Кейт Лаумер - Желтая зона
– Существуют какие-то специальные действия на этом этапе?
– Позвольте, полковник, – сказал он, и, подойдя к панели управления, уверенно проделал несколько манипуляций с рычагами. Вспыхнул красный свет, затем фиолетовый, затем холодный голубой. Свфт крикнул:
– Готово, сэр, можете действовать!
– Вы тоже рискуете своей головой и головой ее высочества, – напомнил я.
– Подождите, – заговорил Смовия, державший девочку на руках. – Неужели вы будете рисковать ребенком, полковник?
– Мы все здесь связаны одной веревочкой, доктор, – напомнил я ему. – Это единственный способ для всех нас выйти из забвения.
– Да, да, конечно, – извиняющимся тоном проговорил он.
Я кивнул Свфту.
Свет погас. Хельм закричал:
– Полковник, темно.
– Очень глубокое наблюдение, лейтенант, – сказал я, с несколько большим сарказмом, чем намеревался. – Успокойтесь, – добавил я, стараясь говорить мягче. В конце концов для молодого парня это было первое путешествие за пределы своей Линии, и он не проходил обычной шестинедельной подготовки. – Это просто мгновенный стасис, пока наш энтропический потенциал не достигнет последней степени проблиона, – пояснил я, чувствуя, что мое объяснение, в свою очередь, нуждается в разъяснении.
Свфт подергал рычаги управления, и свет появился вновь. Он попросил разрешения отчаливать, я кивнул головой, и он пошел вглубь. Я последовал за ним, и при этом не ощутил ничего особенного, когда миновал переход. Хельм шел позади меня. Мы оказались в плохо убранном помещении, имеющем вид склада, где полки прогибались под весом тяжелых коробок и упакованных в пластик электронных устройств. Все было покрыто толстым слоем серой пыли.
Свфт первым прошел в дверь, которая представляла собой бесшовную панель из композиционного материала. Следом за ним мы прошли в помещение, похожее на лабораторию. Там стояло множество неизвестных мне приборов, а также несколько знакомых, но очень сложных. Пыли здесь было меньше, а света больше. Свфт подошел к приборам, пощелкал тумблерами и начал внимательно изучать показания. Он не сел, а скорее свернулся вокруг скамейки. Мне эта поза показалась очень неудобной, но я ведь не был высотой шести футов с лишним, как он, и только двенадцати дюймов в диаметре.
– Все нормально, – жизнерадостно сказал он, вставая, вернее, разворачиваясь. Мы ждали продолжения.
– Потенциал на рабочем уровне, когерентность не нарушена, – ободряюще произнес он. – Я немного волновался, по правде сказать, так как эти приятели могли многое напутать, прокладывая свои пути, не просчитанные компьютером, но базовое поле не нарушено. Вы готовы отправиться немедленно, господа?
– Сначала объясните нам, – настаивал я, – почему и как вы поймали нас как раз в том месте, где оставили карету.
– Ну, это, – начал он, как человек, сочиняющий ложь на ходу, – произошло почти случайно. Конечно, ваша векторная экстраполяция подсказывала, что вы пройдете где-то здесь и сможете засечь поле нашего корабля. Я действовал в спешке, думая только о безопасности ее высочества.
– Ясно, – сказал я, и мне в самом деле кое-что стало ясно. – А почему вы выбежали из вашей станции в нижнем белье?
– Я как раз отслеживал показания приборов, когда вы вошли в фазу. Я не был уверен, кто это – вы или враги Нефритового Дворца. Я знал, где находится ваш шаттл, поскольку координаты появились на экране одновременно с включением сигнала тревоги. Но, выйдя наружу, я не увидел ничего. Я поспешил туда, где вы должны были быть, и на самом деле были, но только в полуфазе, – а остальное вы знаете.
– Да, конечно, – согласился я. – Правда, довольно неосторожно было с вашей стороны так поступать, если вы ждали врагов. Но как нам убедиться в том, что они преступники, а вы – герой, а не наоборот?
– Я могу дать свое слово чести Благородного Господина, – сказал он, как мне показалось, не очень надеясь, что это произведет должное впечатление. Но я почему-то поверил ему: раненый и плененный, он все же производил на меня благоприятное впечатление. Я протянул ему руку, и он немного неловко пожал ее.
– Ну что ж, как тут у вас принято, генерал? – спросил я. – Я так понимаю, у вас есть какой-нибудь корабль-челнок, шаттл, вроде нашего или что-нибудь еще?
– Нам не нужен корабль, полковник, – поправил он меня. – У меня есть переходная камера, которая переместит наше первичное сознание с большой точностью в ту точку координат пространства-времени-пустоты, которую мы установим. Темпоральное маневрирование будет при этом незначительным. Сюда, пожалуйста.
Глава 14
Это была ничем не примечательная будка, огороженная стеной в центре большого помещения, похожего на гараж. По сторонам и на потолке виднелись блоки устройств, напоминающих наши М-К. Внутри были мягкие скамьи, не слишком удобные для существ с человеческой анатомией. Свфт покрутил какие-то ручки и превратил некоторые из сидений в подобие плоских топчанов, подходящих кому угодно.
– Я должен предупредить вас, господа, – объявил он, как только Смовия с ребенком надежно устроились, а мы с Хельмом последовали их примеру, – что вы ощутите, ну скажем, необычные явления во время перехода, который будет длиться всего несколько миллисекунд субъективного времени. Не стесняйтесь, кричите, если хотите, но только ни в коем случае не двигайтесь. – Он вышел, закрыв за собой дверь.
У меня была наготове пара сотен вопросов к нему, но прежде чем я принял решение последовать за ним, «необычные явления», которые он нам обещал, действительно явились. Описать это невозможно: что-то сжалось под ребрами, сдавило солнечное сплетение, и тысячи раскаленных иголок впились мне в руки и ноги. Не то, чтобы это было болезненно, но я никогда не испытывал более ужасного чувства. Сжав зубы, я ждал, пока все пройдет. Я хотел было взглянуть на Смовию и Хельма, чтобы посмотреть, как они там, но это всего лишь была мысль, мелькнувшая в моем мозгу. Мне начало казаться, что я здесь есть, но меня и нет, и что смерть стоит совсем рядом. Внезапно все кончилось, и я почувствовал себя почти нормально, хотя и пережил немало.
Смовия уже был на ногах. Хельм лежал без сознания на койке. Смовия привел его в чувство, похлопав по щекам, и тот поднялся, напоминая по виду боксера, пропустившего удар, но еще способного двигаться. Я сказал:
– Что это было, доктор? Что это было за ощущение?
– Нечто, не вписывающееся в наше понимание медицины, – ответил он.
Хельм откашлялся и сплюнул, а затем произнес:
– А я умер. Я знаю, что умирал. Но вы же здесь, доктор, следовательно, я полагаю… А, может, вы тоже умерли. А где мы находимся?
– Мы в переходной камере станции генерала Свфта, – напомнил ему я.
