Екатерина Вильмонт - Раз улика, два улика!
– Садись, Лара, ты чего-нибудь хочешь? Ты завтракала?
– Разумеется, у меня же режим. Впрочем, откуда тебе знать? А ты сам-то ел хоть что-нибудь? Хочешь, я приготовлю завтрак?
– Да нет, спасибо. Я не голоден.
– Артем, милый, я, конечно, все понимаю, такое ужасное горе… Но ты должен, ты просто обязан взять себя в руки. Я уверена, что Лена, царствие ей небесное… Она не хотела бы видеть тебя таким…
Гошка смотрел на женщину и не узнавал ее. Он взглянул на Никиту, тоже впившегося в нее глазами. Она или не она? Тот только плечами пожал. Однако в ее интонации было что-то знакомое.
– Кстати, кажется, вчера было девять дней. Надо бы как-то отметить…
– Нет, Лара, я человек нерелигиозный, да и Лена всегда говорила, что ненавидит поминки, которые через час превращаются в веселую вечеруху.
– Хорошо, это в конце концов личное дело каждого, – как-то сухо произнесла Лара. – Артем, так зачем все-таки ты меня вызвал, а? Я безумно обрадовалась, что ты хочешь меня увидеть, ты же знаешь, как я к тебе отношусь…
И тут Гошка совершенно четко узнал и голос, и интонацию… А спустя мгновение Никита толкнул его в бок.
– Она! – едва слышно прошептал он.
– Она! – кивнул Гошка.
«Неужели мы своими глазами видели, как эта женщина заплатила за убийство Елены? – с ужасом подумал Никита. – А ведь мелькнуло у меня тогда подозрение, но я и вообразить не мог… Тем более она говорила о каком-то боссе…
– Я просто хотел, чтобы ты заменила меня пока.
– Но я и так заменяю тебя, Артюша! – ласково проворковала Лара. – Ты же знаешь, что можешь во всем на меня положиться…
– Да, да, конечно, извини, я на минутку, мне надо принять лекарство…
Артем Николаевич поднялся и пошел в кабинет, закрыл за собою дверь.
– Ну что? – одними губами спросил он.
– Она.
– Вы уверены?
– Да!
– Полностью?
– Да.
– Ну что ж…
Он вернулся в столовую.
– Что, Артюша, сердце барахлит? – озабоченно осведомилась Лара.
– Да нет, сейчас уже все в норме, а вот немного раньше барахлило все, и сердце, и, главное, мозги… Ты мне вот что скажи, что делал на Майорке Эдик?
– Что? Эдик? На Майорке? Ты с ума сошел?
– Ну почему же? У меня есть доказательство.
– Доказательство? Какое доказательство?
– Так ты утверждаешь, что он там не был?
– Как я могу это утверждать? Если и был, то я об этом не знаю.
– Ой ли?
– Послушай, ты явно на что-то намекаешь, но я не могу понять, на что? Я была на Майорке вместе с тобой по более чем прискорбному поводу, я занималась твоими делами, извини, но я, в отличие от тебя, владею испанским…
– И ты утверждаешь, что не встречалась там с Эдиком?
– Разумеется, нет! Артем, в чем ты хочешь меня обвинить?
– Я пока не обвиняю, я спрашиваю…
– Пока? Что это значит?
– Лара, зачем ты мне врешь? Вот посмотри на эти снимки, они сделаны на Майорке в те дни, когда мы там были, а вот этот снимок сделан накануне убийства… И ты по-прежнему будешь утверждать, что…
– Да, действительно, это Эдуард, но из чего следует, что это Майорка? Какие-то люди…
– Тем не менее это снято на Майорке!
– А даже если? Я-то тут при чем?
– Ну хорошо, бог с ними, с этими снимками… Скажи, что ты передала Эдику? Судя по всему, деньги. И произошло это в Вайдемоссе, в кафе…
Лара слегка побледнела.
– В Вайдемоссе? Я не была в Вайдемоссе, к сожалению… Кажется, там очень красиво.
