Клиффорд Саймак - Проект «Ватикан»
«Не Декер ли, — подумал он, — сделал этот день таким замечательным?»
Но тут же прогнал эту мысль. Дело было, конечно, не в Декере. Кто такой Декер? Просто новый знакомый — человек, который никак не связан с Ватиканом и поэтому немного непохожий на тех, с кем ему приходилось встречаться до сих пор. Но все-таки в нем было что-то такое, чего Теннисон пока понять на мог.
По вымощенной гравием дорожке к Теннисону подкатился робот.
— Добрый вечер, сэр, — проговорил он.
— Добрый вечер и тебе, — ответил Теннисон. — Прости, сразу не узнал тебя. Ты — садовник. Как поживают розы?
— Неплохо, неплохо, — ответил робот. — Большинство уже отцветает, но ещё есть несколько бутонов. Через пару дней будут цветы. Чайные розы, очень красивые. Приходите полюбоваться на них.
— Непременно, — пообещал Теннисон.
Робот двинулся вперёд в сторону калитки, но вдруг резко обернулся.
— Новости слыхали, сэр?
— Не уверен. О каких новостях ты говоришь?
— О, сэр, значит, не слыхали! Слушательницу Мэри собираются канонизировать.
— Канонизировать? То есть… объявить святой?
— Именно, — подтвердил робот. — Ватикан так думает…
— Но, прости, людей не канонизируют, пока они живы! Проходит какое-то время после смерти, пока…
— Я про это ничего не знаю, сэр. Но та, что нашла Рай…
— Погоди-ка, садовник, постой минутку. Где ты об этом слышал? Кто об этом говорит?
— Ну, вся община в Ватикане. Она будет нашей первой святой. Все считают, что это просто превосходная идея. Наша первая святая, сэр. До сих пор у нас не было святых, а теперь будет своя святая, и…
— Ну а кардиналы? А Его Святейшество что думает по этому поводу?
— Не знаю, сэр. Мне таких вещей знать не положено. Моё дело маленькое. Но все говорят. Вот я и подумал, что вам будет интересно.
В знак прощания робот поднял руку, в которой были зажаты садовые ножницы, и удалился по дорожке, ведущей к калитке, а Теннисон остался в саду один-одинёшенек.
Лёгкий ветерок обдал его лицо ароматом вечерних цветов и вывел из задумчивости.
— Боже милостивый, — сказал Теннисон вслух, обращаясь к самому себе, — теперь с ней совсем сладу не будет!
Глава 17
Настала ночь. В библиотеке погасили свет. Единственная лампа горела над столом Джилл. Двое её помощников уже ушли — один по церковным делам, а второй — за сандвичами и стаканом молока для Джилл.
Джилл отодвинула в сторону стопку бумаг — записи, над которыми она работала — и, откинувшись на спинку стула, закинула руки за голову. Посидела так, потом руками обняла плечи и поёжилась.
«Где же это может быть и как это может быть? — думала она. — Что это за места такие — за пределами времени и пространства?»
Она всеми силами пыталась сконцентрировать свои познания о подобных вещах, но ей было совершенно не от чего оттолкнуться, не за что ухватиться, а в здешних записях не было ничего такого, что могло бы облегчить эту задачу. Одно было ясно — иногда роботы отправлялись в путешествия за пределы пространственно-временного континуума на кораблях собственной конструкции, приводимых в движение энергией мысли, силой разума. Она не была в этом уверена, но из записей следовало именно это.
«Господи Боже, — покачала головой Джилл, — ну и угораздило же меня влезть во все это! И как только я позволила, чтобы меня в это втянули?»
Теперь было ясно — она ни за что не сможет отказаться от этой работы, не захлопнет раскрытую на середине книгу. Она обязана узнать — а узнать надо так много… А ведь Джейсон её именно об этом предупреждал — следовало прислушаться к его словам. «Ты втянешься, — говорил он, — и не сможешь оторваться».
Работала она настолько добросовестно, что даже неутомимые помощники пытались отговорить её от такой скрупулёзности. Один из роботов посоветовал ей прочитать все записи от начала до конца, не углубляясь в мелочи. Но она была убеждена, что без этих самых мелочей ей не удастся составить общую картину.
«Подходят ли для таких мест понятия „где“ и „когда“? — думала Джилл. — Может, там другое „где“ и „когда“? Нет, это неправильно. Это за пределами разума, за границей понимания. Может быть, — гадала Джилл, — эти места — где-то в районе завихрений магнитных бурь, и там обитают небиологические существа — не только живые, но и разумные, хотя даже представить себе такой разум было просто невозможно».
«Невозможно», — твердила она себе, но вынуждена была признать, что такие формы жизни существовали и в пределах знакомых пространственно-временных понятий, как бы непостижимо ни было само их существование для человеческого понимания.
«Внутри пространства и времени, — рассуждала Джилл, — должны действовать физические законы, такие, какие действуют в известной нам части Вселенной, — должны существовать энергия и материя, причина и следствие, бытие и небытие… но внутри этих параметров есть место для интеллекта и мышления, которые запросто могут идти на несколько шагов впереди биологического интеллекта и биологического мышления. Это можно принять теоретически, но невозможно понять умом, представить воочию».
Самое ужасное, что она никак не могла представить себе существования чего-либо за пределами пространства и времени — страны «Нигде-никогда», которая могла преспокойно жить-поживать, не испытывая никакой нужды в пространственно-временных рамках, не повинуясь твёрдой руке физических законов, определяемых этими рамками.
«Мир, в котором царствует энергия мысли, — размышляла Джилл, строя догадки, — да ведь и „энергия“ — понятие, которое тут никак не годится». И именно в такие миры порой отбывали роботы на своих кораблях, управляемых силой разума, путешествовали не только по обитаемой Вселенной, но даже трудно себе представить — где.
Что до остальных моментов истории Ватикана — все выглядело довольно-таки просто и было изложено во всех подробностях: прибытие на Харизму, первые дни освоения планеты, строительство самого Ватикана, разработка проекта и создание до сегодняшнего дня электронного Папы, прибытие людей, начало работы в рамках Поисковой Программы, создание и усовершенствование новых типов роботов.
Было такое впечатление, что роботы самым тщательным образом продумали все ещё до того, как покинули Землю. Ещё там, ещё тогда они знали, что им нужно — отдалённая планета, на которую вряд ли залетят случайные путешественники, где никто не будет им мешать осуществлять задуманное. Единственное условие: планета, которую они искали, должна быть пригодной и для жизни людей, — ведь сами роботы могли существовать практически на любой планете, и, если бы не люди, им было бы намного проще отыскать базу для своей деятельности. Но роботы и не помышляли приниматься за осуществление проекта без помощи людей. Прямых указаний на это Джилл в записях не обнаруживала, но верила, что роботы не представляли своей работы без людей. Проверенное веками сотрудничество, партнёрство с людьми существовало до сих пор, а в те далёкие дни, когда Ватикан только-только зарождался, оно было и того прочнее.
