Ник Горькавый - Теория катастрофы
— Все четыре треугольника стали равны! — Tea так восторженно взвизгнула, что Самар, помешивающая угольки дымящейся веточкой, от неожиданности чуть не свалилась в костёр.
— Теперь мысленно соединим четыре вершины тетраэдра с его центром, — продолжал Джерри, — получим пять пирамид, из которых только одна является правильным тетраэдром. Мысленно потянем центральную точку в новое измерение... в пространство, в котором все пять пирамид становятся правильными тетраэдрами... Это и будет четырёхмерное пространство, которое позволяет быть перпендикулярными друг к другу сразу четырём координатным осям. Просто!
— Уф! — сказала Дебби. — Кажется, легче выйти замуж за принца.
— «Просто» — это вовсе не «легко», — улыбнулся Джерри. — Но если почаще заглядывать в другое измерение, то постепенно освоишься... Там интересно: четвёртое измерение распрямляет сплющенность нашего мира.
— Клянусь катарактой Саурона, ты молодец! — сказал Жюльен.
Кто-то проворчал:
— Учёба надоела до марсианских чёртиков. Профессор Рой завалил домашними заданиями по расчётам траекторий. В орбите планеты вокруг двойной звезды я так запутался, что еле выбрался наружу.
Его поддержали:
— На этих небесномеханических расчётах у меня компьютер сгорел!
— Мир его кремниевому нанопраху, развей его в космосе.
— Генетика очень сложный предмет, а профессор Франклин всё время требует то хвост у кота отрезать, то трёхголовую змею вывести.
Дебби вздохнула:
— Когда же мы вырастем и освободимся от учёбы и вечного принуждения?
Жюльен фыркнул:
— Дурашка, взрослой-то и попадешь в настоящий капкан — когда старых боссов над тобой станет во много раз больше, чем тебя. Преимущество тех, кто пришёл первым.
Tea мечтательно сказала:
— Вот бы найти необитаемый остров, где ещё нет власти Стариков, и поселиться там только молодёжной компанией!
— Недурная мысль, но островов на неё не напасешься.
— В Тихом океане до сих пор тысячи необитаемых островов.
— Первое, что мы сделаем на необитаемом острове, — выберем себе начальника.
— Зато он будет молод, и ему можно дать по шее!
И молодёжь у костра притихла, ослеплённая развернувшимися перспективами. Наивные мечтатели.
Несмотря на утомлённость, вернее, именно из-за неё, Никки каждое воскресное утро шагала на стадион с крыльями, заброшенными за спину.
«Проветривание косной материи!» — говорила девушка.
Джерри сначала сопровождал её, но потом оставил одну в этих воскресных полётах — и Никки была благодарна ему за чуткость.
Одиночество между небом и землёй нельзя ни с кем разделить.
Невозможно описать, что чувствуешь, отрываясь от земли и взлетая в прохладный утренний воздух. Когда восходящий поток подбрасывает тебя — сильно и легко, как сухой лист, душа вскрикивает от восторга, и даже на предельно усталом лице вспыхивает счастливая улыбка.
После парения на крыльях Никки чувствовала себя обновлённым человеком — под встречным ветром груз забот слетал с души.
Астровитянка шла по аллее к стадиону и заранее была счастлива.
Замечательное лунное утро настало недавно. Выпавшая крупная роса серебрила траву, пахло можжевельником, и птицы громко присвистывали, пролетая сквозь горячие лучи солнца.
Девушка вышла на стартовую площадку и уже собралась надеть крылья, когда её окликнули:
— Мисс Гринвич!
Она удивлённо обернулась. Рядом, в директорской ложе стадиона, стоял сам директор Милич и делал ей приглашающие жесты.
Никки мысленно чертыхнулась и подошла ближе, держа крылья в руках.
— Разрешите представить вам принца Вильгельма Ван Дональдса, — торжественно сказал директор.
Из-за стола поднялся плотный мужчина лет сорока пяти с рыжеватыми волосами и внимательными светло-коричневыми глазами.
— Рад встрече, ваше величество! — официально сказал он.
За спиной отца-принца смущённо маячил герцог Джон, студент Колледжа, хорошо знакомый Никки.
Девушка вздохнула. Это была засада.
После того, как Никки стала королевой, герцог Джон раз пять приглашал её в свой лунный замок, но она неизменно отклоняла его приглашения. В последний раз он добавил, что с ней хочет встретиться его отец, старший принц и наследник династии Дональдсов, но и это не изменило решения девушки.
Видимо, у самого принца Вильгельма желание встречи было столь велико, что он лично приехал в Колледж и подкараулил Никки с помощью директора Милича, который, выполнив церемонию представления, исчез.
— Чашечку кофе? — предложил принц. Рядом с ним стоял робот-официант с кофейными приспособлениями и чашками.
Девушка отказалась.
— Заехал проведать Джона, — сказал с улыбкой принц Вильгельм, — и тут такая удача — встреча с вами, о чём я давно мечтал.
Герцог Джон еле заметно скривился.
Никки прохладно усмехнулась:
— Рада за вашу мечту.
— Хочу поздравить вас с невероятным успехом... — сказал с приятной миной Вильгельм. Мина была перевязана розовой ленточкой, но от этого не стала менее взрывоопасной.
— За столь короткое время вы успели взлететь на самый верх мирового истеблишмента!
Никки нетерпеливо сказала:
— Теперь мне нужно успеть полетать над стадионом.
Принц отбросил реверансы:
— Присядем, пожалуйста, ваше величество, есть важный разговор.
Никки вздохнула, села за стол и велела кофевару:
— Двойной эспрессо. Кофе марсианский, сильно поджаренный. Три грамма сахара.
— Я выступаю сейчас и от имени Дональдсов, и как посол от всех Южных династий, — поспешил с главным сообщением принц. — Мы предлагаем вам стать нашим союзником.
Герцог Джон избегал смотреть на Никки.
— Перечислите, пожалуйста, преимущества этого союза для меня, — деловито сказала Никки, поднося к губам крохотную чашечку с густым кофе.
— Э-э... — От такой быстрой реакции принц слегка растерялся. — Династии помогают друг другу в бизнесе — насколько это не противоречит их личным интересам, вместе защищаются от врагов... э-э... реализуют общие программы...
— Не очень убедительно, — подытожила девушка.
Принц забеспокоился:
— Поймите, ваше величество, одиночная династия — лёгкая добыча для Северных...
— ...или для Южных, — сказала Никки.
Вильгельм Ван Дональдс напряжённо усмехнулся.
— Вам всё равно придётся выбирать, к кому присоединиться... Я прилетел сюда, зная, что вы очень нравитесь моему сыну...
Никки подняла брови, перевела глаза на юношу в чёрном костюме и впервые увидела, как невозмутимый, надменный герцог Джон краснеет.
— Он умный парень и превосходная партия, — сказал довольно принц, глядя на сына. — Когда меня коронуют, а это будет скоро — у моего отца, увы, неважное здоровье... то Джон станет старшим принцем и наследником всей огромной империи Дональдсов. Он идеально подходит к вам и вашему королевскому статусу...