– Лара, не надо… У меня есть свидетели, которые видели там и тебя, и Эдуарда, видели, как ты передавала ему деньги, и даже слышали ваш разговор. Ты передавала ему деньги от какого-то босса… Я что-то не знаю, разве у тебя есть какой-то босс, кроме меня?
– Свидетели, говоришь? И кто же эти свидетели? Сколько их?
– Какая разница? И еще… Зачем ты подослала убийцу к несчастной Соне Назаровой?
– Что?
– Чем тебе она-то помешала?
– Ты бредишь!
– Как бы я хотел, чтобы это все было бредом! Чтобы Лена была жива, чтобы мне не надо было вести с тобой этот кошмарный разговор, не надо было обращаться в милицию…
– В милицию? Ты спятил, придурок! – закричала вдруг Лара.
– Лучше бы уж мне спятить… Мало того, что ты годами меня обкрадывала, так ты еще убила мою жену…
– Я тебя обкрадывала? Я? Докажи!
– Докажу, не сомневайся! И ты за все ответишь!
– Как бы не так! Все будет по-другому! Сценарий буду писать я, а не ты! А ну, руки вверх!
Она выхватила из сумочки пистолет.
– А сейчас я тебя пристрелю, и никто никогда не подумает на меня. Никто и никогда.
Гошка с Никитой замерли от ужаса. Надо что-то делать! Но что? Даже пошевелиться страшно, одно неверное движение – и она выстрелит в Артема Николаевича.
– Так, не шевелись… А сейчас ты мне скажешь, кто такие эти твои свидетели.
– Зачем? Ты же все равно меня убьешь. Я все-таки не предполагал, что ты сама способна на убийство. Заказать, да, это ты можешь… но сама.
– Могу, могу, голубчик, я многое могу! Ты даже не подозреваешь, на что я способна. Я сейчас инсценирую идеальное самоубийство. А ну сядь. Вот сюда, в кресло. Самоубийцы, как правило, сидят в кресле, – и она ткнула пистолетом ему в бок.
Он подчинился.
– Так, сейчас я расскажу тебе, как все будет выглядеть. Я первым делом включу громкую музыку и выстрелю тебе в висок, потом аккуратненько сотру отпечатки пальцев, вложу пистолет тебе в руку и тихонько уйду. И ни одна душа меня не заподозрит. Тебе нравится такой исход?
– Ты, конечно, можешь меня пристрелить, но не рассчитывай, что это останется незамеченным. Я, безусловно, простофиля, но не до такой степени. Я установил видеокамеру…
– Что?
– Да-да, и сейчас она пишет все, что здесь происходит. Так что убить ты меня можешь, но…
– Ты врешь!
– И не думаю! Видеокамера тут установлена давно, на случай ограбления… Короче, в целях предосторожности…
Она опустила пистолет.
– Это была шутка, всего лишь… – пробормотала она.
Мальчики переглянулись. Молодец, Дрюков. Сохранил хладнокровие в такой ситуации…
– Значит, ты раздумала меня убивать?
– Я и не собиралась.
– Серьезно? А у меня сложилось совсем другое впечатление.
– Прости, у меня сдали нервы… Ты обвинил меня во всех смертных грехах, ну я и не выдержала.
– Предположим.
– Ты мне не веришь? – со слезой в голосе спросила она.
– Мудрено поверить, когда в тебя тычут пистолетом.
– Это не пистолет, это всего лишь зажигалка, – она быстро спрятала пистолет в сумку.
– Боже, как глупо! Немедленно покажи мне пистолет. И если это действительно зажигалка, то разговор будет иной…
Она молчала и не двигалась.
– Итак, это не зажигалка?
В ответ ни звука.
– Ну, Лара, теперь ты понимаешь, игра окончена. Ты засветилась, и тебя спасти может только чистосердечное признание. Я не хочу громких скандалов, не хочу судебных разбирательств, я даже согласен, чтобы все считали, будто Лену убил какой-то испанский психопат…
