Евгений Прошкин - Твоя половина мира
С выходом Хагена из спячки как-то странно, невероятно удачно совпало все: повышенный интерес компаний, растущее остервенение в обществе, решимость Президента, давшего добро на самые жесткие меры… И приезд Михаэля Ситцева, оказавшегося в нужное время здесь, в ресторане на пустой площади, построенном как идеальная ловушка… И даже появление строптивой дурехи Лаур. Возьмись Альберт искать Хагена лично – еще неизвестно, как бы оно там сложилось… Предупреждение, которое он получил на завтра – точнее, уже на сегодня, – выглядело нешуточно. И, разумеется, эта причина была для Альберта главной.
Все сложилось как будто само собой, но за цепью совпадений Альберт ощущал чье-то присутствие, чье-то внимание и участие. Если бы он не глушил себя дипэкзедрином, то, возможно, знал бы об этом больше, но он предпочитал оставаться в ясном сознании – и чуть в стороне. Тот, кто вел эту операцию, уже не ошибется: Тиль Хаген сядет в вертолет. Ему как форварду известно, что случится через пару минут. Для него перейти в Компанию – это единственный способ выжить и навсегда закрыть полицейский файл со своим именем. Потому что официально Хаген погибнет. Прямо сейчас.
«Ни одного свидетеля…» – прорвался в мозгу опостылевший голос.
Альберт сморщился и полез в карман за жвачкой.
– Готовьте «Штурм», – сказал он капитану.
Минус 1 минута 20 секунд
За секунду до взрыва Тиля бросило вперед: споткнувшись, он пролетел метра полтора, неудобно упал на локоть и откатился за пухлый диван. Больше он не успел ничего – ни осознать, что же его толкнуло, ни крикнуть людям «ложись!». Спустя мгновение на улице раздался оглушительный хлопок. Створки вдавило внутрь облаком стеклянной пыли – одновременно в холл ворвалась ударная волна и рой убойных элементов гранаты. Посетители, стремившиеся к выходу, превратились в кучу сырого тряпья.
Тиль сделал несколько глотательных движений и, не поднимаясь, огляделся. Справа зияла дыра в нежный августовский рассвет, слева, тремя ступеньками ниже пола, лежали развороченные дубовые двери.
В баре живых не осталось.
Тиль рванулся к лестнице, но…
Назад!!
…тут же сиганул обратно за диван. На дверной коробке с сухим стуком встопорщилась щепка.
Он утер лицо и медленно выдохнул. Форвертс в который раз сберег ему жизнь. Сработал как рефлекс, и Тиль, на уровне же рефлекса, ему подчинился. И снова избежал смерти – легкой, внезапной, неотвратимой… Глупой – потому, что чужой.
Снайпер ловил любой движущийся объект. Это могло показаться абсурдом – если бы не пусковая установка в соседнем доме и будущий залп, который и выдал ее заранее.
Они убьют всех.
Форвертс наконец-то заработал в полную силу.
Они убьют всех, кто здесь находится.
Из ресторана показалось человек пятнадцать. Первой шла немолодая женщина в темно-синем вечернем платье.
– Что за грох?.. – начала она, но наткнулась взглядом на трупы и прикрыла пальцами рот.
– Куда?! Не лезь!! – гаркнул Тиль.
Сзади на женщину продолжали давить. Народу в здании было много, музыка стихла совсем недавно, и не все еще поняли, что случилось.
– А мы слышим – тут лопнуло, вроде… – проговорил какой-то мужчина, протискиваясь в холл.
Женщина раскрыла глаза шире и, пронзительно взвизгнув, повалилась в чьи-то объятия.
– Полиция… – беспомощно вякнул мужчина.
Тиль приложил пистолет к губам, и посетители попятились к ресторану.
Разницы нет. Никто не выживет.
Тиль выглянул из-за спинки и обнаружил в левом углу вторую лестницу, винтовую. Из дверей она не простреливалась. Вот только добраться бы…
Он вскочил и ринулся через холл.
Верх! – предупредил форвертс. Тиль, не анализируя, сделал нырок. Пуля, пролетевшая на уровне плеч, выбила из стены бетонную крошку.
Верх! Низ!
Он опять пригнулся и сразу перепрыгнул что-то невидимое. В стене появилась еще одна дырка, по полу чиркнуло длинной искрой.
Тиль по инерции взбежал до середины лестницы и остановился.
Еще семь ступеней вокруг столба, дальше – квадратная комната. Стол администратора и кресло охранника. В комнате никого. Арка в коридор: синий эрзацшелк, и двери, двери, двери. На каждой номер: справа четные, слева нечетные, всего двадцать четыре. В тринадцатом слышится возня. Людям на все плевать. Счастливые.
Коридор выводит во второе помещение, тоже квадратное, тоже с креслом. Короткий проход, и снова лестница – вниз, в ресторан. С другой стороны вход в бильярдную.
Тиль пошатнулся и, взявшись за перила, приложил ко лбу холодный ствол.
На крыше стрекочет вертолет, но из него никто не выходит. Это не полиция. Они ждут того, кто сейчас…
В бильярдной. Люди движутся в очереди к узкой дверце, за ней – служебная лестница на крышу. Возле стены стоит блондин. Светлый, почти альбинос. В руках два «ангуса», оба на боевом взводе.
Оттолкнувшись от порожка, Тиль побежал по коридору.
Девушка в зале берет со стола кий, блондин резко оборачивается…
Тиль выбил дверь и пять раз выстрелил в широкую спину. Блондин обернулся, исторг какой-то жалобный звук и рухнул на пол.
Не снимая пальца с курка, Тиль всадил ему контрольный в горло.
– А где… – Он задумался, как бы двумя словами описать девушке Ситцева.
«Я не знаю, где Михаэль».
«Он уже и с тобой познакомился?»
«Тебе-то какое дело?»
«Да мне все равно, конечно. Но где он?»
«Нет его. Испарился».
Махнув рукой, Тиль пошел к выходу, и лишь потом осознал, что девушка ему ничего не говорила. Все это время она хлопала себя по карманам. В плотно сжатых губах торчала неприкуренная сигарета.
Тиль замер и медленно вернулся к незнакомке.
– Что ты сказала?
– Я сама его ищу… – Девушка вынула изо рта сигарету и повертела ее в пальцах.
Теперь поняла и она.
«Кто ты?..»
«А ты – кто?..»
Сигарета сломалась и высыпалась на стол кучкой золотистого праха.
«Родственница твоя, наверно…»
«Что ты здесь делаешь, сестра?»
«Что ты здесь делаешь, брат?»
Оба вопроса прозвучали в мозгу у Тиля одновременно. Девушка растерянно моргнула. Тиль нахмурился и посмотрел ей в лицо – северное, аристократически бледное. Приподнятые скулы. Глубокие, ясные глаза, но взгляд – отсутствующий. Странное сочетание. Как и цвет волос… Она должна была родиться светленькой, возможно, рыжей… Но только не брюнеткой. Черный хвост она будто у кого-то позаимствовала, и – снова странно – он, против всех представлений о гармонии, пришелся ей впору. В левом ухе у нее висел здоровенный бриллиант.
