Константин Ситников - Осенние жилища леших
Он резко дернул поводья, заставив каурку развернуться на месте, и ударил ее пятками по бокам. Кобыла, которая тоже, казалось, уже начала задремывать, встрепенулась и перешла на рысцу, потряхивая ушами и не вполне понимая, почему ее заставляют бежать по своим же следам. По сторонам замелькали знакомые места, надломленные случайно ветки. Алеша приободрился, ему показалось, что это не так трудно: вернуться на прежнюю дорогу, а там уж гони, не зевай - догоняй медленно ползущий вперед тележный поезд.
Теперь солнце светило ему в спину, слегка припекая, и от этого неприятно чесался взопревший затылок, но он не обращал внимания на такие пустяки. Он быстро продвигался вперед, однако вскоре заметил, что тропа все более заволашивается травой, теряется среди кустов; это была вовсе незнакомая ему тропа, но где и когда он свернул на нее, он не мог припомнить. Вскоре березы по обеим сторонам от нее расступились, открыв широкую лесную поляну. Алеша выехал на нее и отпустил поводья; не оставалось никаких сомнений: он заблудился.
Солнце стояло слева от него, заливая поляну теплым, золотистым сиянием. Необычайно покойно было вокруг. В ближних к поляне деревьях щебетали птицы, большая стрекоза упала на уздечку, вцепившись в нее крохотными коготками, уставилась лиловыми глазами на расстроенного Алешу. Какая-то ехидца почудилась ему в этом взгляде, он махнул рукой, чтобы спугнуть ее, затем бросил поводья и слез с лошади. Стертый о седло зад болел, ослабевшие ноги не держали, Алешу потянуло опустился на четвереньки, но настойчивые позывы мочевого пузыря, уже давно донимавшие его, заставили его на подкашивающихся ногах отойти в сторонку.
Справив малую нужду, он отряхнулся, подвязал веревочку на портках и, повернувшись, так и замер на месте со сведенными у живота руками. Он не поверил своим глазам, он отказывался верить своим глазам: лошади нигде не было. Вот только что она стояла в десяти шагах от него, мирно пощипывая травку, - и на тебе, бесследно пропала, как сквозь землю провалилась!
Это уже не лезло ни в какие ворота. Алеша быстро вернулся на место, где оставил свою каурую, обошел его, оглядывая каждый куст, как будто она могла спрятаться в кустах. Бесполезно! Да что же это такое, что за наваждение! - он едва не заплакал от обиды. В отчаянии он пнул ногой высокую траву и, опустившись на землю, обхватил голову руками.
- Хе-хе, - послышался у него за спиной знакомо скрипучий насмешливый голос.
Алеша обернулся. Никого позади не было. Вся поляна, залитая солнцем, лежала перед ним как на ладони, и была она совершенно пуста. Почудилось, что ли?.. Алеша повернул голову обратно - и увидел Скрипуна. Того самого старика Скрипуна, с которым свела его судьба сегодня утром. Леший стоял перед ним, присев на корточки и уперевшись руками в колени, и усмехался так, как будто между щек ему вставили сучок.
- Хе-хе, - ехидно повторил он. - А вот и мы.
Алеша растерялся и испугался.
Леший продолжал:
- Говорил же я, что от судьбы никуда не спрячешься, юноша. Зря это ты сразу не пошел со мной. Все равно ведь вышло по-моему, разве нет?
Алеша задохнулся от негодования. Он сразу позабыл все свои страхи.
- Так это ты... ты заставил меня сбиться с пути? - проговорил он, сжимая кулаки и надвигаясь на лешего.
- Эй, эй, поосторожней, - предупредил старик, отступая.
- А ну немедленно верни мне мою кобылу и выведи меня на дорогу! сказал Алеша, продолжая наступать. Отчаяние придало ему храбрости.
Старик леший противно засмеялся.
- А вот это никак. Здесь я уже бессилен. Кобылка-то твоя уже того... фьють! - Он неопределенно изобразил корявыми пальцами и снова захихикал.
- Что ты с ней сделал? - побагровел Алеша. - Куда ты ее дел?
- А вон она, - сказал вдруг леший тонким веселым и словно бы слегка удивленным голосом, показывая куда-то наверх.
Алеша невольно поднял голову и увидел высоко в бледно-голубом, выцветшем от жары небе темное пятнышко. Оно быстро приближалось. Сначала оно было не больше точки, затем превратилось в сапог, затем сразу в копенку сена, и вот - тяжелое лошадиное мертвое тело с глухим стуком ударилось о землю, подскочило, перевернулось неловко и застыло перед ним искореженной грудой мяса с судорожно вытянутыми вперед жесткими мослами ног. Ни жив ни мертв, с захолонувшим сердцем, Алеша стоял возле трупа своего верного бессловесного друга, глядя на него расширенными от ужаса глазами. Он не мог поверить в случившееся, он и вообразить не мог ничего подобного. Это было совершенно нелепо, невозможно, бессмысленно... Горячая струйка сбежала по его лицу, Алеша провел по щеке пальцами, они стали черными от крови. Алеша потрясенно повернулся к лешему, протягивая ему испачканную кровью ладонь.
Старик хихикнул в последний раз и замолчал, глядя на Алешины пальцы недоуменно и боязливо.
- Зачем?.. Зачем? - выдавил из себя Алеша.
Леший перевел взгляд на его дрожащие побледневшие губы, потом снова на пальцы, пожал плечами.
- Не знаю, - признался он честно.
Алеша только безнадежно махнул рукой, повернулся, пошел от него - сам не зная куда, гуда глаза глядят.
- Эй, постой, - окликнул его леший и заковылял за ним. - Я, правда, не знаю, зачем я это сделал. Просто подумалось: закину я кобылу на небо или не закину? Закинул вот, - в его голосе опять на мгновение проскочило самодовольство, но тут же уныло сникло.
Алеша не ответил, продолжал идти, не разбирая дороги. Он знал, что у лесных жителей нечеловеческие обычаи, но что они способны на такое... безо всякой причины... просто ради развлечения погубить животину! Нет, это не укладывалось у него в голове.
- Послушай, - снова начал Скрипун после недолгого молчания. - Ты заблудишься. Попадешь к лешакам, а они глупые и злые. Потом беды не оберешься. Пойдем со мной, а? Так лучше будет, и тебе и мне.
Алеша не ответил, упрямо шагая вперед и стараясь зацеплять ногами побольше травы, которая с треском рвалась от каждого его шага. Леший неожиданно замолчал. У Алеши от этого кожа на затылке съежилась: что он там еще замышляет? Его так и потянуло оглянуться, но он пересилил себя. Он продолжал идти вперед, без определенного направления, без каких-либо мыслей о направлении. И вдруг перед глазами у него поплыло. Березы впереди заколебались, словно перед ними заструилось марево, большой ярко освещенный кусок леса неожиданно пропал куда-то, а на его место встал совсем другой, теневой; солнце, мягко покачиваясь, выплыло из-за его левой руки и встало прямо перед ним, низко над деревьями. В воздухе опять запахло колдовством. Алеша снова упрямо повернул на восток, в противоположную сторону от заходящего солнца, и снова часть леса перед ним заколебалась, размазалась и заместилась другой.
