Ходжиакбар Шайхов - В тот необычный день (сборник)
Ни малейшего намека на опасность.
Быть может, внезапно налетела песчаная буря?
Но для посадки специально выбрали каменистое плато, окруженное горными грядами.
Может быть, планета способна экранировать радиоволны? Искажать их направление?
Но почему тогда вначале связь все-таки существовала?
Оказывается, малоинтересная, бесперспективная планета скрывает какую-то тайну. К Ренэ ушел еще один автомат-разведчик и еще один результат был тот же. И тогда к Ренэ отправилась экспедиция во главе с капитаном Старком.
«Фотон» опустился на то же каменистое плато, что и первые автоматы. Здесь космонавтов ожидала неожиданность: шины, пластмассовые детали, два-три изолятора — вот все, что осталось от вездеходов. И никаких следов, способных объяснить происшедшее. Густой красноватый воздух, безмятежные скалы, пещеры в них…
Первым делом Старк обратил внимание на пещеры. Если плато отлично просматривается на много километров вперед, то пещеры могут что-то скрывать. Экипаж начал готовиться к исследованию ближайшей пещеры.
«Фотон», находившийся на Ренэ, поддерживал связь с Землей, и в Космическом Центре были убеждены, что дела у Старка идут хорошо.
Но в тот момент, когда все внимание космонавтов было приковано к пещере, которой почти достиг вездеход, изображение на экране пропало. Взволнованный Старк сообщил, что пропала и связь с вездеходом. Правда, в бинокль командир «Фотона» хорошо видел вездеход. Тот остановился у самой пещеры. До нее было километра два напрямую через плато. Вездеход был как будто в полной целости и сохранности, но почему он остановился, Старк понять не мог.
И тут же с еще большей тревогой в голосе Старк передал, что со стороны дальнего участка плато к «Фотону» с громадной скоростью движется песчаная туча.
Почти тут же пропала телесвязь и с «Фотоном».
А через секунду Старк прокричал в эфир:
— Ни в коем случае не совершайте больше посадок на Ренэ, не изучив…
«Изучив» — было его последним словом.
«Фотон», так же как и автоматические станции, умолк навсегда.
* * *
Теперь каждому было совершенно ясно, что разгадать тайну планеты сможет только хорошо подготовленная экспедиция. И как нельзя кстати оказалось то, что в это время на стапелях Титанограда — индустриального центра Марса — заканчивался монтаж звездолета «Алмаз».
«Фотон» исчез в конце февраля, «Алмаз» должны были испытывать в начале марта.
В общем-то «Алмаз» готовился для другой звездной экспедиции, но ввиду чрезвычайных обстоятельств Космический Центр решил использовать его для разведки планеты Ренэ.
Одновременно всем космонавтам, ученым, социологам были разосланы тесты, где приводились последние слова Старка: «Ни в коем случае не совершайте больше посадок на Ренэ, не изучив…» Предлагалось закончить эту фразу наиболее убедительным доказательством.
* * *
Олмос Азизович Азизов, космонавт высшего класса, въехал на своем электромобиле на 38-й этаж Космического Центра. Здесь он поставил машину в служебную ячейку и пошел по широкому кольцевому коридору.
Азизов волновался. Кажется, уже не новичок в космосе и не одна экспедиция за плечами, а вот получил сегодня вызов из Центра и целых три дня не находил себе места.
Радий Артурович Винтицкий уже ждал Азизова. Он поднялся навстречу космонавту, крепко пожал руку. Они были почти одногодками, и Винтицкий, до того как его избрали руководителем Центра, тоже немало полетал. И хотя они не участвовали ни в одной совместной экспедиции, тем не менее отлично знали друг друга и были на «ты».
Винтицкий переложил на столе какие-то бумажки, задал несколько общих вопросов о здоровье, настроении, о семье.
— Ну как, — спросил он наконец, — есть желание еще разок прогуляться по Галактике?
— Смотря что за прогулка, — осторожно ответил Азизов.
— Да тут рядом, — словно речь шла о соседней комнате, обронил Радий Артурович.
— Насколько я знаю, планируется только одна подобная экспедиция Ренэ?
— Да, Ренэ.
Некоторое время сидели молча.
— Жарко! — первым нарушил молчание Азизов.
Винтицкий нажал на одну из клавишей пульта. В кабинет въехала тележка-автомат, уставленная бутылочками. Огибая стол, она подкатила к Винтицкому:
— Я не хочу, — отмахнулся тот.
Тележка развернулась и подъехала к Азизову.
Он взял с подноса высокий бокал, смешал лимонный сок с минеральной водой.
— А экипаж?
— Экипаж, как всегда, подбирает командир из кандидатур, предложенных Высшим Советом.
— Какой состав утвердили на этот раз?
— Три человека, причем вместе с командиром. Тебе предстоит подобрать еще двоих.
— Но почему столь ограничен экипаж?
— Совет решил, что этого достаточно. Во-первых, «Алмаз» нашпигован автоматикой и кибернетикой, ну, а во-вторых, тот риск, которому вы подвергаетесь, не станет меньше, если на борту «Алмаза» будет еще тридцать человек. Кроме того… — Винтицкий замялся.
— Я слушаю, — нетерпеливо проговорил Азизов.
— Кроме того, существует мнение, и к нему нельзя не прислушаться, что на планете Ренэ земляне столкнулись с проблемой, которая, возможно, не будет решена в ближайшем будущем. На вас возлагается в основном разведывательная миссия. Вы должны собрать дополнительные данные и вернуться. Обязательно вернуться, слышишь, Олмос. Возможно, — он закрыл глаза и покачал головой, — еще не одна экспедиция побывает там, прежде чем мы разгадаем тайны Ренэ. Но учти, Олмос, это я говорю тебе одному.
— Ясно.
Винтицкий достал из ящика стола лист бумаги и протянул командиру.
— Вот список. Здесь двенадцать человек. Ты прекрасно знаешь каждого. Я не тороплю тебя, но… в общем, думай. — И он пододвинул к себе лежащий на краю стола журнал.
— Я беру Шахбоза Муратова, — едва взглянув в список, сказал Азизов.
— Муратов слишком молод.
— В его годы я налетал втрое меньше. У него светлая голова.
— Муратов неважный биолог и совсем плохой медик.
— Зато там понадобится отличный физик, прекрасный химик и знающий геолог. А Муратов как раз и является таким специалистом.
Винтицкий хотел еще что-то возразить, но воодушевленный Азизов перебил его:
— И кроме того, у Муратова есть качество, которым невозможно пренебрегать, особенно в нашем деле.
— Что ты имеешь в виду? — заинтересовался Винтицкий, оторвавшись от журнала.
— Везучесть.
— Ну, знаешь!
— Знаю, — коротко отрезал Азизов. — Потому и говорю.
Винтицкий улыбнулся, развел руками:
