Джон Варли - Демон
Конел еще раз с сомнением оглядел кучи хлама:
— Признайся, Крис, — по-моему, ты просто не можешь ничего выбрасывать.
— Каюсь. — Потянувшись поглубже в кучу диковин, Крис извлек оттуда древний «кодак-брауни». — Но ведь никогда не знаешь, что вдруг может понадобиться.
— Да, но где ты все это раздобыл?
Подпихнув Конела вверх по лестнице, Крис последовал за ним и захлопнул за собой люк. Потом Конел последовал за хозяином «Смокинг-клуба» по лабиринту дверей и комнат, пока оба не добрались до помещения, которое Крис отвел под свою мастерскую. На самом деле там было несколько комнат, где Крис чем только ни занимался — от стеклодувных работ до починки компьютеров.
Установив проектор на верстак, он взялся его разбирать.
— Просто подбираю тут и там всякую всячину, — стал объяснять Крис. — Так все начиналось. А теперь титаниды приходят в гости и приносят подарки. Они много торгуют. Чего только к ним не попадает. Нынче с Земли уже мало что везут, а вот в прежние времена подвалить могло все, что угодно. Колонисты захватывали кучу своего добра. Но то еще до войны.
Сняв боковую панель, Крис принялся разглядывать внутренности, сдувая обильные хлопья пыли. Потом сунул палец в механизм и закрутил колесо. Наконец вытащил из проектора длинную стеклянную лампочку и бросил ее Конелу. Тот ловко ее поймал.
— Проверь, ладно? Сомневаюсь, что она хорошая. Пожалуй, придется ввернуть другую.
Конел повернулся к электрическому верстаку. Закрепив там лампочку, он взял два изолированных проводка с оголенными концами. Одним коснулся латунного кожуха, другим — тупого металлического конца. Потом щелкнул выключателем — и нить ярко засветилась.
Крис подтащил проектор и установил его рядом с лампочкой.
— Ага, значит, все-таки работает? Что ж, сэкономим время. — Привинтив лампочку на место, он соединил на верстаке несколько устройств, а затем коснулся проводками контактов мотора проектора. Мотор загудел, в воздухе запахло озоном, но больше ничего не произошло. Крис что-то пробурчал и попробовал по-другому расположить трансформаторы. Опять ничего. Тут он поднял глаза на вошедших в комнату Сирокко и Робин. Позади них шла Искра.
— Знаешь, Сирокко, — сказал Крис, — я, конечно, могу разыскать новый мотор к этой штуковине и присобачить его так, чтобы она могла гонять фильм. Но... — Он сделал характерный жест, затем указал на проектор. — Тебе не кажется, что ты можешь его исцелить?
Сирокко одарила его странным взглядом, затем пожала плечами и прошла к верстаку. Оглядев проектор, она возложила на него руки и нахмурилась. Посыпались искры; Робин охнула, однако Сирокко лишь моргнула. Раздался треск, но почти сразу прекратился. Сирокко нагнулась ниже, не обращая внимания на голубые вольтовы дуги, что изгибались у нее между пальцами. Лишь на мгновение Конел заметил, как глаза ее сонно помутнели. Затем Сирокко выпрямилась и сунула большой палец в рот.
— Жжется, мерзавец, — пробормотала она, посасывая палец.
Крис поднял бровь, затем щелкнул выключателем проектора. Тот сначала помедлил, затем заработал так ровно, как ни одна старая машина никогда не работала.
Все молчали. Конел расставлял стулья, а Крис тем временем заправлял пленку Сирокко в проектор. Приемной катушки у него не было, но значения это не имело. Он полагал, что дважды никто такое смотреть не захочет.
Сирокко и Робин растянули на дальней стене простыню.
— Быть может, стоит пригласить титанид? — спросила Робин.
— Они не в восторге от кинофильмов, — сказала Сирокко.
— Мы не знаем, что там, — добавил Крис, отвечая на еще один, уже безмолвный вопрос Робин. — Похоже, их разум к такому не приспособлен. Для них это все равно как морская болезнь.
И он включил проектор.
Мгновение спустя у двери послышались звуки рвоты. Обернувшись, Конел увидел, как Искра убегает от того, что видит на экране. Он подумал было пойти за ней, но вовремя понял, что это глупо. И снова повернулся к экрану.
Гея откусывала голову второму мужчине. На этом была оранжевая мантия. Первый носил традиционный воротник жреца и черную ризу.
Это была разминка перед схваткой с Конгом. Гигантская обезьяна уже виднелась на фоне в некоторых кадрах. Болекса, который их снимал, куда больше интересовало съедение священнослужителя. Каждый кадр был выполнен безупречно.
Схватка началась. Гея и Конг схватились. Конг тут же перелетел через голову Геи и приземлился на спину.
Казалось, он потрясен, а Гея тяжело дотопала до него и пригвоздила к земле. Огромный зверь отшвырнул ее и двинулся следом. Небольшая пауза — и Конг снова оказался внизу. Гея нависла над ним, а затем набросилась. На сей раз, однако, она его не просто пригвоздила. Конел никак не мог разобрать. Он внимательнее уставился на экран — и во рту у него пересохло. Стыд и потрясение переполнили парня. Наконец, ему пришлось отвернуться. Он смотрел на Криса, Сирокко, Робин — на все, кроме экрана.
— Я могла бы поклясться, что он бесполый, — некоторое время спустя проговорила Сирокко.
— Все было хорошо спрятано, — сказал Крис. — Ей пришлось эту штуку из него вытаскивать.
— Великая Матерь нас сохрани, — прошептала Робин. Конел снова посмотрел на экран. Он никогда не думал, что самка может изнасиловать самца. Возможно, этого бы не произошло, не будь Конг тяжело ранен. Кровь хлестала из раны на груди, пока Гея его седлала. Она омылась в этой крови.
— Выключите, — взмолился Конел. Сирокко с каменным лицом на него взглянула и покачала головой. Оставалось либо остаться, либо уйти. Тогда он отвел глаза.
Гея шаталась как пьяная. Натолкнувшись на каменную стену пещеры, она упала на бок. Экран на мгновение погас, затем снова вспыхнул. Гея, по-прежнему голая, лежала на боку. На ее лице и руках подсыхала кровь. Вот она перекатилась на спину. Застонала. Белый ее живот ходил вверх и вниз.
— Она рожает, — сказал Крис.
— Ага, — прорычала Сирокко. — Только вот кого? Конец пленки пробежал через обтюратор и упал на пол. Белый экран, вспыхнув, освещал три мертвенно-бледных лица, пока Крис не выключил его из милосердия.
Это был верблюд. Дохлый.
Верблюд родился живым, и Гея, пытаясь найти ему применение, предназначила его для включения в антураж горы Конга — теперешней стоянки Преисподней.
Верблюда Гея не планировала. Она вообще в последнее время мало что планировала. Просто наслаждалась хаосом. Наслаждаться хаосом было куда приятней, чем править этим паскудным миром.
Гея порождала разных тварей просто потому, что считала это надлежащей функцией богини. И не менее прочих удивлялась тому, что у нее выходило. Разум ее уже раздробился на многие части, одна независимей другой — и все предельно безумные.
