Роджер Желязны - Знак Единорога
— Нет, никогда, — ответил я. — Я считал, что повреждение органическое, а не функциональное, и просто описал этот период, как потерянное время.
— Понятно, — проронил он. — Вы очень легко бросаетесь такими фразами. Иногда так говорят люди, которые когда-то лечились.
— Я знаю — много читал об этом.
Он вздохнул и встал:
— Послушайте. Я позвоню мистеру Роту и сообщу, что вы очнулись. Вероятно, так будет лучше.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я хочу сказать, что ваш друг — адвокат. Может быть, вы захотите что-нибудь обсудить с ним, прежде чем встретитесь с полицией.
Он открыл папку, в которой записал мой возраст, поднял авторучку, наморщил лоб и спросил:
— А, кстати, какое сегодня число?
Мне позарез нужны были Карты. Мои вещи наверняка лежали в шкафу, рядом со столиком, у кровати, но чтобы дотянуться до них, надо было повернуться, а я не хотел беспокоить швы. Да и не так уж это срочно. Восьмичасовой сон в Амбере — это почти двадцать часов здесь, так что пока все благополучно отдыхают. Но мне необходимо было связаться с Рэндомом, чтобы он что-то придумал относительно моего отсутствия утром. Ладно, это подождет.
В такое время мне не хотелось навлекать на себя подозрения. Кроме того, нужно срочно узнать, что скажет Бранд. Узнать и действовать соответствующим образом. Я быстренько прикинул все за и против. Чем меньше я буду прохлаждаться в Тени, тем меньше времени я потеряю в Амбере. Придется тщательно рассчитать время, чтобы не влипнуть в какую-нибудь историю здесь. Я надеялся, что Билл приедет быстро. Очень хотелось знать, как же все-таки обстоят дела в этом месте.
Билл родился в этих местах, учился в Буффало, вернулся, женился, стал партнером в семейной фирме — вот и вся его история. Он знал меня, как отставного армейского офицера, который иногда путешествует по каким-то своим непонятным делам. Мы оба были членами местного клуба. Там я с ним и познакомился. Мы были знакомы больше года и не разу не сказали друг другу больше нескольких слов. Но в один прекрасный вечер, я случайно оказался у стойки бара рядом с ним и выяснилось, что он помешан на военной истории, особенно на наполеоновских войнах. Когда мы пришли в себя, бар закрывался. С того дня и до тех пор, пока я не угодил в заварушку, мы были близкими друзьями. Время от времени я вспоминал его. Когда я в последний раз проходил через эту Тень, то не навестил Билла лишь потому, что он наверняка засыпал бы меня вопросами о том, что со мной случилось. У меня и так было дел по горло, не мог я ему и складно врать и получать при этом удовольствие от встречи со старым другом. Пару раз я даже подумывал о том, чтобы возвратиться и повидать его, когда в Амбере все успокоится. К сожалению, до спокойствия в Амбере было далеко, и об этом я жалел больше всего. На втором месте было то, что я не смог встретиться с Биллом в клубной гостиной.
Он приехал через час, невысокий, плотный, румяный, улыбнулся и кивнул мне. Седины у него на висках чуть прибавилось. К тому времени я сел, откинувшись на подушки, попробовал несколько раз вздохнуть, и решил, что слишком поторопился.
— Прошлой ночью ты меня до смерти напугал, Карл, — произнес он. — Я думал, что это призрак.
Я кивнул:
— Еще чуть-чуть и я бы им стал. Спасибо тебе. Как жизнь?
Билл вздохнул.
— Дел по горло, сам знаешь. Все по-прежнему, только работы больше.
— А Элис?
— У нее все в порядке. У нас два новых внука — двойняшки Билла младшего. Подожди минутку.
Он вытащил свой бумажник и нашел фотографию.
— Вот, смотри.
Я внимательно посмотрел на снимок и отметил семейное сходство с дедом.
— Трудно поверить, — сказал я.
— А ты выглядишь ничуть не хуже, чем прежде.
Я хмыкнул и похлопал себя по животу.
— Ну, я не это имел в виду, — поправился он. — Где ты был?
— Бог мой, где я только не был! — воскликнул я. — Объездил столько стран, что даже счет потерял.
Выражение его лица не изменилось. Поймав взгляд, он продолжал смотреть мне в глаза.
— Карл, во что ты влип? — спросил он.
— Я в полном порядке, — улыбнулся я. — Если ты боишься, что я не поладил с законом, то успокойся. Все мои неприятности остались в другой стране, куда мне скоро придется вернуться.
Лицо Билла приняло обычное выражение. Глаза за стеклами очков блеснули.
— Ты там вроде военного советника?
Я кивнул.
— Нельзя узнать, где это?
Я отрицательно покачал головой:
— Не обижайся, Билл.
— Да, я все понимаю. Доктор Рейли передал мне твой рассказ о вчерашнем. Между нами, это связано с твоей работой?
Я вновь кивнул.
— Тогда дело немного проясняется, — заметил он. — Не то, чтобы очень, но нам этого хватит. Не буду спрашивать тебя, чьих это рук дело или кто в этом замешан. Я всегда считал тебя джентльменом и разумным человеком, поэтому, когда ты внезапно исчез, мне это показалось немного странным, и я начал копаться в этом деле. Было страшно неудобно, я чувствовал, что суюсь не в свое дело, но твое гражданское состояние было просто загадочным. Я хотел узнать, что же с тобой случилось. Главным образом потому, что беспокоился за тебя. Надеюсь, ты не обидишься.
— Обижусь? Не так много на свете людей, беспокоящихся за меня. Я благодарен тебе и очень хочу знать, что же ты раскопал. Ты знаешь, у меня так и не нашлось времени это выяснить. Так что давай, выкладывай.
Он открыл портфель и вытащил папку. Раскрыв ее на коленях, он вынул несколько листков желтой бумаги, исписанных аккуратным почерком, взял один из них, посмотрел на него и начал:
— После того, как ты сбежал из больницы в Олбани и попал в катастрофу, Брендон, видимо, сошел со сцены и…
— Стоп! — прервал я, поднимая руку и пытаясь сесть.
— Что такое? — спросил Билл.
— Ты все перепутал. Сначала была авария, и Гринвуд находится не в Олбани.
— Знаю. Я говорю о Портеровской психбольнице, где ты пробыл два дня и сбежал. В тот же день ты попал в аварию и сбежал, то есть, угодил сюда. Тут появилась твоя сестра Эвелина. Она перевела тебя в Гринвуд, где ты провел две недели и снова исчез по собственному желанию. Все верно?
— Частично. Я уже говорил доктору, что память отказала мне за пару дней до аварии. Я начинаю что-то припоминать насчет больницы в Олбани, но все очень смутно. Что-нибудь еще тебе об этом известно?
— Конечно. Вполне возможно, что это имеет отношение к твоей потере памяти. Тебя доставили туда со справкой о невменяемости.
— Кто ее подписал?
— Твой брат, Брендон Кори, лечащий врач — Хилари_Б._Рэнд, — прочел он. — Что-нибудь проясняется?
— Вполне возможно, — протянул я. — Давай дальше.
