Владимир Яценко - Русский фантастический, 2015 № 01. Черновики мира [Антология]
Эх, эх. Что за ерунда? Третий раз за день… Хоть вообще домой не ходи! Выныриваю из поля, оборачиваюсь, буквально шагах в десяти от меня стоит невысокий и к тому же тонкий, звонкий и прозрачный дед. Настороженно таращусь на него. Ни мой взгляд, ни ветер его не шатают, что странно. Судя по здоровенному копью на земле, он один из тех бравых молодцов, которые только что испортили такой замечательный конец света. Спрашиваю:
— Ты кто такой?
— Не такие вопросы полагается задавать богу, который сошел к своему народу, — вполне дружелюбно улыбается незнакомец.
— Я не совсем бог.
— Не бог так не бог, — легко соглашается он. — Значит, у нашего старичка большие неприятности.
— Стари?.. — полувопросительно выдавливаю я из себя.
— Ну боженьки нашего, краба ему в печенку, — сплевывает Дед. — Замордовал он своими светопреставлениями. Что мы ему, дети малые, что ли? Хоть ты ему передай, что не потерпим мы такого, — продолжает возмущаться мой собеседник. — Пусть нервишки полечит, а концы светов больше не затевает!
Оторопело киваю.
— Я было хотел, — тут он с откровенной усмешкой глядит на меня. — Тебе по мордасам надавать. Но раз ты не ОН, то и связываться незачем.
Он поворачивается и идет прочь. Я гляжу ему вслед, и до Меня медленно доходит.
Почему поле при ядре было вкуса счастья? Ведь последний слой правды — безразличие? Значит, и ядро должно быть укутано в него же. Вот оно. Все это проносится в голове со скоростью… в общем, очень быстро. Похоже, я нашел причину неисправности. Мне нужно подтвердить догадку.
Окликаю уходящего седого копейщика. Он оборачивается, вопросительно смотрит на меня.
— Ну и как вы себя чувствуете после этого… — подбираю слова. — После того как поняли?
Он ненадолго задумывается, поглаживает подбородок.
— Наверное… — наконец, говорит старик, — наверное, да, радость. Теперь, когда все устаканилось, — точно радость.
У меня вырывается вздох облегчения. Он с недоумением смотрит на меня, я машу рукой, мол, не обращай внимания, и поворачиваюсь к ядру. Почему же я не понял раньше? Как там говорится в кодексе установщика веры? «Дай им наблюдать за этим процессом. Дай под него подстроиться — и они не будут роптать. Решат, будто управляют тем, чего даже не понимают», — так? Ага, держи карман шире. Поле у ядра потому сочится радостью, что на самом деле при спуске я прошел не через три слоя, а через четыре. Когда меня захлестывало ликование — это был побочный эффект. Но во мне бурлили эмоции, поэтому этот барьер я проскочил даже не заметив его. И теперь у нас в наличии есть лишняя правда. Здорово звучит! Откуда она могла взяться? После монтажа системы никаких самовольных наростов быть не может. Неполадки? О, да! Саботаж? Никак нет. И мое дело не связано с делом парней.
Кстати, как там у них дела? Зов проходит легко, ребята тут же отзываются. Ким сосредоточен, Яго весь в пыли и злой.
— Яго, что у тебя там?
— Все нормально, — отвечает он и показывает рукой куда-то за спину. Гляжу. Куча людей с перекошенными лицами, кто на повозках, кто пешком, быстро передвигаются по пустыне.
— Гонятся за нашими?
Он кивает.
— Долго убеждал?
Морщится:
— Где-то полгода.
Ну да. Он не мог промотать время, как Ким, ему пришлось жить в местных минутах. Натерпелся, поди.
— Чем ты их напугал?
— Да не пугал я их, — возмущенно говорит Яго.
Ну да, конечно, не пугал. Ухмыляюсь. Он это замечает и, кажется, краснеет, хотя по его загорелому лицу трудно определить.
— Ну чуть-чуть попугал… Но без толку. Я им про конец света, а они смеются. Я им угрожающие надписи во дворцах колдую, а они на меня, хромого и вонючего, только сочувственно смотрят. И все подкормить норовят.
— Так чем же тогда?.. — Это уже Ким не утерпел.
— Не поверите!
Поверю. Я теперь во что угодно поверю.
— Короче, я сказал, что люди, которых выгнали, только притворились, что их выгнали. То есть они на самом деле знали, что скоро конец света, и сделали вид, будто их выгнали, а сами пошли спасаться. Вот. Бред, конечно, но городских это очень даже взбодрило!
— А вот моих очень даже нет! — снова влез Ким. — Они, как узнали, что за ними погоня, так рванули, что аж бегом. Мой пророк их остановить не может.
— А вот это нехорошо, — вмешиваюсь я. — Не дело, если они будут друг с другом по всей пустыне в догонялки играть.
— Так они уже играют! — возмущается Ким. — Мне отсюда хорошо все видно.
— Значит, надо принимать меры. Ким. Сооруди им какое-нибудь знамение. Пусть в небе указующий перст возникнет. Тогда все будут знать, куда идти. А ты, — обращаюсь к Яго, — поторопи своих. Пусть мчатся еще быстрее. Бог, знаете ли, Ждать не любит.
Ребята кивают и отключаются. Забыл их спросить про саботаж. Ну да ладно, будут проблемы — спросят. Устало тру глаза, поднимаю голову. Доброе солнце пристально смотрит мне в лицо. У него в этом преимущество, я на него в ответ так же посмотреть не могу. Для выхода отсюда нить мне не нужна. Отбрасываю ее, и она тает. Раздвигаю порядок, вхожу в него, позволяю радости захватить меня. Выходить — ха-ха! — всегда легче, чем входить. Нужно просто не думать ни о чем, позволяя чистым эмоциям пройти сквозь душу. Чувства и настроения целой планеты проносятся через меня — или это я проношусь, разницы нет никакой. И вот — снова в порядке, снова всесилен. Снова хочу повидать заказчика.
Надо же. Мне необязательно его звать, он сам уже поджидает. С благостным выражением гляжу на него. Пауза, а затем величественный жест — знак, что мне следует удовлетворить любопытство. Причем история должна быть как минимум хорошей.
Я киваю ему, мол, понял, и приступаю:
— Перед тем как я вам все расскажу, ответьте на вопрос. И давно вы сущнос… в смысле бог?
— И пары вечностей иному бы недостало…
— Мне важно знать. Как можно конкретнее!
Заказчик насупливается.
— Сей мир послужить должен основой для…
— Короче, он у вас первый, да?
Его брови затевают над переносицей сеанс вольной борьбы. Признание дается непросто.
— Истинно… — наконец сдается он. — Первый. До момента сего ассистировал лишь.
Угу. Поэтому и не начал бить тревогу раньше. Опытная сущность сразу бы заподозрила неладное. Гляжу на него. Молчим. И что мне теперь ему сказать? Рублю сплеча:
— Конфликт оборудования. Эта система не подходит под вас. Ни под вас, ни под кого другого.
— Что хочешь ты сказать этим, служитель сил духовных? — продолжает шпарить на «официалыцине» сущность-неудачник. — Автоматика же сие есьм. От меня потребно же лишь усилие и желание, что определяет бытие!
