Владимир Михановский - Тайна одной лаборатории
Вот алардианин замедлил ход и остановился. Перед ним в белом тумане мрачно возвышалась угловатая секция штурманского отсека. Секция уцелела — не даром же она была окружена двойной нейтритовой прокладкой!
Это было полное торжество остроумного принципа, положенного земными инженерами в основу звёздных кораблей: каждый звездолёт монтировался из секций, которые могли наглухо отделяться друг от друга. В этом случае разрушение даже большинства секций ещё не означало гибели корабля в целом.
Алардианин некоторое время исследовал снаружи сохранившуюся секцию, потом легонько подпрыгнул и опустился на секцию сверху. Затем он накрепко уцепился двумя щупальцами за изогнутый выступ секции и, включив реадвигатель, взмыл кверху.
В условиях алардианского тяготения пятидесятиметровая секция не представляла чрезмерной тяжести.
Вслед за алардианином ввысь поднялись целые тучи его соплеменников. Они летели сзади, на почтительном расстоянии, видимо, всё ещё опасаясь неведомого предмета столь устрашающих размеров. Кир уже догадался, что внутри уцелевшего отсека находился экипаж «Всплеска»…
…Но что же всё-таки произошло в момент взрыва?
Понадобились ещё добрые сутки усиленного общения с алардианином, прежде чем мозг робота сумел в общих чертах уяснить картину.
Туманное ядро, вырвавшееся из жерла конуса, представляло собой скопление атомов антивещества. Им не давало разлететься сильное поле, движением которого можно было управлять с поверхности Аларди.
Алардиане решили, что к их планете в лице «Всплеска» приближается неумолимый враг, которого необходимо уничтожить. Конус, заряженный смертельным снарядом, стал разворачиваться в сторону приближающегося звездолёта…
Но один алардианин принял дерзкое решение. Вдогонку первому выстрелу он произвёл второй. Алардианин точно рассчитал паузу между залпами и скорость преследования. По его мысли, второй шар должен был, догнав первый, как бы заэкранировать его, так чтобы взрыв помешал взрыву, взрыв погасил взрыв!
Но и ослабленный взрыв антивещества был ужасен. Если бы не прокладка из сверхтвёрдого сплава — ардида, стены отсека вряд ли выдержали бы натиск огненного смерча.
…Несколько алардиан подошли вплотную к штурманскому отсеку, брошенному на песок… Один из них хотел было огненным лучом взрезать корпус отсека, но старший алардианин резким толчком помешал ему. Он выбил из щупалец противника лучемёт и отшвырнул его далеко в сторону.
— Если взрезать отсек, то живые существа, находящиеся в нём, могут погибнуть, — расшифровал Кир сигналы старого алардианина.
Картины на экране неторопливо сменяли одна другую.
— Почему вы хотели уничтожить «Всплеск»? — спросил Кир.
— Управляемое космическое тело могло принести планете большое зло, — ответил алардианин. — Когда-то давно на нашей планете был уже подобный случай. Ведь на Аларди (как ты называешь наш дом) нет защитной оболочки в виде атмосферы. Но мы создадим её! — добавил алардианин.
— Для чего?
— Каждый алардианин дышит кислородом.
— Но в остатках вашей атмосферы я не обнаружил ни малейших следов кислорода. Был ли он раньше?
— Да, прежде Аларди имела собственную газовую оболочку, в которой был и кислород. Но оболочка рассеялась в окружающее пространство.
— Рассеялась…
— Сила притяжения Аларди оказалась недостаточной, чтобы удержать её. И планета обнажилась…
— Как же вы дышите?
— Мы получаем сжиженный кислород из минералов. Это происходит автоматически…
Перед Киром на экране снова нескончаемой чередой поплыли вереницы диковинных сооружений. Теперь робот начинал понимать назначение некоторых из них…
Но в первую очередь Кира интересовала судьба взорванного звездолёта.
…На мерцающем фоне экрана возникла переходная камера штурманского отсека, через которую земные космонавты могли выходить наружу.
Алардианин вскрывает герметический люк.
Осторожно входит в камеру. Путь ему загромождают неподвижные тела роботов. (Кир понял, что это взрывная волна расстроила их координационные центры: у роботов старых выпусков Зелёного городка это иногда случалось). Алардианин осторожно трогает их щупальцами, переворачивает: ни малейших признаков жизни!..
Капитана Владимира, однако, не видно среди неподвижных роботов.
— Если бы корабль садился на нашу планету самостоятельно, то он шёл бы из-за отсутствия атмосферы с огромной скоростью, — счёл нужным просигналить алардианин, — и это могло бы привести Аларди к катастрофе.
Кир собрался было разъяснить собеседнику, что земляне отлично умеют тормозить свои корабли и в безвоздушном пространстве. Но робот не успел этого сделать. Внезапно в его «ушах» вспыхнули мощные радиосигналы, идущие извне. Именно вспыхнули — настолько неожиданны были они. Многие сигналы Киру были непонятны, но те, которые он сумел расшифровать, внушали тревогу:
«…Сектор восточный… Вновь неизвестный объект… По форме схож с предыдущим… Привести защиту в боевую готовность…».
Оставив Кира одного, алардианин вынырнул в иллюминатор. Кир сделал попытку вызвать на экране изображение. Он возился у пульта, как вдруг мозг робота пронзила ужасная догадка: не связаны ли алардианские сигналы тревоги с «Каравеллой», которую сумели нащупать локаторы? В таком случае кораблю угрожает смертельная опасность…
Кир заметался по огромному помещению в поисках выхода. Но все иллюминаторы были закрыты наглухо. Наконец, подпрыгнув к одному, тому самому, в который выскочил алардианин, Кир остановился. Уцепившись двумя щупальцами, он рванул люк на себя, но тот не поддался, хотя приложенная сила была такова, что могла бы с корнем выдернуть молодой дубок. Тогда робот отошёл на полтора десятка метров и, взяв разгон, с силой ударился о преграду. От многотонного удара люк немного поддался. После четвёртой попытки люк раскололся и Кир вылетел наружу, сразу же намного удалившись от своей тюрьмы.
Возбуждённые алардиане торопились куда-то в одном направлении. Кир не вызывал у них особого интереса — возможно, потому, что он непрерывно испускал точно такие же сигналы, как и сами алардиане.
Локатор Кира вращался с бешеной скоростью, все приемники - «органы чувств» робота — жадно ловили всё, что происходило вокруг, и тут же мозг Кира пытался разобраться в окружающем.
* * *
Амортизаторы мягко погрузились в оранжевую пыль. Звездолёт, качнувшись, замер в вертикальном положении. У капитана были все основания прийти в хорошее настроение: в сложных условиях он точно посадил корабль.
