Дуглас Адамс - Автостопом по Галактике. Опять в путь (сборник)
Медленно, опасливо, дюйм за дюймом, он начал пробираться вниз, тихо переваливаясь с боку на бок, точно нервный бумажный листок.
Получалось ловко. Артур был доволен. Воздух держал его, но не слишком назойливо. Две минуты спустя он завис в каких-то двух футах над портпледом и мучился тяжкой думой. Легко паря и – как только мог осторожно – морща лоб.
Удержит ли он сумку, если подберет ее? Вдруг перегрузка притянет его к земле?
А вдруг одно только прикосновение к наземному предмету внезапно разрядит ту незнаемую магическую энергию, что держит его в воздухе?
Может, лучше не испытывать судьбу и на несколько минут спуститься на прочную землю?
Но удастся ли ему взлететь еще хоть раз?
Позволив себе сознательно насладиться ощущением полета, Артур обнаружил, что оно несказанно чудесно. Разве можно было добровольно отказаться от этого тихого восторга? Тем более, возможно, навеки? С этой тревогой в сердце он чуточку вознесся вверх – просто на пробу, чтобы ощутить удивительную нетрудность этого движения. Полежал на воздухе, покачался. Попробовал спикировать.
Оказалось, что пике – это класс! Вытянув перед собой руки, с развевающимися волосами, он нырнул вниз, проехался на животе по воздушной глади футах в двух от земли и, как на качелях, взлетел обратно ввысь, сам себя подхватил – вот просто взял да и подхватил. Так и завис.
Здорово.
Вот таким манером и следует подхватить с земли сумку, сообразил он. Он опишет петлю над землей, подхватит в перигее этой петли сумку и выскочит с грузом обратно наверх. Он был уверен в успехе.
Артур описал в воздухе несколько пробных петель. С каждым разом получалось все лучше. Ощущение ветра в лицо, упругое покачивание тела, свист воздуха о кожу – все это, взятое воедино, пьянило сердце как ни разу со времени, со времени… – да с самого мига его рождения, казалось Артуру. Он парил, лежа на ветерке, и разглядывал ландшафт – как выяснилось, не очень-то приятный на вид. Этакая искореженная пустошь. Артур решил, что и смотреть на нее не будет. Просто подхватит сумку и… впрочем, он еще не знал, что будет делать после воссоединения с сумкой. Он рассудил, что слетает за ней, а там уж будет видно.
Прикинув свое положение относительно ветра, он ринулся ему наперерез и развернулся. Он парил на своем теле. Хотя Артуру неоткуда было об этом узнать, его тело плавно уйломикивало.
Он поднырнул под воздушный поток – и вошел в пике.
Воздух расступился перед ним. Он несся, точно молния. Земля растерянно покачнулась, собралась с мыслями и плавно приподнялась ему навстречу, услужливо, словно на блюдечке, подставляя сумку с изломанными пластиковыми ручками, задранными вверх.
На полдороге вниз Артур чуть не попал в беду – он внезапно усомнился в своих способностях к воздушной акробатике и едва не оказался прав, но вовремя опомнился. Артур пронесся на бреющем над землей, ловко просунул руку в ручки сумки, начал взбираться обратно ввысь, не сдюжил… и внезапно грохнулся на каменистую землю. Весь дрожа, весь в синяках и шишках.
Тут же неуклюже вскочил и поковылял, сам не зная куда, повесив голову, сокрушенно размахивая сумкой.
Его ноги тяжело притягивало к земле, как было всегда. Собственное тело казалось ему громоздким мешком с картошкой, который вперевалочку тащился по земле, а на душу словно вывалили вагон свинца.
Артур еле тащился, борясь с головной болью. Перед глазами все плыло. Он попытался перейти на бег, но коленки подгибались. Оступившись, он упал навзничь… и в этот самый момент вспомнил, что в сумке находится не только жестянка оливкового масла, но и несколько бутылок репины из магазина «дьюти-фри». В приятном изумлении от этого открытия он лишь спустя десять секунд заметил, что опять взлетел.
Артур разразился воплем облегчения, восторга и чистого физического наслаждения. Он принялся выделывать в небе петли, «бочки», «колеса» и перевороты. Весело оседлав восходящий поток воздуха, он стал инспектировать содержимое портпледа. Он чувствовал себя точь-в-точь как те ангелы во время их знаменитого танца на булавочной головке, когда философы тщетно пытались их сосчитать. Он расхохотался счастливым смехом, обнаружив, что в сумке нашлись и оливковое масло, и рецина, а также разбитые солнечные очки, пересыпанные песком плавки, несколько измятых открыток с видами Санторини, неказистое, но большое полотенце, горстка красивых камней и другая горстка – клочков бумаги с адресами людей, которых он никогда больше не увидит (о чем Артур подумал с огромным облегчением, хотя ценой этого облегчения была гибель Земли). Камни он выбросил, очки нацепил на нос, а клочки бумаги развеял по ветру.
Спустя десять минут, когда Артур праздно дрейфовал сквозь облако, крупная, крайне предосудительная вечеринка подкралась к нему сзади и пнула его пониже спины.
Глава 21
Самая долгая и разрушительная вечеринка в истории Галактики длится уже четвертое поколение, но никто из гостей не выказывает ни малейшего желания уйти. Правда, один субъект покосился на часы, но за прошедшие с этого мига одиннадцать лет его инициатива так и не была подхвачена.
Беспорядок там беспрецедентный: пока сам не увидишь, не поверишь – но если у вас нет никакой особенной необходимости проверить это заявление собственными глазами, то лучше и не ходите смотреть – любоваться там нечем.
С недавних пор высоко за облаками наблюдаются какие-то взрывы и вспышки. Есть предположение, что это началась битва между эскадрильями нескольких конкурирующих компаний по чистке ковров, которые вьются над местом вечеринки подобно стервятникам. Но мало ли чего не болтают на вечеринках, особенно на этой?
Главная – чреватая подлинным бедствием – опасность в другом. На данный момент все участники вечеринки являются либо детьми, либо внуками праправнуков людей, которые когда-то сошлись на эту вечеринку, да так здесь и поселились. Благодаря законам естественного отбора, наследования регрессивных генов и так далее теперь все участники вечеринки оказались либо заядлыми фанатиками веселого времяпрепровождения, либо заиками-идиотами, либо и тем и другим сразу (причем идиотофанатичных гибридов становится все больше).
Помимо прочего, это означает, что с генетической точки зрения каждое следующее поколение склонно уйти с вечеринки еще меньше, чем предыдущее.
Так что в дело вступают другие факторы – например, объемы оставшихся запасов алкоголя.
Однако благодаря некоторым предпринятым мерам, которые в свое время показались неплохой идеей (одна из опасностей вечно длящейся вечеринки – это тот факт, что все идеи, которые кажутся неплохими исключительно во время вечеринок, так и продолжают ими казаться, ибо вечеринка все не кончается и не кончается), эти запасы истощатся еще не скоро.
