Сергей Рублёв - Исполнитель
...Машина заработала? Как бы не так! Не могла она заработать - не для этого делалась... Для чего же тогда? А черт его знает... Может для того, чтобы отделаться от нее раз и навсегда. Так же, как в свое время от "дергунца" - но для чего я его делал, хоть догадывался, а эта штука... Она просто была/жила. Я ее даже не назвал никак "штука", и все. Сейчас мне все кажется, что, может, если бы ее назвали по человечески, обошлось бы полегче... Глупо, конечно - но в этом деле глупость иной раз мудрее мудрости.
...Проснулся я от тишины - словно толкнул кто: "Не спи!" Гулкая такая тишина, подозрительная... Лежу, прислушиваюсь, спросонья ничего не понимая - какой нынче день на дворе? Не вспомнить... А вспомнил совсем другое; и сразу вскочил. Стою - а тишина-то за окном! Только листья шуршат, да где-то далеко сирена завывает. "Что же, - думаю, такое я натворил?" Однако, как ни старался, ничего не вспомнил, только голова заболела. Махнул рукой на все и побрел на кухню чай ставить.
...Нет, не добрел я до кухни - повернул в ужасе и ринулся назад, в уютную свою комнатенку, словно страус - зажмуренной головой в песок. Страшно... не то слово - жуть какая-то пробрала. Это тебе не "дергунец", это... В общем, штука, и все. Или, если буквы переставить, тоже подходяще - только кто эдакой "шутке" посмеется... Хорошо, что успел отвернуться - на глазные яблоки будто надавило, и расфеерился передо мной букет чернильных клякс. И мурашки дерут медвежьими когтями. Кто сказал, что от мурашек не мрут? Я не рискнул проверить... Отдышался кое-как, а потом, по здравому размышлению, накинул куртку и пробкой вылетел за дверь - ей-богу, не мог больше оставаться наедине с этой... этим... Выбежал, в общем, на улицу. Усекаешь? А в городе - второй день д а в и л ь н и.
...На улице, на удивление, было пусто, и я все пытался вспомнить, какой сегодня день - похоже, воскресенье? Вокруг как вымерло. Дошел аккурат до остановки трамвая, прежде чем углядел первого прохожего. Ну, этот скорее пробежий - выскочил из "Форда" да как почесал! Я аж рот раскрыл - ну и дела! Упитанный такой, с дипломатом... Смотрю, дивлюсь - куда это он? Так и не узнал, куда... Да, точно - давилка. Тогда впервые у меня на глазах сработала... Будь оно все проклято - я же не так хотел! Хотя - бес его знает, может, и хотел... Но все равно не так - уж больно нелепо как-то, по детски, от обиды на весь свет! Страшненькая обида-то... Что-то пакостное в ней, дурнотное средневековый бред вроде "Молота ведьм" или еще похлеще. Как увидел я, что с толстяком сделалось... Только что бежал, торопился изо всех сил, бедняга - аж пот на лице выступил, блестит. И вдруг его с каким-то особенно противным мокрым чмоканьем вмяло в асфальт! Будто огромная нога опустилась на гадкое насекомое... А потом, раздавив, еще эдак с хрустом растерло!
...В глазах потемнело - чуть не стравил, только нечем желчью блеванул. Какая-то розово-осклизлая каша с кровяными прожилками... А уж крови-то! Чуть не пол-улицы залило. Стою, оцепенев, ничего не соображаю, а из "Форда" вылазит мрачный верзила в вылинявшей джинсовке и смотрит на эту кляксу как малый ребенок на пролитое мороженое - и жалко, да не поднимать же. Плюнул, зыркнул в мою сторону: "Что, мать твою, несладко? Уже второго придавило, е... б... !" Тут только я заметил чуть подальше еще одну кляксу, только повысохшую - громадное бурое пятно на асфальте... И понял, куда бежал толстяк - еще дальше, прямо по курсу, блестит золотом вывеска "Интро-Банк". И верзила подтверждает спокойно: "Все, накрылось правление... Нынче должны были совещаться. Не успели... Этот последний". Еще раз плюнул, сел в "Форд" и укатил. Оставив меня наедине с этой красной лужей... Да только не думай, что я там остался разводить мировую скорбь! Почесал не хуже покойника, хоть и тяжко - в брюхе крутит похуже, чем с перепою, в башке стучит... А кругом ти-ихо. Только мухи жужжат.
...Эту неделю, наверное, долго не забудут. Так же, как Варфоломеевскую ночь. Город вымер - даже за хлебом боялись выходить. Потом уж разобрались, что давит богатых - осмелели, про бога вспомнили... Смех, если подумать - божья кара в одном, отдельно взятом городе! Содом с Гоморрой... Я-то помалкивал да и то, прослывешь сумасшедшим. Не по себе было, как вспоминал толстяка... Однако сделанного не воротишь - это я еще с "мздырей" крепко запомнил. Взялся за гуж - тяни, все равно ничего другого не остается. Все же веселья мало было, как брался за газету - в первый день несколько сот трупов, во второй... Потом поумнели, по домам отсиживаться начали - под крышей, вишь, не давит. Вообще быстро эту механику раскусили - вскоре начали печатать квоту риска - то есть, с какой суммы какой риск. С десятью миллионами, например, под небом походишь пять минут, с двадцатью - около трех... Поначалу хоть квота была приличной - давило тех, у кого действительно большие деньги. Много ли таких наберется? Мне эти деньги и за сто лет не скопить ну, и злорадствовал... Дурень. Забыл, как с "мздырями" обошлось... Вот то-то - не обошлось ведь! Так отрыгнулось...
