Алексей Барон - Эпсилон Эридана. Те, кто старше нас
— Поздравляю.
— Спасибо. Но что делать дальше?
Вокруг «Нерея» оседал взбаламученный винтами ил. От чудовищного забортного давления потрескивала титановая броня. Больше никаких звуков ухо не улавливало. Только через сверхчуткие гидрофоны едва просачивался шорох опускавшихся на дно частиц.
— М-да, — признал Рональд. — Никаких чудес пока не наблюдается. Что ж, оставляем третью станцию и всплываем.
Облегченный «Нерей» рванулся вверх. Через четыреста метров Ван Вервен затормозил всплытие, отошел в сторону.
— Пора бросать бомбу, — сказал он.
— Пора так пора.
Внизу ухнул старый недобрый тринитротолуол. Колебания дна, вызванные взрывом, зафиксировали все три сейсмические станции. Приборы сработали безукоризненно. Информация тут же ушла на качавшийся в волнах «Гепард».
Рональд включил связь.
— Что скажешь, Берт?
Голос Бертрана был озадаченным.
— Взрыв, конечно, слабоват. Да и станций всего три…
— И все же?
— И все же ты провидец, Ронни. Под слоем донных осадков определяется узкая полость, уходящая в глубь планетной коры по крайней мере до границы Мохоровичича. Браво! Со мной сейчас на связи Угрюмов. Он в полном умопомрачении. Того, что вы обнаружили, не может быть.
— Я ожидал большего, — сказал Рональд.
— Ну ты и привереда! Слов нет. Всплывайте, вы уже четырнадцать часов под водой.
— Сейчас… Якоб, что там с твоей стороны?
Ван Вервен повернулся к боковому иллюминатору.
— Тьфу! Опять эта тварь.
— Нет, дальше.
— Дальше? Пещера какая-то. Большая пещера.
— Очень большая, Якоб.
— Прямо огромная. Как же я ее не заметил? О, Посейдон! Да там что-то светится.
— Эй, эй! — встревожился Бертран. — Что вы затеваете?
— Не приставай, — попросил Ван Вервен. — Некоторое время связи не будет. Входим в пещеру.
— Не хватало, чтобы ты там застрял.
— Кто, я?
— Ты, ты, гез морской! Своды хоть осмотри.
— Своды — это разумно.
— А я думал, тебя уговаривать придется, — признал Рональд.
— Почему? — удивился Ван Вервен.
— Ты такой уравновешенный.
— Это правда. Но в твою ненормальную гипотезу поверил. Похоже, кто-то и впрямь трубу воткнул в несчастную планету. Дело хлопотливое, между прочим. Надо выяснить, зачем это затеяли. Как можно пройти мимо такого? Потомки не простят.
Батискаф тем временем приблизился к устью пещеры в верхней ее части. Он подошел к скалам так близко, что заскрежетал о камни.
— Ты промахнулся, — сказал Рональд.
— Еще чего! Прочность сводов проверяю.
Стена пещеры оказалась в двух метрах от иллюминаторов.
— Поразительное дело, — взволнованно сказал Ван Вервен.
— Что?
— Голову даю на отсечение, что сорок два года назад этой пещеры и в помине не было. А если судить по возрасту пород, ей многие миллионы лет. Чудо все же будет, Ронни. Можно сказать, мы у его порога. Даже жутковато.
— Мы еще можем вернуться.
— Сомневаюсь. Знаешь, в старину рыбу иногда ловили на свет. Очень похоже, что сейчас так ловят нас. Ну что ж. Даже если Виттон погиб, Джумагулов-то вроде жив, не так ли?
Рональд вспомнил лицо человека на башне.
— Жив. Я в этом уверен.
— Значит, грубо говоря, шансы фифти-фифти. Вполне прилично, Ронни. Но, может быть, я вернусь сюда один? Ты очень ценный интравизор.
— Как раз поэтому мое место там. — Рональд кивнул в сторону сочившегося из пещеры призрачного света. — Буду переговариваться с Милдред оттуда.
— Тебе виднее. В буквальном и переносном смысле.
Вновь послышался скрежет металла. «Нерей» отлепился от потолка пещеры и малым ходом двинулся вперед.
— Не представляю, как теперь на Машу буду смотреть, — уныло сказал Бертран.
— Да, мне легче, — согласился Рональд.
Дневник командира звездолета
13 сентября
Рональд и Якоб исчезли. Я все время этого боялась. Что сказать еще — не знаю.
ДАЛЬНЯЯ КОСМИЧЕСКАЯ СВЯЗЬ. ШТАБ КОСМОФЛОТА — ВСЕМ СУДАМ И КОРАБЛЯМ.
ЭКСТРЕННОЕ СООБЩЕНИЕ.
Планета ФЕЛИКСИТУР, система КРОНОС.
Обнаружен локальный концентрат генерального поля. Визуально определяется как овалоид вращения со свойствами абсолютно черного тела. Радарный луч поглощает. Наибольший диаметр около 15,6 м. Поверхность изменчива, границы размыты. Обладает способностью воздействовать на психику человека. Наблюдение единичное, энергетические характеристики не установлены. Объект появился и исчез на протяжении приблизительно 19 геочасов, химических и механических следов на грунте не оставил.
Радиоактивный фон места не изменен. При встрече с объектом, подобным описанному,
НЕМЕДЛЕННО ДИСТАНЦИРОВАТЬСЯ, ОПОВЕЩАТЬ ШТАБ ОКС.
СООБЩЕНИЕ ПОДЛЕЖИТ ДВУКРАТНОЙ РЕТРАНСЛЯЦИИ
ВСЕМИ БОРТОВЫМИ РАДИОСТАНЦИЯМИ.
Контр-адмирал Клеона БРУНТЛАНД.
7. КАМПАНЕЛЛА
Ио еще раз перечитала сообщение штаба Космофлота.
— Неужели и там — макулы?! — ужаснулась она.
— Что же еще? — пожал плечами Хосе.
— Видишь ли, о жертвах не сообщается.
— Кому-то здорово повезло.
— Немедленно дистанцироваться… Удирать, значит. Вот и все инструкции?
— Возможно, Земля о макулах знает еще меньше, чем мы.
— Да, первое наше сообщение достигнет Солнечной системы только через десять с половиной геолет, — вздохнула Ио. — Расстояния между звездами такие большие… Как странно, что на Земле еще ничего о Кампанелле не знают. Когда же мы научимся летать быстрее света?
Хосе хмыкнул и открыл банку пива. После исчезновения Рональда он сделался угрюмым и стал много есть. Но пил только пиво.
Снизу по винтовой лестнице поднялась Джун Кейси. Она недавно проснулась и выглядела по-утреннему свежей.
— Привет всем! Ну, запрет на выход из базы еще не отменен? Будем «немедленно дистанцироваться»?
Хосе не понравилась ее оживленность. Он промолчал.
— Подводные вулканы продолжают извергаться, — мрачно ответил Игнац. — Да и наши не отстают.
Джун подошла к окну. На юге степную равнину ограничивали хребты Вулканного Ожерелья. Столбы дыма и пепла продолжали висеть над горизонтом. Верхушка ближайшего из них пряталась в тучах, где посверкивали молнии. Несмотря на расстояние, до базы докатывался грохот.
— Но ведь это может продолжаться неделями, — сказала Джун.
— И даже месяцами.
— Нельзя терять столько времени.
— Скажи это Маше.
— Ох, ее невозможно сейчас трогать. У мужчин все-таки многовато эгоизма.
Хосе с хрустом смял банку.
— Что с тобой? — спросила Ио.
— Ничего.
— Это он за мужчин обиделся, — сказала Джун.
— Я пиво пью, — сообщил Хосе. — Никого не трогаю.
— Извини, извини, — сказала Джун. — Прекрасная половина — не самое лучшее, что есть на свете, правда?
Хосе отвернулся. Джун секунду смотрела на него, потом пожала плечами и спустилась на второй этаж, где располагалось «женское царство» базы. Оставшиеся некоторое время неприятно молчали.
— Идальго, тебя трудно узнать, — мягко сказала Ио.
— Можно и не узнавать, — тусклым голосом ответил Хосе.
Ио вдруг присела перед ним на корточки, так, чтобы очертания бюста наполнились, и стала заглядывать в глаза.
— Ты этого хочешь?
— Э-э, что за приемчики!
— А что такое?
— Не надо играть на инстинктах.
— Это опасно? — наивно спросила Ио.
Хосе так закашлялся, что Игнац был вынужден стукнуть его по спине. После чего посочувствовал:
— Женщина на корабле — всегда к несчастью, старина. Но с ними не скучно. Замечал?
Хосе пробормотал что-то по-испански.
— Ну, тут уж ничего не поделаешь, — рассудительно заметил Игнац. — Мать-природа тоже ихнего рода.
Из кабины связи вышел Турумалай. Почувствовав размолвку, он удивленно взглянул в сторону нахохлившегося Хосе. Кодекс дальних экспедиций не позволял давать волю дурным настроениям. Игнац деликатно кашлянул.
— Чем обрадуешь, Турум?
— Радостей нет, а вот новости появились.
— Новость — уже радость.
— Радость не новость, а потребность.
— В нашем возрасте хорошая потребность — уже радость.
— Новость об этом — совсем не радость.
— А что же?
— Медицинская потребность.
— Хм, ладно. Говори, старичок.
— Во впадине Дит работают четыре батискафа. Обследовано больше двухсот пещер, но той, в которой исчез «Нерей», пока нет.
— В каком смысле — нет?
— В том смысле, что отсутствует.
— А что же присутствует?
— На месте бывшей пещеры имеются базальтовые породы возрастом шесть миллионов лет. По геологическим меркам это, конечно, не очень много…
— От этой планеты с ума можно сойти.
— Запросто.
