучил страх. Никогда еще на Лауру не сыпалось столько подарков и удовольствий, как в эти годы. Ее школьные успехи и социализация начисто перестали волновать родителей, ее перестали ругать, ей, правда, не разрешали выходить из дома, гулять и пользоваться интернетом. Судя по всему, Шефер открылся жене, или она догадалась сама, но все делали вид, что ничего не происходит, жена отнеслась с пониманием и запретила Лауре интернет - а вдруг девочка что-нибудь ляпнет ТАМ? Даже к психологу Лаура ходить перестала, ведь существуют тесты, доказывающие пережитое насилие...
А отпустить ее за океан? Да там ситуация вскроется в считанные дни! И вся налаженная устоявшаяся жизнь Шеферов, их маленького ребенка, их приличной крепкой семьи - рухнет в одночасье. Из-за чего - из-за какой-то мелкой слабости, из-за балованной девчонки, которая не может ради родного отца подержать язык за зубами.
Подумаешь, какая цаца - в исламских странах в ее возрасте выходят замуж и рожают детей, а она живет на всем готовом, как сыр в масле катается, ее пальцем никто не трогает - а она чем-то еще недовольна.
Представитель фонда Фьючер побывал у Шеферов, и конечно, Лауре ехать в Америку запретили.
Девочка не ожидала ничего другого, и потому не очень расстроилась.
В один из светлых майских вечеров ей снова приказали подняться наверх. Очевидно, так ей и передавали - папа хочет с тобой поговорить. Лаура сцепила зубы и пошла.
Скорее всего, перед "сеансом" отец некоторое время ругал ее - чтобы распалить себя, оправдаться в собственных глазах, а может быть, это его возбуждало.
Это можно предположить, так как между входом Лауры в комнату и началом действий прошло, по моим прикидкам, двадцать минут.
Лаура стояла у рабочего стола, опустив голову, и выслушивала лекцию о том, какая она неблагодарная тварь, вся в мать, видимо, иностранные крови сказываются, как ее всем обеспечивают и создают ей такие условия, и всегда их создавали, о которых могут только мечтать все дети Германии, сколько всего у нее есть, как тяжело родители работают, чтобы обеспечить ей эти удовольствия, и как она смеет быть хоть чем-то недовольной, так безобразно вести себя в школе и дома, быть такой хамкой, такой нелюдимой, неприветливой тварью, позором семьи... Лаура при этом вертела в пальцах единственный предмет, попавшийся под руку, короткую линеечку с отцовского стола.
Возможно, что Лаура что-то отвечала и даже кричала на отца в ответ. Но при этом она тоже не касалась самой болезненной темы - того, чем, как они оба знали, закончится вся эта сцена. Об этом говорить было нельзя, тем более - кричать. Они пока оба играли в "скандал отца и дочери-подростка".
Наконец отец коротко приказал ей - или витиевато предложил - или просто толкнул, и Лаура оказалась на низеньком диване. Как обычно. Отец стянул с нее штаны (или она, возможно, сняла их сама). Свои брюки Шефер аккуратно повесил на кресло. Он вообще был аккуратистом (презерватив он тоже надел, несомненно). Нагнулся над дочерью и начал движения, сминая вскладку диванное покрывало.
Тут произошло непредвиденное и невероятное. Дверь была заперта, окна тоже. Но каким-то неясным, совершенно непонятным образом в комнате возник человек.
И отец, и дочь знали, кто это такой - и поэтому скорее всего можно предположить, что это был тот самый американский немец из фонда Фьючер. Но это мог быть также и его посланец.
Он не обратил на себя внимание распаленного Шефера - тот уже кончал (это разрушает предположение о том, что человек заранее спрятался - в этом случае он сразу воспрепятствовал бы насилию. А он появился тогда, когда в презервативе Шефера радостно забулькала сперма). Зато первой его заметила измученная Лаура. И первое, что она сделала - протянула руку (расстояние позволяло) и схватила со стола ту самую короткую линейку. Линейкой она ударила тяжело сопящего Шефера в глаз.
(Я мог предположить и другой вариант. Шефер увидел чужака и тут же схватил Лауру за шею, угрожая ее задушить, если тот хоть что-нибудь сделает. Линейка лежала рядом, и девочка извернулась и изо всех сил двинула Шеферу в глаз острым краем).
Так или иначе Шефер вскрикнул, отскочил и изо всех сил швырнул девочку вправо - она ударилась головой о край стола, разбив голову. Теперь он стоял посреди комнаты без штанов и с болтающимся мокрым презервативом между ног, тяжело дыша. Лаура, очевидно, держалась за кровоточащую ссадину на голове. А незнакомец стоял у окна.
