Райдо Витич - Игры с призраком. Кон третий.
— Тебе нужна опора и защита. Ты затеяла свою игру? — смекнул Шерби.
— Нашу. Подумай, ты можешь стать королем.
— Почему не Пит?
— Фи, мужлан и пошляк!
— Нет, просто не он капитан твоей охраны, а я. Что ты задумала? — взял ее за плечи, заставляя посмотреть ему в глаза.
— Стать твоей женой и сделать тебя королем.
— Нет. Тебе не нужны партнеры.
— Другие — да.
— Я самый подходящий на роль дурочка? Шута.
— Думай что хочешь. Сейчас. Но когда получишь из моих рук корону, будешь думать иначе.
— А с чего ты решила, что мне нужна корона? Это твоя мечта, а не моя. Знаешь, в чем твоя беда? Ты недооцениваешь людей, а не Ричард. Не можешь их оценить, потому что тебе неизвестно о простейших вещах. Ты не знаешь, отчего они плачут и смеются, не понимаешь, отчего им больно или радостно, потому что бесчувственна. Ты можешь спрогнозировать вероятность поступка того или иного человека, предположить, но не больше. А это нервирует, правда? Потому что на пути исполнения твоих гениальных, отточенных до малейшего нюанса планов может встать глупейший принцип одного человечка. Именно это выводит тебя из себя, раздражает и заставляет злобствовать. Ты не понимаешь, не можешь понять, почему человек готов умереть не за корону, власть, деньги, а за пустое для тебя слово, за миф! Файлы расходятся в попытке понять, но как не старайся, они не сойдутся. Почему? Потому что ты беспринципна. Не знаешь и не узнаешь, и никогда не поймешь, что власть, богатство пусты и никому не нужны, если оплачены предательством, подлостью. Я ни за что, ни за какие блага не продам Анжину, и ничего не было нужно и не нужно сейчас кроме нее.
— Только она? Даже без короны?
Кирилл отвел взгляд: бесполезно объяснять.
— Даже без короны, — бросил и пошел к дверям.
— Больная? Ненормальная? Уродливая?
— Любая. Лишь бы живая. А уродлива ты, хоть внешне и красива.
Кирилл распахнул дверь, приглашая женщину пойти вон. Она медленно подплыла к нему, встала напротив и, задумчиво разгладив стренч на его груди, тихо сказала:
— Подумай. Если дело только в том, что я не чувствую того, что ты, так это легко исправить. Я попытаюсь.
`Да, так же легко, как повернуть время вспять', - посмотрел на нее Кирилл и, убрав руку со своей груди, подтолкнул в коридор:
— Уходи.
— Ухожу. А ты подумай, — махнула ладошкой.
— Угу.
Не прошло и часа спокойного дежурства, как в аппаратную ворвался Микс и поставил перед Кириллом ПЭМ.
— Смотри.
- `Жду тебя в «Саргоне». Зор', - прочел на дисплее. Отправка почты 8.45. Кирилл глянул на свои часы: 9.13.
— Перехватили?
— Аштар, — тихо сказал Микс. Взгляды мужчин встретились: Паул на Аштаре. Что из этого следует, ясно было обоим.
— Я к королю, — вскочил Кирилл. — Эта послание видела?
— Нет, ее величие изволит повара за излишне сладкий десерт наказать. Разборки на кухне устроила.
— Убери ее с кухни и глаз с нее не спускай, — бросил, уже выбегая из аппаратной.
— Уже, — вздохнул мужчина, медленно закрыл ПЭМ, посмотрел на охранника за пультом. — Весело сегодня будет.
— Удивил. Шоу каждый день. Сказал бы: сегодня будет спокойно и тихо, вот бы я изумился, — усмехнулся. — Иди сюда. Смотри.
Микс подошел, глянул и ужаснулся: клон стояла у зеркала в туалетной комнате, и резала себя, водя острым лезвием ножа по ребрам.
