Анатолий Радов - На поверхности (сборник рассказов)
– Вот блин, и что теперь? – спросил парень, пытаясь отдышаться.
– Да ничего – Александр приподнялся и сел – Жить дальше.
– Ну, после такого, как-то… Не по себе, как-то, понимаешь? Страшно. Это же, что теперь? В любой момент ожидать снова? И что же делать?
– Что-что? – Александр вдруг громко рассмеялся – Тре-тре-нироваться!
Парень недоумённо посмотрел на гогочущего, как идиот, тридцатилетнего мужика, и неожиданно для себя тоже рассмеялся. Молодая девушка, упавшая неподалёку, подняла голову и недоумённо посмотрела в их сторону. И её испуганное, заплаканное лицо начало медленно расплываться в улыбке.
Микроминус
Бур неторопливо выбирался с отметки двести двенадцать метров, жужжа, как трудолюбивая пчела. Ливнев, двадцатишестилетний, микробиолог по специальности, присев на корточки, апатично смотрел на вращающуюся спираль троса. Наконец появился сам бур, и Ливнев аккуратно соскоблил кусочки льда с его пазов в маленький железный контейнер.
– Ну, вот и седьмая – проговорил он замёрзшими губами – Ещё три, и хорош.
За его спиной пританцовывал Сергей Старин, климатолог по профессии, и неудачник по призванию. Ему совсем не улыбалось находиться в Антарктике, он с детства не переносил холода, но отказаться от этой экспедиции он не мог. По довольно банальной причине. Ему пообещали приличные командировочные, а это был сильный аргумент. Год назад, к своему тридцатилетию, он, наконец-то женился, и денег на жизнь стало катастрофически не хватать. Но теперь он уже сомневался в правильности сделанного выбора. Холод сводил его с ума. Ему даже стало казаться, что он не только снаружи, но и пролез внутрь него, как змея, и теперь замораживает его органы. Чёрт бы побрал этот холод, чёрт бы побрал эти деньги, думал он, и недовольно морщился, глядя на спину Ливнева.
– Может, хорош на сегодня? – спросил он, продолжая исполнять танец древних охотников.
Ливнев обернулся.
– Что, замёрз? – спросил он, улыбаясь – Серёжа, мальчик, потерпи, это всего лишь циклон.
– Нет никакого циклона – зло перебил Старин – И не называй меня мальчиком!
– А ты что, девочка? – Ливнев по-дурацки округлил глаза – Надо же.
– Да пошёл ты! – осклабился Сергей – За вчера температура безо всяких на то причин упала на три градуса, а теперь вот ещё на одиннадцать, и это, в самой середине дня, а тебе только дурачиться.
– Это Антарктика, Серёжа. Минус сорок два для здешних мест просто жара.
– Я же повторяю, никакого движения холодных фронтов не наблюдается. Ты посмотри, ветра вообще нет. Флюгер висит, как член старого импотента. Тебе этого мало?
– Член старого импотента – Ливнев рассмеялся – Да ты поэт, Серёжа.
– Придурок – ругнулся Сергей.
– Ладно – пожалел его Ливнев – На сегодня хорош. Завтра последние три пробы возьмём. Зачем тебя вообще сюда направили?
– Чтобы расставить все точки в теории Миланковича.
– Да, нет. Я в смысле, зачем тебя сюда направили? Не могли найти другого, не такого мерзляка?
Старин молча развернулся, и торопливо зашагал к домику из пластика, служившего им маленьким научным центром, кухней и спальней одновременно. Рядом с домиком стоял вездеход «Бобр», больше напоминавший североамериканского бизона. Правда, бобров Старин в живую ни разу не видел, только на картинках. Впрочем, то же можно было сказать и о бизонах. Ливнев вскочил на ноги, и поспешил следом.
– Да ладно, не обижайся! – закричал он в спину Старину – Я же шучу!
Старин неопределённо махнул рукою, и, открыв дверь, скрылся в домике. Через секунд двадцать вошёл Ливнев.
– Ты чё, обиделся? – спросил он с порога.
– Да ничё я не обиделся, Просто знаешь, мне кажется что-то не то. Не должна температура так резко падать – он посмотрел на термометр на стенке – Во, смотри, и внутри на три градуса упала.
Ливнев подошёл к термометру. Красная чёрточка остановилась у плюс тринадцати.
– Ну? – спросил Старин.
– Наверное, что-то с генератором – сухо ответил Ливнев – А что вчера было шестнадцать?
– А ты что не смотришь? – удивился Старин.
– Нет – искренне ответил Ливнев – Мне что шестнадцать, что тринадцать, я разницы не чувствую. Ты не забывай, что я Томич. Это ты у нас с юга.
– Ну, ты даёшь – Старин покачал головой – Вообще-то позавчера было семнадцать.
– Точно что-то с генератором – сказал Ливнев и спокойно бухнулся на раскладушку, которая напряжённо заскрипела.
– Так пойди, посмотри – сказал Старин.
– Чуть попозже, давай? – Ливнев потянулся – Сначала пожрём.
Он достал из под раскладушки ящик с рыбными консервами.
– Что будешь? – спросил он напарника – Сайру или мойру?
– Давай суп сварим – предложил Старин.
– Чё-то никакого желания. Я пару консерв заточу, и пойдёт – Ливнев взял в руку банку мойры, и стал искать на столике консервный нож – Не могли импортных положить – забурчал он себе под нос – Щас бы дёрнул за колечко и нормуль – он наткнулся взглядом на нож и перестал бурчать.
Старин тоже передумал варить суп и подошёл к столику.
– Дай мне сайры – холодно попросил он.
Ливнев покопался в ящике.
– Держи, напарник – пафосно проговорил он, протягивая консерву, и принялся ножом открывать свою. Старин глупо стоял с сайрой в руке.
– А, извини – наконец заметил его Ливнев, протянул ему уже открытую и забрал из руки напарника железную шайбу с запечатанной внутри едой.
Старин взял со стола ложку и принялся неспеша есть, поглядывая на Ливнева.
– Ты говорил, что в четвёртой пробе что-то обнаружил – спросил он, без особой радости жуя безвкусную, в кашу переваренную рыбу.
– Угу – мотнул головой Ливнев – Какие-то неизвестные архефаги, скорее всего древние цианобактерии.
– И что? – спросил Старин, ни черта не понимая.
– Да ничего – промямлил с набитым ртом Ливнев – Думаю, это, как минимум кандидатская.
– Да чёрт с ней. Что за бактерии-то?
– Да самые обычные – буркнул Ливнев – Только древние. Дай поесть спокойно.
Старин с банкой в руке и с невкусной рыбой во рту подошёл к термометру.
– Ё! – крикнул он, и кусок пережёванной сайры вылетел из его рта – Уже двенадцать! – в его глазах нарисовалось беспокойство. Он вернулся к столику и бросил на него недоеденную консерву – Так, что там за бактерии? – крикнул он прямо в лицо Ливневу.
Ливнев медленно поднял голову и недоумённо уставился на напарника.
– Ты чё? Зачем так орать?
– Ладно, извини – сказал Старин, смутившись своей резкости – Просто тебе не кажется, что это как-то связано?
– Да бред – Ливнев покачал головой.
– А ты возьми и посмотри – снова стал повышать голос Старин, удивляясь, откуда у него столько злобы внутри – Перестань жрать эту сраную мойру, и включай ноутбук!
