Роберт Шекли - Десятая жертва (сборник)
Глава 7
Мы не помним начала, мы не помним конца. Сознание — дурной сон, который мы видим, ненадолго пробуждаясь от прекрасных видений и того, что лежит за ними, великого, всеобъемлющего Небытия. Это было первое, о чем подумал Хоб, придя в себя. Его мысли все еще блуждали где-то вдали от происходящего. Ему казалось, что он спал и видел во сне лесную поляну, девушку в белом платье и какую-то серую зверушку. Кажется, это был барсук, хотя Хоб никогда не видел барсуков. Но видение померкло, и Хоб ощутил пульсирующую боль в затылке и запах, резкий и отчетливый, смутно знакомый. Что это? Керосин? Нет, скипидар. Хоб открыл глаза.
Он был в тесной, загроможденной комнатке. Воняло краской и скипидаром. Над головой на черном шнуре с красными прожилками висела лампочка без абажура. Он лежал на темно-синей раскладушке.
В глазах все плыло. Через некоторое время зрение прояснилось, и Хоб понял, что находится в чем-то вроде кладовки. Вдоль стен стояли грубо сколоченные полки, забитые банками с краской и бутылками скипидара. В углу лежала куча всякого мелкого барахла, в другом углу стояли стертый веник и швабра.
Хоб скатился с раскладушки и не без труда поднялся на ноги. Постоял, пошатываясь, выжидая, когда к нему вернется равновесие. Комнатка была футов семь в длину. Дверь. Окон нет. Никаких других выходов тоже. И телефона тоже нет, так что на помощь позвать невозможно. Хоб был предоставлен самому себе.
Он немного походил по комнате, чтобы убедиться, что ноги его слушаются. Да, вроде все цело. Он подошел к двери и подергал за ручку. Дверь заперта. Впрочем, этого следовало ожидать. Что можно сделать с запертой дверью? Он потряс дверь за ручку. Раздался громкий стук. Хоб попробовал еще раз. Дверь тряслась, но не открывалась. Он прижался плечом к двери и толкнул. Толчок был не слишком сильный, но дверь затрещала. Вот, это уже лучше! По крайней мере, ему не попалась одна из тех непреодолимых дверей, которые встречаются в детективах более экзотического сорта. Хоб утвердился на одной ноге и пнул дверь в середину. Она вздрогнула и застонала. Хоб уже собрался пнуть ее еще раз — на этот раз хорошенько, так, чтобы эта чертова фанера разлетелась в щепки, — но тут из-за двери послышался голос:
— Эй, там, потише! Вы мне всю дверь разнесете!
И в замке послышался скрежет ключа. Потом ручка повернулась, и дверь открылась. На пороге, покачиваясь на каблуках и глядя на Хоба, стоял невысокий, похожий на грушу человек в вышитом жилете, без пиджака, в серых камвольных брюках с остро заутюженной стрелкой, с прилизанными маслянисто-черными волосами. Мужчина курил маленькую сигару «Виллем-II»: Хобу показалось, что он различает пряный аромат голландского табака, его ни с чем не спутаешь. На указательном пальце правой руки мужчины сверкал крупный изумруд.
— Я имею удовольствие беседовать с сеньором Арранке? — осведомился Хоб.
— Верно, — сказал Арранке. — Ну что, пришли в себя? Проходите, познакомьтесь с ребятками.
Хоб осторожно вышел из кладовки и оказался в чем-то вроде гостиной какого-нибудь деревенского дома. Комната была довольно большой. Кое-как расставленная мебель: потертые мягкие диваны, словно прибывшие из второсортного отельчика на Гебридских островах, вперемешку с парой кресел, лучшие времена которых явно давно миновали.
«Ребятки», о ком говорил Арранке, сидели в дальнем углу комнаты за карточным столом на стульях с деревянной спинкой. Похоже, играли в двойной пасьянс. Один из них поднял голову и небрежно махнул Хобу рукой. Второй продолжал созерцать свои карты.
Хоб не сразу сообразил, что это за парни. Потом он узнал их. Это были те самые мнимые работники Особого Отдела, которых он встретил у Лорне. Видимо, они скрутили его и привезли сюда. Куда «сюда» — неизвестно.
— Проходите, присаживайтесь, — предложил Арранке. Его голос был не особенно дружелюбным, но и враждебным его назвать было нельзя. — Чайку не хотите? А аспиринчику? Вот увидите, сразу все как рукой снимет!
Хоб проковылял по комнате. Почти рядом с дверью кладовки стояло мягкое кресло. В него-то Хоб и плюхнулся. Сиденье было продавленное, но Хоб был рад занять сидячее положение.
— Вид у вас ужасный, — заметил Арранке. Его тон сделался слегка озабоченным. Он обернулся к «ребяткам». Те, кстати, были без плащей.
— Эй, что вы сделали с этим мужиком? Мешком с кирпичами огрели, что ли?
— Да нет, — виновато сказал тот, что был в светлом плаще. — Я его всего разок стукнул по затылку.
— Черт возьми, я же говорил, что с ним надо обращаться бережно!
— Ну, так ведь надо же мне было его остановить, верно? Что бы вы сказали, если бы я не воспрепятствовал его отчаянному порыву к свободе? А?
— Ладно, — сказал Арранке. И обернулся к Хобу. — Извините, что так вышло. Я рассчитывал, что обойдется без рукоприкладства. Если бы вы просто пошли с ребятами, как нормальный человек, то и проблем бы не было.
— Я не хотел, правда, шеф, — обратился светлый плащ к Хобу. — Я ведь не костолом какой-нибудь. Но вы же так рванули, что мне надо было немедленно вас остановить, а то я бы вас уже никогда не увидел. А Джо бы этого не одобрил.
— Что вы сделали с Лорне? — спросил Хоб.
— С этим черномазым? Да ничего. Небось до сих пор сидит, дудит на своем саксофоне и трясется. Мы ведь не убийцы какие-нибудь.
Темный плащ поднял голову и хмыкнул. Светлый плащ пожал плечами и уточнил:
— Ну, то есть обычно мы никого не убиваем. Без необходимости.
— О'кей, ребята, спасибо вам большое, — сказал Арранке. — А теперь подождите в передней, ладно?
Оба встали, вопросительно посмотрев на Арранке.
— Насчет него не беспокойтесь, — сказал Арранке. — С ним больше хлопот не будет. Верно ведь, радость моя?
Хобу, сидящему в перекошенном кресле с продавленным сиденьем, ничего не оставалось, как кивнуть. Поддельные работники Особого Отдела вышли, предварительно надев свои плащи. Когда они открыли дверь, Хоб увидел, что на улице действительно моросит.
— Извините за беспокойство, — повторил Арранке, — но мне действительно надо было срочно вас повидать.
— Могли бы позвонить и назначить встречу, — буркнул Хоб. — Кстати, а как вы узнали, где меня искать?
— Знать такие вещи — моя работа, — уклончиво ответил Арранке. — Мистер Хоб, знаете ли вы, что ваше поведение стало для меня проблемой?
— И не подозревал об этом, — сказал Хоб.
— Ну, по счастью, я могу этому воспрепятствовать. Но об этом позднее. А сейчас тут есть один человек, который хочет вас видеть.
Арранке открыл дверь и позвал:
— Входи, радость моя!
