Грэм Макнилл - Несущий Ночь
Микола Шонаи Уриэлю понравилась. Несмотря на царивший в зале сената хаос, она вела себя с достоинством, и капитан понял, что губернатор — личность очень и очень сильная.
Когда Талун, завершив речь, вернулся на место, взгляд Уриэля упал на седого мужчину, сидевшего рядом с ним. Иссеченное шрамами, обожженное лицо этого человека имело нездоровую бледность и вставки синтеплоти. Казалось, выступать ему не хотелось, и он с неприкрытой ненавистью уставился на губернатора Шонаи.
— Это Казимир де Валтос, — прошептал Перджед, проследив глазами за взглядом Уриэля. — Однажды корабль этого бедняги был атакован эльдарскими пиратами. Очевидно, они вдоволь над ним потешились, пока ему не удалось удрать.
— Что они с ним сделали?
— Не знаю. «Кошмарные вещи» — вот и все, что есть в моих записях.
— Что производит его картель?
— Двигатели и корпуса для боевых танков «Ле-ман Русс» и, главным образом, тяжелые артиллерийские орудия, хотя думаю, что по большей части за производством надзирает не сам Валтос, а его подчиненные.
— Откуда у вас такое мнение, Лортуэн? — спросил Барзано.
— В документах Администратума, касающихся этого мира, зарегистрировано не менее семи обращений гилдера де Валтоса за имперскими разрешениями на организацию археологических экспедиций в этой системе. Многие из прекраснейших экспонатов галереи казначейства Павониса — из его частной коллекции. На Павонисе он известный покровитель искусств и человек, как никто другой, увлеченный древностями.
— В самом деле? В таком случае у нас есть общие интересы, — хихикнул Барзано.
Перджед бросил на своего руководителя колючий взгляд, и Уриэль в очередной раз подумал, что бы все это могло значить и почему Барзано сам не знал этих фактов. Он кивнул в сторону бородатого человека с «конским хвостом», который сидел, согнувшись, рядом с де Валтосом и Талуном. Уриэль видел его безжизненный взгляд — даже среди запахов тел сотен людей, присутствующих в зале, он отчетливо уловил слабый аромат снотворного, исходящий от этого человека. Он легко распознал этот запах, хотя это снотворное было не столь распространено в галактике.
— А что насчет этого, кто он?
Бросив косой взгляд на незнакомца, Перджед разочарованно вздохнул:
— Это, капитан Вентрис, Бошамп Аброгас, и более жалкий образчик человечества вам трудно будет сыскать по эту сторону от шлейфа Паломника Офелии. Он бездельник и транжира, который с трудом напишет и собственное имя, даже если дать ему в руки перо и написать за него половину букв.
Гнев, прозвучавший в голосе Лортуэна Перджеда, поразил Уриэля, и старик, казалось, это понял. Он усмехнулся и пояснил:
— Извините, но я нахожу подобное разбазаривание талантов, данных личности Императором, расточительством. А если Администратум и ненавидит что-нибудь, так это убытки, дорогой капитан.
Внимание Уриэля вновь переключилось на нижнюю часть зала, где некое подобие порядка наконец было восстановлено. Посредник указал своим жезлом на толстяка в напудренном белом парике, ниспадающем на плечи, в то время как визгливая длинноволосая блондинка что было мочи вопила на него. Ури-эль вопросительно поднял бровь, а Перджед пожал плечами:
— Она сидит в кресле, обычно предназначенном для Вергена, поэтому могу лишь предположить, что она его дочь. Я ничего о ней не знаю, — признался эксперт.
Эта женщина была бы привлекательной, подумалось Уриэлю, если бы дала себе труд сдерживать свои порывы. Ухватившись за поручень перед собой, девушка пыталась перекричать всех остальных членов сената.
— Я требую, чтобы сенат признал мое право говорить от имени картеля Верген! — неистовствовала она. — Как дочь Леотаса Вергена, я требую права быть выслушанной!!!
Посредник явно игнорировал эту женщину, а два бейлифа подошли и встали рядом с ней. Посредник отвернулся и произнес:
— Слово предоставляется… почтенному Тарину Хонану!
В ответ на это объявление с верхних ярусов раздались смешки, а вслед за ними вниз полетели скомканные повестки дня. Толстяка, казалось, такая реакция на слова Посредника весьма расстроила. Он выпятил свою объемистую грудь, громко кашлянул, прочистив горло, и заговорил высоким гнусавым голосом:
— Думаю, что выражу наше общее мнение, присоединившись к гилдеру Талуну и приветствуя наших почтенных гостей на Павонисе. Что касается меня, то я хотел бы предложить им гостеприимство всех моих сельских имений.
— А комитет-то это одобрил, а, Хонан? — выкрикнул голос с противоположной стороны зала.
Комментарий шутника вызвал аплодисменты и смех, и Уриэль заметил, как гилдер Талун с раздражением потирает переносицу, словно поддержка Хо-нана ему неприятна.
Вернувшись на место, гилдер Хонан возложил руки на свой круглый живот. Он был смущен и пристыжен одновременно. Визгливая женщина опять принялась что-то кричать в сторону Посредника, а тот, ударив жезлом в плиты пола, произнес:
— Если с этим вопросом покончено, джентльмены, то первым пунктом в сегодняшней повестке дня значится чрезвычайное предложение, внесенное почтенным гилдером Талуном.
На противоположной стороне зала губернатор Павониса вскочила на ноги:
— Посредник, это недопустимо! Неужели вы позволите гилдеру Талуну вот так запросто захватить контроль над процедурой? Я созвала это заседание сената, и право первого голоса принадлежит мне.
— Чрезвычайное предложение имеет преимущественное значение по отношению к праву первого голоса, — невозмутимо возразил губернатору Талун.
— Я знаю правила процедуры! — рявкнула Шонаи.
— В таком случае могу ли я надеяться, что вы позволите мне продолжить, губернатор?
— Я прекрасно понимаю, чего вы здесь добиваетесь, Вендаре. Что ж, продолжайте, будьте вы прокляты!
— Как пожелаете, губернатор Шонаи, — подчеркнуто учтиво ответил Талун. Он встал, широко разведя руки в стороны, пробрался к центру зала, встал на клетчатый пол и принял из рук Посредника предложенный им жезл.
Лишившись жезла, Посредник заглянул в свой инфоблок и произнес:
— Гилдер Талун, я вижу: внесенное вами предложение не имеет заголовка. В соответствии со статьей шестой правил процедуры заседаний, от вас требуется заполнить форму три-два-четыре тире девять в трех экземплярах. Могу я предложить вам сделать это сейчас?
— Приношу уважаемому собранию свои глубочайшие извинения за отсутствие заголовка, но я чувствовал, что объявление темы моего предложения вызовет ненужное предубеждение, если это станет известным до того, как я сам ее сообщу. Будьте уверены, что я заполню соответствующую форму сразу по окончании собрания.
Посредник кивнул в знак согласия, предоставляя тем самым слово Вендаре Талуну.
