Дмитрий Емец - Гроб На Колесиках
3.
Двуголовик ловко забрался на плечи к гарпии и обвил ногами ее шею. - Эй ты там, поосторожнее! Я ведь могу тебя ненароком и уронить! - возмутилась Хорор. Я покрутил в руке ключ, и гарпия затихла. - Отвезешь его к Многоэтажке на Тиранозавриных Лапах. Туда, откуда взяла, велел я. - Не повторяй. Не глухая, - проворчала Хорор. - Воображаю, что будет, когда я появлюсь верхом на гарпии, - засмеялся Двуголовик. - Кое-кто будет в шоке. Например, Русалка и твой дед Вурдик. Он, кстати, опять не в ладах со своей ногой. - И вот еще что! - встрял талисман. - Скажи Ягге, что, отдав меня, она подложила мне порядочную свинью... Точнее, хи-хи, подложила свинье!.. Вот так каламбур, надо запомнить на будущее, - добавил он вполголоса. - Передавай привет Ягге, Утопленнику, Вурдику и всем нашим! - велел я. - Ясное дело, передам!.. Ну и поразятся же они! Н-но, пошла, родимая! Двуголовик крепко ухватил гарпию за уши. - Я те дам родимую, хмырь уголовный! Погоди у меня! - сказала Хорор и, с усилием ударяя крыльями, удалилась вместе со своей ношей. - Я сваливаю, в натуре! Чао, Кирюх-паша! - донеслось издали, и Двуголовик затерялся в тучах. Оставаться дольше на стеклянной горе не входило в мои планы. Я подманил к себе Трупп и, когда она снизилась, прыгнул ей на плечи. Ну и воняло же от гарпии! Если меня не стошнило, то лишь потому, что не помню, когда я ел в последний раз. Впрочем, здесь в Потусторонних Мирах редко кто чувствует голод. - Какое унижение! Меня никто никогда не оседлывал, - бурчала Трупп. - Имей в виду, мальчишка, тебе это так не сойдет. Не всегда же ключ будет у тебя. Ой, что ты делаешь? Я взмахнул ключом у нее перед носом. - Неси меня к Безумной Пирамиде! И на твоем месте я бы поспешил, потому что я могу и рассердиться. Трупп с яростью проскрежетала проклятье и быстро полетела на юго-восток, в сторону противоположную той, куда направилась ее сестра. - Я тебя не узнаю! Какой-то ты стал хамоватенький, неприятно-самоуверенный тип! Никогда не слышал, чтобы кто-то отваживался грозить гарпиям, - шепнул мне полумесяц. "Нет, хватит. Пора поставить его на место," - решил я. - Трупп! - Ну, - недовольно откликнулась гарпия. - Хочешь я подарю тебе одно симпатичное украшение на шнурке? - Подлизываешься? - оттаявшим голосом откликнулась гарпия. - Ну, подари! Мне никто никогда ничего не дарил. А что это за украшение? - Болтливый серебряный полумесяц. - Ни за что! - завопил талисман. - Не смей меня отдавать! Не имеешь права! Ты не отважишься! - В самом деле? Это мы сейчас увидим, - я протянул к нему руку. - Только не это! У меня такой тонкий нюх! Я буду страдать! Умоляю, не делай этого, - застонал полумесяц, пытаясь увернуться. Я выдержал паузу, заставив его поволноваться. - Ну так и быть, пощажу, - согласился я. - Но, учти, это было последнее предупреждение! - Ну вот, так я и предполагала, что меня надуют. Никакого женского счастья. После этого стоит ли удивляться, что я стала гарпией? - проворчала Трупп. Упруго ударяя крыльями по воздуху, полуженщина-полуптица целеустремленно направлялась на юго-восток.
Глава двенадцатая.
БЕЗУМНАЯ ПИРАМИДА
Девочка возвращалась из школы и слушала плеер. Вдруг в наушниках плеера голос: - Берегись, девочка! Объедало спрыгнул с двадцатого этажа! Девочка дальше идет, думает, что ей
послышалось, а наушники снова говорят: - Девочка, Объедало спрыгнул прямо на тебя! Он хочет раздавить тебя и объесть до костей! Девочка присела от испуга, а наушники кричат: - Не останавливайся! Объедало уже совсем близко! Отскакивай! Девочка послушалась и отскочила. Промахнулся Объедало и со всего размаху на асфальт - бамс! Осталась от него одна лепешка. Лежит лепешка на асфальте и жалуется: - Опять жубы щебе выщиб и кощти переломал!.
