Владимир Васильев - Два заповедника
А потом кто-то из слушателей постарше попросил не спеть, а рассказать историю. Молодежь если и зароптала, то не очень старательно – конечно, молодым больше по нраву песни. Но в последние дни ва Дасти и пел мало, а уж сказок не рассказывал, почитай, недели две. Прижился на Листе, его присутствие уже не воспринимали как безусловный праздник.
– Сказку? – задумчиво переспросил ва Дасти, откладывая гитару. – Это можно! Только какую?
И тут Артема что-то будто подтолкнуло:
– Ты говорил, что знаешь сказку о том, как один клан улетел с погибшего Листа на огромной корзине с целой сотней наусов! – выпалил он.
У костра смолкли. На Артема поглядели многие – он не слишком часто позволял себе высказываться в присутствии такого количества слушателей.
– Это что за сказка? – недоуменно переспросил ло Юри, большой, надо сказать, любитель всяких историй и побасенок. – Я такой не знаю!
– И правда! – оживился ва Дасти. – Давненько я ее не рассказывал!
Сказочник многозначительно взглянул на Артема – коротко, но тот успел перехватить его взгляд. Только не понял, что имелось в виду – «молодец, удачно подсказал!» или «что ж ты так, открытым текстом при всех-то?» Поразмыслить над этим Артем не успел: ва Дасти начал рассказ. Отрешившись от этой полянки и от этого костра, от присутствующих и, казалось, от самого времени:
– Сказка называется «Путь в небо».
Слушатели благоговейно внимали.
«Последним вернулся ло Паули – его отправили дальше всех, на самую корму, туда, где центральный ствол-кильсон Листа переходит в толстый черенок. Едва ло Паули перевел дыхание, логвит Ромеро кратко осведомился:
– Ну?
Мрачен был логвит. И, увы, охотнику нечем было его порадовать.
– Подсыхает, – сообщил он виновато. – Почти уж высох, желтый весь, как падуб в жару.
Ло Паули очень хотелось принести клану добрую весть. Но весть была хуже некуда.
– У самого черенка кромки уже наполовину осыпались, – добавил охотник так же невесело. – Крайние полости обнажились, корма скоро начнет провисать.
Если и оставались у людей клана Ромеро какие-либо надежды, теперь они рухнули окончательно.
Чуть больше года назад появились первые тревожные признаки. Но тогда старейшины решили, что Лист просто заболел – такое иногда случается. Все живое время от времени болеет. Сегодня стало ясно, что Лист не просто болен – он умирает. Полости его жухнут, обнажаются и лопаются, летучий газ уходит, Лист опускается все ниже и неизбежно вываливается из стройной системы воздушных течений над Кольцевым океаном. Гибнут деревья и травы, растущие на Листе. Его покидают летающие животные, а нелетающие становятся как бешеные – кидаются на все, что видят. От безысходности, наверное.
Всего три года назад Лист чувствовал себя прекрасно, даже к полюсу успешно слетал. Клан Ромеро не стал тогда переселяться, но со многими дружественными кланами с удовольствием пообщался. Свадеб в ту пору сыграли – устанешь считать. Лист не был также и особенно старым – наоборот, был он тогда большим и свежим, в самом расцвете. Никому и в голову не пришло в то слияние переселяться.
Не слишком взволновались люди и когда Лист опустился непозволительно низко и долго не уходил выше.
Только когда ветры вынесли его к Кипящим Плоскогорьям, логвит забеспокоился.
Поначалу только логвит, да еще старик Кром, больше других повидавший за долгую жизнь. Потом тревога передалась и охотникам – дичь покидала Лист, а бескрылое зверье пришлось истребить, потому что оно стало опасным. Охотник-то отобьется, а вот дети… Почуявшие близкую смерть звери упорно стали лезть к стойбищу. Ну, за них и взялись.
Люди стали заложниками своего заболевшего дома: Лист отправился умирать в пустынные места, где в воздухе не встретишь его полных жизни сородичей, да и обычные обитатели высот не жалуют небо над Кипящими Плоскогорьями. Неуютно тут. И дышится с трудом.
Охотники, конечно, могли покинуть Лист и даже кое-кого увезти с собой на грузовых крыльях. Но остальные-то люди клана прикованы к Листу. Как их спасти?
Логвит Ромеро уронил голову на сцепленные ладони. Его худые локти упирались в отполированную столешницу. Охотники глядели на предводителя с надеждой – кто ж еще может вразумить в такой ситуации, если не логвит?
– Шойц! – не поднимая головы, произнес логвит.
Все невольно обернулись к сидящему у самого входа мастеру.
– Да, логвит? – отозвался ма Шойц.
– У тебя есть хорошая лоза?
– Есть, – кивнул мастер. – Которую в позапрошлый год заготовили и еще та, что у клана Вичи на наконечники выменяли.
– На сколько корзин хватит?
– Корзин? – не понял поначалу мастер.
– Да, корзин, под наусов.
– А, – сообразил мастер. – В этом смысле корзин… Ну, штук на шесть, пожалуй, хватит.
«Шесть, – подумал логвит почти с отчаянием. – Всего шесть. Это тридцать – тридцать пять человек. Ну, сорок пять, если брать только самое необходимое. А вывезти нужно больше сотни».
– Годная лоза на Листе еще осталась? Прямо сейчас нарезать?
Мастер поджал губы, словно пытаясь найти компромисс между разумностью предложения и сложностью момента.
– Нарезать-то можно, – с сомнением протянул он. – Но она ж сырая, сушить надо. А времени у нас, сам понимаешь… Хотя я могу плести вперемежку, пару-тройку сухих лоз, одну свежую, так оно не страшно, а хорошую лозу экономит. Тогда, пожалуй, на восемь – девять корзин хватит, а то и на все десять. Но наусов нужно будет впрягать больше – корзины получатся тяжелые.
– Десять, – угрюмо пробормотал Ромеро и подумал: «Все равно мало».
Охотники молча внимали.
– Корзины можно делать побольше размером, – подал голос старый Кром. – Я видел такое. Людей в большую корзину поместится как в две обычные, а лозы уйдет меньше, чем на две отдельные, потому как на бортах получается экономия.
– Как это? – простодушно удивился кто-то из охотников.
Кром, не вставая из-за стола, протянул руку, снял с полки два квадратных туеска с ягодами и умостил их на столешнице вплотную друг к другу.
– Вот, глядите. Представьте, что это не два туеска, а один большой. Прямоугольный. Получается, что можно обойтись без этих вот двух бортов, которыми туески соприкасаются. На этом и экономия!
– А жесткость? – сразу же возразил практичный ма Шойц. – Чем больше корзина, тем больше ребер жесткости нужно. И тем прочнее сами ребра. Хотя жесткость можно и жердями придать. Накрест…
Мастер задумался. Он явно соображал, как же сделать корзину и большой, и надежной одновременно, и при этом чтобы хватило лозы.
– Что скажешь, Шойц? – Ромеро поднял голову и с надеждой взглянул на мастера.
