Федор Кандыба - Горячая земля
— Камус, за мной! — крикнул Дружинин громким, радостным голосом и бросился бежать к скалам, забыв о своей роли солидного руководителя экспедиции.
Он мчался вперед что было сил, перепрыгивая через камни и ручьи, пробирался через кустарники, бежал через лужи, разбрызгивая воду, путался ногами в высокой траве, скатывался со склонов холмов, придерживая тяжелую сумку, которую нес на плече, и опять бежал, не разбирая дороги и не вспоминая о трясине, едва не стоившей ему жизни на Чукотке.
Рядом бежал с громким лаем Камус. Эта скачка, по-видимому, доставляла ему огромное удовольствие.
Наконец Дружинин оглянулся. Его спутники остались далеко позади. Он сел на камень и стал их поджидать, разглядывая подернутые голубой дымкой скалы.
Прошло не меньше получаса, пока подошли матросы и геологи с запыхавшимся, сердитым Ключниковым во главе.
— Ч-чорт тебя разберет! — отдуваясь и протирая запотевшие очки, пробурчал Ключников. — Мчишься, будто за тобой гонится тысяча дьяволов! Прямо дикий какой-то…
— Привал! — скомандовал Дружинин.
Глава седьмая
Музей каменных фигур
К кратеру давно потухшего вулкана путешественники добрались только на следующий день.
Когда они взобрались на высокий холм, перед ними открылось фантастическое зрелище.
Внизу, среди беспорядочного нагромождения диких остроконечных скал, высились камни, похожие на стройные башни замков.
Мрачные и суровые скалы напоминали старинный город, который был наполовину засыпан извержением вулкана. Вода, ветер и резкие изменения температуры, разрушая изверженные породы на протяжении сотен тысяч лет, придали камню эти удивительные формы.
Рядом с развалинами виднелись камни, похожие на фигуры людей и животных и на огромные окаменевшие деревья.
Друг против друга стояли два каменных монаха в капюшонах, надвинутых на головы, торчал громадный окаменевший пень исполинского дерева, гордо высились каменные тополя, ехал на каменном осле толстый каменный бородач, паслись на каменном лугу гигантские доисторические ящеры, застыли, столкнувшись в смертельной схватке, два разъяренных мастодонта, сидели, притаившись между скалами, зубастые птицы археоптериксы.
Перед путниками был удивительный мир, где природа словно хотела запечатлеть память о давно ушедших формах жизни.
Впечатление еще усиливалось тем, что камни, казалось, вздрагивали и трепетали в дымке голубого тумана, поднимавшегося от земли и расползавшегося во все стороны.
Люди и доисторические чудовища, казалось, жили, дышали, двигались…
Очарование было так велико, что даже суховатый капитан, которому пришлось повидать немало удивительного за годы своих путешествий по морям, не выдержал и воскликнул:
— Никогда бы не поверил, что такое может быть на свете! Музей каменных фигур в мертвом городе… Неужели это фокусы выветривания?
— Они самые, — кивнул головой Ключников, протирая очки, чтобы получше разглядеть невиданное зрелище. — Легкие изверженные породы обычно непрочны и часто принимают самые причудливые формы, — продолжал он профессорским тоном. — В Крыму, на склоне потухшего вулкана Карадага, есть место, которое называется «Сад сатаны». Там — картина вроде здешней, хотя и поскромнее. Геолога этим не удивите, капитан. Посмотрите на Дружинина — вы думаете, он пейзажем любуется? Ничего подобного! Хочет разглядеть пещеру, его интересует только она.
Отдохнув, путешественники спустились с холма и вскоре подошли к скалам, которыми любовались сверху.
Среди каменных чудес угасшего вулкана фигуры живых людей казались маленькими, слабыми, беспомощными.
— Присматривайтесь, откуда идет пар. Он может указать путь к пещере! — крикнул Дружинин своим спутникам.
Следуя за прозрачными голубыми струйками, вьющимися среди камней, путешественники разбрелись между скалами и быстро потеряли друг друга из виду.
— Пещера, пещера! Сюда, товарищи! — раздался в тумане голос одного из геологов.
Матрос, который шел рядом с Дружининым, побежал на крик геолога и сделал несколько выстрелов из карабина. Это был сигнал сбора.
Участники экспедиции сошлись около разорванного кольца невысоких окал. У подножья одной из них зияло овальное отверстие, уходящее в землю. Оно было затянуто густым клубящимся паром.
Небольшой водопад низвергался в глубь провала.
— Вот ваша горячая земля, Алексей Алексеевич, — сказал геолог Дружинину.
Дружинин стал на мокрые камни у самого края провала, взял Ключникова за руку и нагнулся, насколько было возможно, над дымящейся бездной.
Его обдало влажным паром. В провале было тихо и тепло, еле слышно журчала стекавшая вниз вода.
Шум водопада терялся в глубине.
— Итак, мы нашли то, что искали. Теперь убедился? — сказал Ключников.
— Почти… — засмеялся счастливым смехом Дружинин. — По-видимому, здесь глубоко. Но, может быть, это просто яма или горячее озеро? Сейчас узнаем.
Он поднял большой камень и бросил вниз.
Все придвинулись к краю провала, прислушиваясь к звуку падения камня. Один из геологов нажал кнопку секундомера.
Прошла минута, вторая, третья. Дымящаяся бездна бесследно поглотила камень.
— И дна нет! — удивился капитан.
— Пещера. Очень глубокая и, судя по пару, очень горячая, — констатировал Дружинин. — Давайте обследуем ее, на сколько удастся. Для начала сделаем промеры температуры. За дело, товарищи!
Матросы соединили вместе все принесенные веревки и привязали к концу камень и максимальный термометр. Этот груз опустили на двести метров в глубь пещеры, но дна так и не достали. Термометр показал сто двадцать семь градусов по Цельсию: пещера действительно была очень глубокая и очень горячая.
Ключников и молодой геолог-грузин наладили аппараты для измерения силы тяжести и приборы, показывающие, как отражаются радиоволны от пластов различных пород в земных недрах.
Геологи уложили под камни чувствительные сейсмографы, похожие на маленькие банки с консервами, и протянули от них сеть проводов к портативной сейсмической станции. Было решено произвести с помощью взрыва небольшое искусственное землетрясение, записать, как отразится волна взрыва в недрах, и разведать, таким образом, местность сейсмически.
Потом матросы опустили на веревке в пещеру геолога. Он должен был метр за метром промерить температуру стен пещеры.
Дружинин достал из кармана блокнот и приготовился делать записи.
— Десять метров — четырнадцать градусов! — донесся голос геолога из дымящейся тьмы.