"Объедало"
1.
Летели мы долго. Солнце давно уже перевалило за полдень, а мы все еще были в пути. Уже несколько часов под нами тянулись выжженные белые пески. Солнце припекало мне затылок, отзываясь во рту и в горле скребущейся сухостью. Перегревшийся талисман, раскалившись, уже с полчаса заговаривался и нес какую-то ахинею. Меня он называл коннунгом Эрихом, а себя то гипербореем, то каким-то Ктесием Книдским. Потом он сменил пластинку и, объявив себя сладкоголосым певцов Орфеем, гнусаво затянул: Стойте, герои Эллады, гребцы быстроходного "Арго"! Или затем мы спаслись от погони жестоких колхидян, Чтобы погибнуть в волнах, не достигнув Пелазгии милой? Вначале я различал бормотанье полумесяца, но вскоре оно начало сливаться для меня в какую-то кашу, и я уже не понимал смысла. Одна только Трупп неутомимо взмахивала крыльями. - Ты еще жив, мальчишка? - изредка интересовалась она. - Жив, - подтверждал я. - Очень жаль, - неизменно отвечала гарпия. - Если будешь отбрасывать копыта, предупреди меня. Я люблю наблюдать, как люди играют в ящик. Экономя силы, я не отвечал, только крепче вцеплялся ей в волосы. Перед глазами, стоило мне несколько секунд не моргать, всё начинало двоиться. Боясь потерять сознание, я считал удары крыльев, но всякий раз начинал сбиваться уже на втором десятке. Вскоре я вообще потерял способность считать. Мне чудилось, что в голове у меня все спеклось. Я почти лежал на шее у гарпии и наблюдал, как в раскаленном воздухе проплывают караваны, и тощие погонщики в полосатых халатах мерно покачиваются между верблюжих горбов. Изредка караваны сменялись то высохшим руслом ручья, то распятым саксаулом, замершим на песке. Потом мне стали мерещиться пластилиновые человечки, бегущие впереди и хихикающие тоненькими голосками. В толпе пластилиновых человечков я узнал Настю и Ягге. "А вы здесь зачем? Не ходите с ними, они вас заманивают!" - хотел крикнуть я, но они уже скрылись. При этом обнаружилось, что у Ягге и Насти такие же пластилиновые мягкие лица, как у человечков. На деревянной ноге быстро спешил куда-то дедушка Вурдик. Черный оскаленный череп проскакал по коридору, не сводя с меня взгляда своих пустых глазниц. Дальше началась полная абракодабра, вроде хора из стеклянных куколок, которым управляла старуха с лимонным носом Зеркалица. Миражей было столько, что когда внизу в знойном мареве показалась чудовищная, сложенная из выщербленных камней пирамида, я тоже поначалу решил, что это мираж. Гарпия снизилась и, особенно не церемонясь, сбросила меня на песок. Я пополз по песку, пытаясь подняться, но это удалось мне лишь со второй или третьей попытки. Трупп презрительно наблюдала за мной. - И этот полутруп хочет воевать с Фараоном! - сказала она. - Посмотри на пирамиду, мальчишка! Когда двенадцать тысяч лет назад я вылупилась из яйца, Безумная Пирамида уже была такой же старой. О Фараоне ходили скверные слухи. Настолько скверные, что даже мне порой становилось не по себе. А тут еще это нелепое родовое заклятие, вынудившее нас подчиняться тому, кто владеет ключом. Но, думаю, это ненадолго. Фараон уничтожит тебя, заберет ключ и нам с сестрой не придется выполнять твои нелепые прихоти. Гарпия взмахнула крыльями и тяжело взлетела. - Прощай, человечек! Перед тем, как отправляться к Фараону, я бы советовала тебе напиться. Колодец здесь недалеко, - крикнула она, кивнув в направлении группы засохших деревьев. Проводив взглядом гарпию, я побрел к колодцу. Ноги вязли в песке. Мне хотелось только одного - пить, а потом упасть и лежать неподвижно. Настя, Ягге, пальцы Красной Руки, фараон в склепе, даже человеческий мир, куда я так мечтал вернуться, стали вдруг неважны. - Рожденный ползать - летать не может. Все мосты сожжены. Верблюды щедро делятся с людьми шерстью и мясом, - бормотал талисман, изредка принимаясь хихикать. Ему было весело, мне - нет.
