Михаил Михеев - Вирус В-13
Этой точкой и заканчивалась его работа в редакции.
Писать ему, вероятно, не придется долго.
О'Патли положил вытянутые руки на стол и некоторое время сидел так в глубоком раздумье. Потом достал из кармана пиджака две небольшие фотографии, и принялся их разглядывать. Отпечатки были бледные и нечеткие, и О'Патли недовольно хмурился.
- Глаза! - воскликнул он, наконец, с досадой. - Черт бы побрал эти глаза!
Откинувшись на стуле, он постучал в стенку. Послышался ответный стук, и вскоре в комнату вошел невысокий угловатый человек в джемпере с засученными рукавами. Это был Старки, заместитель редактора "Рабочей газеты", он же заведующий отделом иллюстраций, он же художник-карикатурист. Старки редко приходилось рисовать смеющиеся лица, и, вероятно, поэтому выражение его собственного лица было хмурым; возле углов рта пролегали две глубокие Складки.
О'Патли показал ему на снимки.
- Послушай, Старки. Неужели нельзя было отпечатать лучше?
- Лучше? - еще более нахмурился Старки.- Ты же сам видел свои негативы Хотел бы я посмотреть на человека, который сумеет сделать с них лучшие отпечатки.
- Да,- согласился О'Патли.- Негативы на самом деле были неважные. Но я хотел бы, в свою очередь, посмотреть на человека, который в моих условиях сумел бы сделать лучшие снимки. Мне все время мешал забор... Но теперь уже все равно. Новые делать некогда.
- Ты все-таки решил?
- Решил! Другого выхода нет. Ты остаешься за меня, Старки. Садись, потолкуем, что тебе нужно будет сделать...
Они поговорили о редакционных делах. Потом О'Патли решительно задвинул ящики -стола и встал. Старки молча проводил его до дверей.
- Ну, не хмурься, дружище,- сказал О'Патли, крепко на прощание пожимая ему руку.- Будем надеяться, что все сойдет хорошо. Вообрази, что это моя обычная поездка за сбором сенсационного материала...
Оставшись один, Старки присел за стол, взял в руки карандаш, рассеянно повертел его в руках и, заметив, что он сломан, полез в карман за перочинным ножом.
- Обычная поездка,- пробурчал он, стараясь подцепить ногтем тонкое лезвие перочинного ножа.- Как бы не так! Это то же самое, как если б поехать прямо к черту в зубы...
...Когда Демарсе в сопровождении тайного агента полиции вошел в редакцию, то застал там одного Старки, чинившего карандаш.
- Главного редактора нет,- ответил Старки, с удовольствием разглядывая тонкое аккуратно отточенное острие карандаша.- Он, не говорит нам, куда уезжает. В поисках хорошего материала наш редактор иногда забирается довольно далекой..
О'Патли дошел до кинотеатра "Олимпия" и удивленно свистнул. Лицо его выразило беспокойство. Место, где еще вчера висела афиша человека-трансформатора, сейчас было заклеено смеющейся физиономией какогото куплетиста-юмориста. О'Патли вошел в ограду кинотеатра и отыскал дверь с надписью "Посторонним вход воспрещен!" В полутемном коридоре воздух был пропитан запахом киноклея, к которому примешивался запах пота.
Бубнил рояль, и высокий мужской голос что-то напевал визгливым речитативом, очевидно, это репетировал новый куплетист.
Постучав в первую попавшуюся дверь, О'Патли приоткрыл ее и смущенно попятился.
Ему сказали "войдите!", и он в нерешительности задержался на пороге.
В тесной комнатушке на стуле сидела белокурая девушка в незастегнутом халате и натягивала на голую ногу блестящий сапог.
- Войдите,- повторила девушка, не прекращая своего занятия,- и закройте дверь, Я не могу спокойно слышать, как голосит этот идиот.
О'Патли послушно закрыл за собой дверь и заметил в комнате еще одну девушку, красившую перед зеркалом губы. Тут же на столе, среди коробок и флаконов, лежали две длинные тонкие шлаги.
- Я бы хотел увидеть Роберто Бланка,- сказал О'Патли.
- Он уже здесь не работает,- бросила отрывисто первая девушка. Она сердитым движением натянула сапог и подняла с пола второй.- Наш толстый боров его выгнал и взял вон того дикого осла, который вопит в коридоре.
- Что ж, тем лучше...- вслух подумал О'Патли.
Девушка надернула второй сапог. Взяла со стола шпагу. Сгибая ее в руках, она подошла к О'Патли и уставилась на его рыжую шевелюру.
- Признаться, я всегда не любила рыжих,- недобро заметила она.- Вот что, господин...
- Одну минутку,- перебил ее редактор,- вы меня не поняли.
- А мне кажется, я вас очень хорошо поняла. Вам нужен не Роберто, вам нужно его место. Вы, очевидно, тоже куплетист-юморист?
- Совсем нет,- улыбнулся О'Патли.- Я никогда не думал, что могу подойти для этой роли.
- Не паясничайте! - гневно оборвала его девушка.-У Роберто больна дочь!..
- Я знаю. Успокойтесь, хоть я и рыжий, но не куплетист-юморист. Я знакомый Роберто и хочу помочь ему найти работу.
- Вы серьезно?
- Конечно. В больнице Рабочего Пригорода появилось место дежурного врача. Роберто мог бы туда устроиться.
Девушка несколько секунд смотрела недоверчиво, потом взгляд ее смягчился.
- Вы кажется неплохой парень,- сказала она примирительно,- хотя и рыжий. Не обижайтесь на меня. Если вы найдете Робу место, я извинюсь перед вами десять раз. Сейчас я дам его адрес.
Прежде чем идти к Роберто, О'Патли завернул в оптический магазин и вышел оттуда с футляром, в котором обычно хранят очки. И только потом направился по адресу, записанному на клочке бумаги со следами губной помады.
Дверь ему открыл сам Роберто.
- Ну, дружище,- сказал О Пат ли,- тебе предстоит серьезная работа.
И он вытащил из кармана две фотографии.
...Ночью круглый фонарь луны повис над темным спокойным морем. По воде побежали серебристые дорожки.
Но вот подул ветер, и уродливые тучи покрыли небо. Ветер стих под утро, но море долго еще не могло успокоиться. И когда взошло солнце, оно осветило вместо гладкой спокойной воды взбаламученную поверхность, всю покрытую изменчивыми буграми волн...
Дежурный в проходной будке клиники испуганно вздернул голову и поднялся с табурета.
Нет, за столом сидеть нельзя! Того и гляди уснешь.
А хозяйка может выйти, с минуты на минуту. Лучше он постоит на ногах, хотя до конца смены еще осталось два часа... Черт возьми, как медленно тянется время. Самое собачье дело дежурить с двенадцати до восьми утра.
Особенно если до двенадцати просидишь в пивной с товарищами. Пожалуй, лучше выйти на воздух.
Дежурный открыл дверь, остановился на пороге, поглядел на утреннее небо, потянулся и только было собрался зевнуть... но тут рот его перекосился, глаза удивленно мигнули. . На дороге, которая подходила к воротам клиники, прямо перед дверями его будки копошилась с ведерком и совочком в руках сгорбленная фигура уборщика в золотых очках.
Сторож перепугался.
