Джон Пристли - Тридцать первое июня
- Так же как и вы, мистер Альгрим, - сурово сказал инспектор. У него было длинное худое лицо, а глаза сидели так близко к носу, что он походил на огромное насекомое или на существо с другой планеты. - А еще такой солидный человек. Что вы делали в этом костюме на выставке и зачем затеяли скандал?
- Это долгая история, - сказал Сэм, лихорадочно придумывая, что бы такое сказать, - боюсь, вам будет неинтересно.
- Ничего, когда надоест, я сам скажу.
Инспектор поглядел на своих подчиненных, ожидая, что они оценят его остроумие, и два молодых констебля хихикнули в свои чашки.
- Я одет так потому, что заменял своего двоюродного брата: он работает на выставке в павильоне консервированного горошка. Их в этом году одели в маскарадные костюмы. А на конкурс тортов я пошел, потому что в нем участвовала одна моя знакомая. Я увидел ее издали, и мне показалось, что ей дурно. Тогда я попробовал протиснуться поближе и крикнул, что я здесь. Вы ведь и сами на моем месте поступили бы так же, правда?
- Нет, - сказал инспектор. - Ну-с, а как началась драка?
- Я пробирался мимо павильона замороженного филе Ферпосона, а этот тип нагло схватил меня и спрашивает, куда меня несет, ну, мы с ним и сцепились. Но, заметьте, меня схватили за руки - меня, а не его! - и бацнули чем-то сзади, наверно мороженой треской, до сих пор голова гудит. Словом, насколько мне известно, только я один и пострадал.
- Да, насколько вам известно, - с расстановкой сказал инспектор. Судя по его тону, после этого побоища скончалось не менее полудюжины человек, в том числе женщины и дети. - Но ведь могут быть вещи, которые вам не известны, не так ли, мистер Альгрим? Однако на этот раз вы правы. Поскольку возмещения убытков с вас не требуют и служащие Ферпосона вообще нас не вызывали, а этот малый ничего толком объяснить не может, я вас отпускаю. Но смотрите, больше не впутывайтесь ни в какие истории, особенно когда на вас эти панталоны. До свидания, мистер Альгрим.
Когда Сэм вышел, его противник, похожий на рыбака с траулера, стоял на мостовой возле огромного лимузина. Внутри сидели еще двое мужчин, тоже похожие на рыбаков, и три толстые женщины. Все они громко орали и визгливо хохотали, предвкушая ночную пирушку.
- Рад, что тебя выпустили, дружище, - сказал противник Сэма, протягивая ему руку. - Надеюсь, ты не сердишься? Ну и хорошо, это в старом добром английском духе. Вот окажись у тебя нож, я бы сейчас глядел на тебя по-иному.
-А я бы глядел на тебя по-иному, если 6 врезал тебе хук левой, - сказал Сэм. - Но меня схватили за руки.
- Хука я ждал и был наготове. А их я не просил вмешиваться, ясно? Ну да ладно, все обошлось.
- А как филе?
- Да это все муляжи. Дай я еще разок пожму твою руку дружище. Тебе случайно не в Гримсби?
- Нет, спасибо. Ей-богу, в первый раз вижу человека, которому в Гримсби.
- Ну, так мы поехали. Счастливо, дружище.
Сэм видел, как он сел в машину к своим развеселым друзьям. Он подождал, пока лимузин скрылся из виду, а потом побрел, сам не зная куда. Было далеко за полночь, и во всем Лондоне окна были закрыты ставнями так плотно, что казалось, они не откроются уже никогда. Накрапывало, в любую минуту мог хлынуть проливной дождь. Сэм чувствовал себя очень несчастным.
Вскоре ему стало совсем скверно. Перед ним тянулась Кромвел-роуд, бесконечная, словно жизнь, в конце которой тебя ждет либо пенсия и тоскливые поездки в Борнемут /Морской курорт на юге Англии./, либо смерть. У Сэма разламывалась от боли голова, и вдруг у него мелькнула ужасная мысль, что вовсе он не явился сюда из Перадора, чтобы найти Мелисенту, что никакой Мелисенты вообще нет и Перадора нет тоже, что все это ему только приснилось, померещилось с перепоя после слишком бурной ночи в "Вороном коне" или в Артистическом клубе в Челси. Должно быть, он просто-напросто слишком долго фантазировал над этим эскизом для "Чулка прекрасной дамы" - вот и все. Король Мелиот и оба волшебника, турнир на залитом солнцем поле и дракон на тенистой лесной поляне, даже сама Мелисента - все быстро побледнело в его памяти. Реальна была лишь эта тьма, этот дождь, эта бесконечная, унылая Кромвел-роуд. Он готов был заплакать.
Показалось такси. Соображая, наскребет ли он мелочи, Сэм хотел сунуть руку в карман штанов. Но рука лишь скользнула по мокрой штанине. Ах да, камзол и штаны в обтяжку! Что ж это все-таки значит? Ведь он уже не в первый раз обнаруживает на себе маскарадный костюм. Прежде чем он успел решить эту загадку, такси остановилось.
- Да ведь вы заняты, - разочарованно протянул Сэм.
- Пассажирка возражать не будет, - сказал шофер. Хи-хи-хи!
- Марлаграм?
- Ах, милый, ну садись же скорей! - воскликнула Мелисента. - Боже, да ты весь промок.
- Но как... что... где... почему?..
- Куда прикажете, сэр? - спросил Марлаграм, чересчур усердно играя свою роль таксиста.
- Два раза вокруг парка, а потом прямиком в Перадор, радостно сказал Сэм.
- Вокруг какого парка?
- Все равно.
Около Риджент-парка их остановил полисмен.
- Предъявите водительское удостоверение, - сказал он Марлаграму.
- Пожалуйста, хи-хи-хи! Но почему только одно? Вот вам пятьсот штук, приятель! А вы, влюбленные голубки, готовы отправиться в Перадор?
- И тут, - рассказывал потом полисмен сержанту, заглядывая в свой блокнот, - шофер швырнул мне целую кучу бумажек и исчез вместе с двумя пассажирами, а около меня осталась пустая машина, так что не было никакой возможности установить, кто ее вел и кто в ней ехал. Я говорю сущую правду, сержант, это так же верно, как то, что я сейчас стою перед вами. Ах да, чуть не забыл. Мне кажется, он сказал, что все они отправляются в Перадор.
- А теперь я скажу тебе, куда ты отправишься, малый, если будешь таким ротозеем... - начал сержант.
Но какое нам до них дело? Давайте-ка лучше и мы отправимся в Перадор.
Глава шестнадцатая. Сделка с волшебниками
В домике, где жили Марлаграм и Мальгрим, наступил час завтрака. Марлаграм вошел в маленькую столовую, сел и, как бы обращаясь к невидимому официанту, сказал:
- Тарелку овсянки, да поживей!
Тарелка - и довольно большая - мигом появилась на столе, и Марлаграм принялся есть, противно чавкая и роняя кашу себе на бороду. Его племянник Мальгрим пришел чуть попозже и, садясь за стол, с презрением взглянул на неопрятного старика.
Это нисколько не смутило Марлаграма.
- Съешь и ты тарелку овсянки, племянник, - сказал он.
- Ну нет, клянусь великим Вельзевулом! - Мальгрима передернуло. - Стану я есть эту пакость! - Он устремил пристальный, сосредоточенный взгляд в пустоту над столом. Утку с зеленым горошком, - резко приказал он. - И бутылку бордо, - Он подождал несколько минут, но безрезультатно. - Ты что, не слышал меня? Я хочу утку с зеленым горошком и бутылку бордо.
