Стивен Кинг - Корабль, сокрытый в земле (Томминокеры - 1)
Тед стоял, глядя на Гарденера, глаза расширились, челюсть отвалилась. Вид упоенного бешенства дал простор неуверенности и боязни - боязни, приходящей, когда вы решаете, что вам делать с иррациональным.
- Эй...
- Caramba, скотина! - пронзительно закричал Гарденер. Он взмахнул зонтиком и затем ткнул им Энергетика Теда в живот.
- Эй! - задохнулся Тед, перегибаясь. - Стой!
- Andale, andale! - завопил Гарденер, начиная колотить Теда зонтиком спереди и сзади, сзади и спереди, сзади и спереди. Ремешок, охватывающий надетый на его руку зонтик, расстегнулся. Зонтик, еще сложенный, но уже свободный, заполоскался вокруг руки. - Arriba, arriba!
Тед был теперь слишком обессилен, чтобы думать о возобновлении атаки или думать о чем-либо, кроме бегства. Он развернулся и побежал. Гарденер преследовал его, гогоча, и бил зонтиком по задней части головы и шеи. Он смеялся.., но ничего хорошего в этом не было. Первоначальное ощущение победы быстро прошло. Было ли победой ввязаться в спор, даже светский, с таким человеком? Или заставить его жену плакать? Или бить его сложенным зонтиком? Удержит ли это "Ирокез" от ввода в строй в следующем мае? Спасет ли это остатки его собственной жалкой жизни, убьет ли тех ленточных червей, роющихся, чавкающих и растущих, поедающих все, что осталось у него внутри нормального?
Нет, конечно, нет. Но в этой ситуации бессмысленное движение вперед происходило.., потому что это было все, что осталось.
- Arriba, ублюдок! - кричал он, вбегая за Тедом в столовую. Руки Теда были подняты к голове и двигались возле ушей; он выглядел человеком, избиваемым битой. Зонтик, когда он взлетал и опускался, действительно выглядел маленькой битой.
- Помогите! - визжал Тед. - Помогите, он сошел с ума!
Но все отступали прочь.
Бедро Теда зацепилось за угол буфета. Стол качнулся вперед и вверх, серебро покатилось по наклонной плоскости, по складкам скатерти, тарелки упали на пол и разбились. Роскошная чаша для пунша сдетонировала, как бомба, и женщины вскрикнули. Стол мгновение поколебался и затем пошел вниз.
- Помогите? Помогите? Помогиииите!
- Andale! - Гарденер довольно сильно стукнул зонтиком по голове Теда. Защелка сработала, и выстреливший зонтик раскрылся с глухим пшшш! Теперь Гарденер, с зонтиком в одной руке преследующий Энергетика Теда, выглядел как бешеная Мэри Поплине. Позднее ему пришло в голову, что раскрытие зонтика в доме считается плохим предзнаменованием.
Чьи-то руки схватили его сзади. Он вывернулся, думая, что Трепл разделался со своим неуместным приступом и собрался сделать следующий выход, штурмуя его со спины.
Это был не Трепл. Это был Рон. Он даже казался спокойным, но что-то было в его лице, что-то страшное. Было ли это состраданием? Да, Гарденер видел, это было так.
Моментально ему стал не нужен зонтик. Он отбросил его в сторону. В тишине столовой были слышны быстрое дыхание Гарденера и резкие всхлипывающие вдохи Теда. Перевернутый буфетный стол лежал в груде полотна, разбитого фаянса, разлетевшегося хрусталя. Запах разлитого ромового пунша превращался в слезоточивый туман.
- Патриция Маккардл на телефоне, говорит с полицией, - сказал Рон, - и, поскольку это Бэкбэй, они придут быстро. Ты хочешь смыться отсюда, Джим?
Гарденер посмотрел вокруг и увидел группки гостей, глядевших на него широкими, испуганными глазами. Завтра они не вспомнят, было ли это из-за ядерной энергии или Уильяма Карлоса Уильямса, или из-за того, сколько ангелов могут плясать на острие иглы, думал он. Половина из них будет рассказывать другой половине, что я делал пассы его жене. Просто старый добрый жизнелюбивый в-жену-стрелявший Джим Гарденер, распсиховался и зонтиком избил парня. К тому же опрокинул пинту виски на крохотные сиськи женщины, давшей ему работу, когда он сидел на бобах. Ядерная энергетика? Она-то здесь причем?
- Что за несчастье, - хрипло сказал он Рону.
- Черт, они будут годами вспоминать об этом, - сказал Рон. - За лучшим чтением, когда-либо ими слышанным, последовал лучший вечер, когда-либо ими виденный. Теперь пойдем. Кинь свою задницу в Мэн. Я вызову.
Энергетик Тед, глаза в слезах, сделал выпад в его сторону. Два молодых человека, один был бармен, поставили его назад.
- Гудбай, - сказал Гарденер толпившимся гостям. - Спасибо за приятно проведенное время.
Он пошел к двери, затем повернулся.
- И если вы даже все забудете, помните о лейкемии и детях. Помните...
Что они запомнят, так это как он бил Теда зонтиком. Он видел это по их лицам.
Гарденер кивнул и прошел по передней мимо Трепла, который все еще стоял, прижав руки к груди. Гарденер не смотрел назад. Он отшвырнул в сторону кучу зонтиков, открыл дверь и шагнул в ночь. Он хотел виски больше, чем когда-либо в жизни, и считал, что должен его найти, потому что в этот момент он упал в брюхо большой рыбы, и обморок поглотил его.
Глава 6
ГАРДЕНЕР НА ВОЛНОРЕЗЕ
1
Утром четвертого июля 1988 года, вскоре после того, как первые отблески зари окрасили небо, Гарденер проснулся - и проснулся, между прочим, на самом краю каменного волнореза, рассекавшего волны Атлантики, от которого рукой подать да Аркадия Парка, того, что на Аркадия Бич, Нью-Хэмпшир. Правда, Гарденер не имел ни малейшего представления, где он находится. Ничего интересного, кроме своего собственного имени, вспомнить не удавалось; то, как он дошел почти до полного физического истощения, а также тот малозначительный факт, что он все-таки не утонул этой ночью, для него оставались загадкой.
Он лежал на камнях, опустив ноги в воду. Напрашивался вывод, что когда он устраивался здесь прошлым вечером, его лежбище было достаточно сухим и возвышалось над волнами; видимо, пока он спал, начался прилив, и к утру Гарденер оказался почти на уровне моря. Проснись он на полчаса позже, его бы унесло в открытое море, как снявшийся с мели корабль во время прилива.
Одна нога Гарденера была все еще обута, но ботинок так покоробился, что он без сожаления спихнул его в воду и апатично проводил глазами скукоженный бот, уносящийся в зеленоватую глубину. Пусть послужит домом раку-отшельнику, подумал он и уселся на камни.
Острая боль пронзила голову, как удар тока; в тот момент он подумал, что его хватил удар и что он пережил ночь на волнорезе, не утонув, только чтобы умереть от закупорки кровеносного сосуда утром.
Боль чуть отпустила, и все стало на свои места. Настроение Гарденера было под стать серому туману, окутавшему его со всех сторон. Ничто так не подавляет, как осознание своего ничтожества. Несомненно, Бобби Андерсон назвала бы это полным физическим упадком, чем-то вроде тяжкого похмелья, Джим. Что может быть хуже твоего самочувствия после ночного запоя?