Значит, существовал я эдаким розовым щенком дня три - домой заходил редко, отсиживался на работе, иногда и ночевал там, а когда у кого из знакомых... Не лежала у меня душа к тому, что на кухне завел - и думать об этом боялся. На улицу, понятное дело, тоже не очень лез давилка, если поблизости плюхнет, придавит вместе с виновником и не спросит, сколько трудовых грошей скопил. Народ стал пуганым. На улице друг от дружки шарахаются - поди, узнай, кого в следующий раз... Транспорт перестал ходить - водилы соглашались только рабочих по утрам развозить уж среди них-то миллионер вряд ли затешется. В общем-то не так уж плохо шло поначалу, как последнего брокера - или кого там? - придавило. Стали даже потихоньку выползать на свежий воздух... А воздух действительно казался свежим - идешь, и никаких тебе наглых витрин, что в лицо плюют каждому прохожему - не про тебя, мол! Позакрывали не все, правда. И ларьки некоторые остались - но и те... Кто там сидит - не хозяева, продавцы, сами деньги до получки считают. Н-да... Думал, все кончилось. Оказалось, только первый круг. А сколько их... Девять? Это у Данте. А у нас сколько накрутишь... И тут не до счета.
...Очередной визг подняли с субботы - на улицах опять опустело. Квота сократилась вдвое - те, у кого больше пяти миллионов, трясутся по квартирам, остальные гадают, сколько еще осталась ждать - то ли само пройдет, то ли пока всех не передавит. Бродят смутные слухи о каких-то погромах в богатых домах, по стенам расклеены листовки с призывами избавиться от паразитов раз и навсегда - и с нами Бог! В уголовной хронике появились первые сбитчики - это те, кто всей компанией какому-нибудь бедолаге незаметно одолжат до пяти миллионов и ждут, чем кончится. Действовало безотказно - если не успеет в течении пары минут избавиться от деньжат. Иных какие-то подонки силой выволакивали и бросали посреди улицы - развлекались, гады, добежит не добежит. Самые умные вкладывали деньги в дома, машины оказывается, давит только тех, у кого наличность, или там золото, камни - ну, все, что вместо денег. Эдакая вульгарная политэкономия марксизм, не марксизм... Мраксизм, короче. Так что по настоящему богатые почти не пострадали - так, мелочь, перекупщики... Но сколько их передавило! Хорошо, детей вовремя догадались вывезти - благо, лето. Тут деньги нашлись! После того, как и в мэрии кое-кого придавило... В общем, словно катком по прошлись по городу - чисто и мертво. Кавказцев, так тех и за сто верст не видать - на рынках тишина, благодать, кроме овощей ни хрена нет. То есть, хрен-то как раз и есть, а фруктов нет ну, кроме, разве, яблок - смелые люди, видать, торговали. Да о чем я! - черт, сразу и не сообразить - тут людей давит, а я о фруктах... Не в них печаль. Не кончается все это вот что. Как костер, пока все топливо не выгорит. А топлива у нас... И можно представить, как это мне все обрыдло. Если после "мздырей" я спать не мог, то сейчас... Словно проклятый. Словно хожу по колено в кровавом дерьме. Да-да - буквально, как наяву, и все время хочется вымыться. Начал бояться за свои винтики - как бы с резьбы не сорвало. Но окончательно доконало, представь - теннисиста одного... У нас в городе... Нет, не хочу и вспоминать - уж больно тошно. Корт потом отмывали... Это аккурат после выигрыша - не успел еще даже кубок этот свой получить... Тьфу! Ну и... Вроде последней капли мне и не хватало. Света не взвидел, до того тоскливо стало, и, как обычно, наехала на меня эта дурь. Да только как! Если раньше телегой, то сейчас чугунным катком. Вот я и почувствовал, как это - когда давят... Тут уж ничего не поможет - понял сразу. Сиди и жди, чего выйдет... Сидеть-то и не пришлось - потащило меня со страшной силой. Пробовал упереться - куда! Чуть руки не пообрывал - закон тяготения поменялся - и чую, чую, куда тащит-то! И внутри все обрывается, в глазах темно... Все. Точка. Теперь уже - точка... Пошел я... К себе. Уж все равно стало... Пошел. Трясусь весь - если кто видел, небось, за припадочного приняли. Да кто внимание обратит на еще одного психа - ноне урожайный год, много их по городу бродит... На мое счастье, до дому было рукой подать два квартала (у знакомого телевизор смотрел). Дошатался до двери - уже плохо помню, как открыл, лица не чувствую, руки немеют, как отнимаются, а я все пру - и понимаю ведь так ясно, что против себя самого и пру, но что-то несет, и страшно - не остановиться... В общем, накатило окончательно, и больше ничего не помню, хоть убей... Тогда и наступила пауза.
