Игорь Пронин - Пираты 2. Остров Паука
— Прекрати!
Я люблю, как испанцы играют на своих гитарах. Я люблю, когда в тавернах играют пьяные музыканты и все пляшут. А вот таких «та-та-та», да еще на похмельную голову — не люблю!
— Это старинная песня! — Руди, кажется, искренне удивился. — Я хорошо играю на гармонике! А песня трогательная, она о девушке, у которой умер возлюбленный Августин, и…
— Пошел!! Вон!!!
Он наконец-то убрался. Пора было и самой выйти на палубу. Кое-как приведя себя в порядок и одевшись, я, постанывая от боли в каждой мышце, покинула каюту. По носу небо уже посветлело, вот-вот должен был начаться восход. За штурвалом стоял Джон, мрачный и сонный.
— Привет! — он махнул мне рукой. — Еще пара дней и уткнемся в берег, а Дрейка что-то не видно. Как спалось?
— Прекрасно! Вот только вино кончилось, как всегда, в самый неподходящий момент. Но зато в меня, кажется, влюбился Руди.
Джон скривил губы в подобие улыбки. Ну конечно, мистер Мак-Гиннис полагает, что если его приятель Роб пытается за мной волочиться, то я уже его невеста.
— Кстати, как там Роберт? Спал ночью?
— После того, как ты ему обработала рану порохом? — Джон наконец-то улыбнулся по-настоящему. — Еще как! Один только раз проснулся, растолкал меня и просил пообещать, что ты больше не придешь. И во сне, кажется, убегал от тебя.
— Бедняга! Но с ранами в этих широтах не шутят, любая зараза может убить.
За Роба я особенно не беспокоилась: молодой, крепкий парень, да и рана не серьезная, хотя и потерял немало крови. А вот остальные… Я зашла к раненым и, как и ожидала, нашла четыре трупа. Еще двое могли скончаться в любой момент. Боцман, к утру набравшись смелости, вдруг решил заштопать себе рану на лбу и теперь, приплясывая от боли, матерился перед зеркалом. Пришлось помочь, а то Моррисон с похмелья и глаза себе мог зашить трясущимися руками.
— Корабль будем латать. Как ни странно, почти все можно починить на ходу, — докладывал он, пока я протыкала ему кожу парусной иглой. — Бен жалуется на пробоины, но плотники всегда жалуются! Пробоины небольшие, даже, можно сказать, аккуратные. Забьем как следует, и продержимся сколько надо, только следить за ними и воду отчерпывать пару раз в сутки. А вот с людьми плохо. Считай, на ногах только половина. Ребята говорят, за тобой приходили. И Стрелок этот — сущий дьявол! Да все они дрались, как дьяволы. А ты что думаешь?
— Думаю, что приходили за мной, — подтвердила я. Не было смысла скрывать правду. — И что думает команда по этому поводу?
— Что мы должны были тебя защитить, что же еще? А еще здорово, что если у Бенёвского и остались эти гранаты, то одна-две. Это мы переживем, если потребуется его выкинуть.
— Он приведет нас к золоту, не забывай. Не стоит сейчас его трогать.
Так действительно было нужно. Да и ни к чему, чтобы кто-то собрался кого-нибудь «тронуть» без моего приказа. А Бенёвский сейчас был просто необходим. Я желала отомстить врагам. А по-настоящему это можно было сделать, только выполнив ту миссию, которую Прозрачный возложил на Джона. Значит, сначала надо отыскать Дрейка.
Настала пора завтрака. В моей каюте, как обычно, собрались только свои — Бенёвского и его людей мы не звали. Роберт приковылял сам и зачем-то стал извиняться, что громко орал во время обеззараживания раны. Смешной, я бы еще не так визжала! Ногу показывать не стал, уверил, что все в порядке. Клод выглядел куда хуже. Он пытался пить ром, но как-то не очень у него получалось. Я даже порадовалась, что вина на корабле больше нет. Мне хотелось посоветоваться.
— Скажите, друзья, я зря вчера второй раз пошла на абордаж? Мы могли потопить «Венесуэлу» ядрами.
— Нет, не зря! — сразу откликнулся Клод. — Это был вызов. Стрелок пришел за тобой, и его нужно было добить. А иначе… Может быть, он и в воде не тонет? Ты же знаешь, что он не просто метко стрелял.
— Ах, да! — я и забыла. — Хочу вам представить новый предмет.
Я отыскала в кармане фигурку кобры. Размышлять о ее свойствах не приходилось — Стрелок без промаха бил по нам и из пушки, и из пистолета.
— Здорово! — Джон покачал кобру перед глазами. — Пригодится. Теперь «Ла Навидад» в море никого к себе не подпустит. Будешь не только капитаном, но и главным канониром.
— Нет, не хочу, — я и правда не хотела. Вообще как-то стала уставать от стрельбы и убийств. — Роберт! Я доверяю эту кобру тебе.
— А почему не Джону? — у Роба глаза загорелись, но он не мог не поскромничать. — Джон тебе вчера жизнь спас!
— И Джон, и Иван. И, если разобраться, вы все. Бери кобру, Роб.
Джон только кивнул. Я знала, что наш шотландец до сих пор переживает, что оказался в пиратской компании. Дай такому кобру — а он начнет мучиться, играть в честность. Мол, не по-джентльменски так воевать. К тому же и сам он ее не хотел.
— Тогда дальше! Я приняла сторону в игре Прозрачных. Вчера нам бросили вызов, пытались помешать. Я считаю своим долгом передать дельфина дальше, просто чтобы насолить врагам.
И снова все согласились. Клод, конечно, ухмылялся, зато как был рад Джон! Наконец-то перестал бояться за морскую славу Британии. Оставался последний вопрос, самый сложный.
— А еще я хочу разобраться с Моник. Хватит жрать, дайте совет. Моник обещает вернуть отца. Но может обмануть. Она тоже общалась с Прозрачными, не знаю, с какими. Они, вроде бы, подсказали выход.
— Обманет! — тут же заявил Роб. — Я ей не верю!
— Скорее всего, обманет, — поддержал его Клод. — Но дело не только в этом. Видишь ли…
— Стой! — мне не терпелось изложить свой план. — Прозрачные говорят, что Подземелье Демона не пустит нас в то время и в то место, где мы уже есть. Но я могу нанять команду, дать им корабль и Ключ. Они отправятся туда и спасут отца.
Над столом повисла тишина, даже Клод положил нож, с которого ел солонину.
— И что же получится? — спросил наконец Джон. — Капитан Ван Дер Вельде будет жив, а Моник, скорее всего, убьют. Тогда… Тогда все пойдет иначе?
— Запросто. И неизвестно, что в итоге получится, — Клод печально посмотрел на меня. — Кристин, всего, что произошло, не станет. Все будет по-другому. Может быть, я пристрелю Дрейка. А может быть, твой отец просто заберет у него добычу, хотя скорее всего, и то, и другое. И мы с Джоном никогда не станем друзьями, и ты не станешь такой, как сейчас.
Я зажмурилась. Да, я повзрослела за последнее время, и не жалела об этом. И я была рада, что я — капитан, что со мной трое друзей, которым я могу доверять во всем. Но как много случилось плохого! Прежде всего — смерть отца. Проклятое время! Уберешь плохое — уберешь и хорошее.
— И это не все, — Клод решил меня добить. — Кристин, а зачем его вообще возвращать с того света? Я все понимаю, ты любишь отца и скучаешь по нему, но ведь однажды ты должна была увидеть его смерть. Случилось лишь то, что должно было случиться рано или поздно.