— Черт!! Верни Кирилла и доложи королю!! — выхватил рацию и, выбегая из комнаты, закричал. — Косту в покои королевы. И заберите у нее нож!! Бегом, братцы! Рысцой!
— Что спешить, зачем мешать? Может она зарежет себя? Зачем лишать ее и нас радости? — равнодушно пожал плечами охранник, глядя на экран, где лже-Анжина продолжала резать себя. Крови было много, но раны-то поверхностные. — Жаль, — поджал губы мужчина. Он бы с удовольствием ей помог хоть советом, хоть делом. — Любой меч из коллекции Ланкранца приставить к шее и сделать резкое движение. А так, баловство. Опять, что-то стервь задумала. Когда ж ты умрешь-то, а?
Охрана не сильно спешила, видимо и остальные были единодушны во мнении со своим товарищем: не хотели мешать клону в благородном деле самоубийства. Они топтались у запертой на ключ двери, делая вид, что смущены препятствием, хоть любому из них пни — она рассыплется.
Дежурный нехотя нажал кнопку связи с королем: нравится — не нравится, а долг исполнять надо.
Ричард стоял у зеркала в ванной комнате и смотрел на свое небритое осунувшееся лицо: что дальше? Спрашивали глаза короля у своего отражения и видели ответ: ждать и терпеть.
Терпеть и ждать? — рука мужчины сжала в кулак зубную щетку и та сломалась. Щелчок селекторной видеосвязи совпал со щелчком сломанной щетки и Ричард не сразу понял, что его вызывают, замешкался. С полминуты рассматривал мигающую кнопку на стенной панели, лениво протянул руку, нажал на прием:
— Ваше Величество, у Ее Величества приступ суицида. Она решила зарезаться.
Ни одна мышца не дрогнула на лице короля, взгляд как был равнодушным так и остался. У охранника сложилось впечатление, что он вообще не понял о чем речь и, уже хотел повторить, как король открыл рот:
— Удачи. Пошли ей две черных розы от меня.
Мужчина не сдержал понимающей усмешки, но, опомнившись, вновь вернул лицу серьезное выражение:
— Как скажите, Ваше Величество, но дело в том, что в 8.45 Зор вышел на связь и пригласил Ее Величество на встречу в ресторацию `Саргон'.
Эта информация меняла все. Как бы не хотелось Ричарду увидеть мертвой женщину, как бы ни хотелось каждому из служащих помочь ей зарезаться, она должна была жить, чтоб вывести на Зора, а, следовательно, на Анжину. Нитка, ведущая к настоящей королеве не должна оборваться.
— Где Кирилл? Куда он смотрел?!
— Он идет к вам с докладом. Охрана пытается выбить дверь в ванную комнату Ее Величества. Господин Вагрет уже следует в покои королевы, чтобы оказать медицинскую помощь.
Король поморщился и, кинув в раковину останки сломанной зубной щетки, направился на половину Анжины, по дороге выхватив из рук камердинера рубашку. Оделся на ходу.
Кирилла весть застала в коридоре, как раз на середине между покоями королевы и короля. Он только услышал первую фразу, как переключил связь, развернулся и побежал обратно, отдавая распоряжения.
Охрана лениво попинывала дверь, но влетевший Микс заставил их двигаться бодрей. Один толчок в пять крепких плеч, и препятствие исчезло, превратившись в щепки.
— Не подходить!! — закричала Анжина, развернувшись к ним. Глаза темные, почти черные, взгляд полон безумной ярости, обиды. Обнаженное тело в крови, в руке зажат нож, так что ясно — не себя зарежет, так любого, кто хоть шаг навстречу сделает, угостит острым длинным лезвием. Но не угрожающая поза, а глаза женщины остановили охрану. Мужчины замерли, с недоверием и с растерянностью вглядываясь в почти черные глаза королевы и каждому казалось, что домой вернулась настоящая Анжина. И никто в том момент не мог различить и точно сказать темно карие ее глаза или действительно, черные.
