Кейт Уилхелм - И ангелы поют
Как он и ожидал, Мэри Бет явилась разгневанной. Она была примерно его лет, около сорока, волосы слегка начали седеть. Голубые глаза смотрели подозрительно, на лице не было косметики. Он никогда не видел ее с накрашенными губами или какими угодно украшениями, не считая часов, а также в юбке или в платье. Сегодня ночью она одела джинсы, легкий свитер и ярко-красный плащ с капюшоном, который напомнил ему о шторме, когда она переступила порог, проклиная его. Он с удовлетворением отметил, что камера у нее с собой. Стягивая плащ, она умело осыпала его ругательствами, и остановилась лишь тогда, когда он прижал ладонь к ее губам, и взяв за плечо подтащил к двери спальни.
- Заткнись и посмотри, - процедил он. Она оказалась сильнее, чем он ожидал, и теперь вырвалась из его хватки и погрозила ему кулаком. Затем она заглянула в спальню, немного посмотрела и повернула к нему тут же вспыхнувшее лицо. - Ты... - прошипела она, брызгая слюной, - вытащил меня из дома... заволок в постель какую-то сучку... Сообразил, значит, для чего нужна та штука, что у тебя болтается! Фотографий ему захотелось! Господи Боже!
- Заткнись!
На этот раз она заткнулась. На мгновение она вгляделась в его лицо, повернулась и посмотрела снова, сделала шаг вперед, потом еще шаг. Он знал, что она среагировала на выражение его лица, а вовсе не на то, что лежало под одеялом. Девушку не было видно совсем, виднелись лишь вздрагивающее одеяло, да темное пятно на том месте, где у нее должны были быть волосы. Он шел рядом с Мэри Бет, и его осторожность передалась ей; теперь она двигалась так же тих, как и он.
Возле кровати он протянул руку и медленно потянул на себя одеяло. За него тут же судорожно ухватилась одна из ее рук. На ней было четыре, очевидно, бескостных пальца, длинных и гладких, очень бледных. Мэри Бет медленно втянула в легкие воздух, и они надолго замерли, казалось, на несколько минут. Наконец она протянула руку и коснулась темноты за плечом девушки, потом руки, потом лица. Потом резко отдернула руку. Девушка на постели задрожала еще сильнее и свернулась в еще более тугой комочек, скрыв многочисленные складки кожи в паху.
- Оно мерзнет, - прошептала Мэри Бет.
- Да, - Он накрыл девушку одеялом.
Мэри Бет подошла к другому краю кровати, просунула руку в щель между стеной и кроватью и осторожно высвободила одеяло вместе с покрывалом, накрыв им девушку. Эдди взял Мэри Бет за руку, и они, пятясь, вышли из спальни. Она тяжело опустилась в одно из кресел и автоматически протянула руку за стаканом, который он наполнил.
- Боже мой, - негромко произнесла Мэри Бет после долгого глотка, что это? Откуда оно взялось?
Он рассказал ей все, что знал, и они снова посмотрели на спящую девушку. Ему показалось, что она перестала дрожать, но возможно она была слишком слаба, чтобы расшевелить столько одеял.
- Ты все время произносишь "она", - сказала Мэри Бет. - Ты ведь знаешь, что это не человек, так ведь?
Он смущенно описал те части ее тела, которые она не видела; к этому времени Мэри Бет допила свой стакан. Она взглянула на сумку с камерой, но пока что не сделала движения в ее сторону. - Это наша история, - сказала она. - О ней никто не узнает, пока мы не будем готовы. Хорошо?
- Да. Нам многое придется обдумать, прежде чум мы что-нибудь сделаем.
Они размышляли молча. Он снова наполнил стаканы, и они сидели, разглядывая спящее на кровати существо. Когда комочек под одеялом немного распрямился, Мэри Бет вошла, приподняла одеяло и осмотрела ее, но на этот раз не прикасалась. Она вернулась очень бледная и глотнула из стакана. На улице стонал ветер, но он больше не завывал, а дождь перестал быть осязаемой стеной перед той стороной дома, что смотрела в сторону моря.
Время от времени они перебрасывались короткими фразами.
- Не радио, - сказал Эдди.
- Правильно, - отозвалась Мэри Бет. Она терпеть не могла NPR.
- И не газеты, - произнесла она чуть позже.
Эдди терпеть не мог "Ассошиэйтед Пресс". Он кивнул.
- Оно может быть опасным, когда проснется, - сказала она.
- Знаю. Шесть рядов аллигаторских зубов, или ядовитые когти, или гипнотизирующие лучи.
Она хихикнула.
- А может, как раз сейчас нам снимают скрытой камерой. Помнишь ту старую телепередачу?
- Может, ее послали испытать нас, нашу реакцию на _н_и_х.
Мэри Бет резко выпрямилась. - Как, еще и другие такие же?
- Ни один вид не может состоять только из одной особи, - очень серьезно сказал он. - Проблема воспроизводства. - До него дошло, что он весьма пьян. - Кофе, - предложил он, и вытянув себя из кресла, неверной походкой отправился на кухню.
Приготовив кофе и сэндвичи с тунцом, резаным луком и помидорами, он застал Мэри Бет возле двери спальни, где она стояла и разглядывала девушку.
- А что, если она умирает, - негромко сказала она. - Мы не можем позволить ей умереть, Эдди.
- Не можем, - согласился он. - Давай немного поедим. Уже почти рассвело.
Она вошла вслед за ним на кухню и огляделась. - Я никогда раньше не была у тебя дома. Понимаешь? Столько лет тебя знаю, и ты меня никогда не приглашал.
- Пять лет, - сказал он.
- Про это я и говорю. Все эти годы. Приятный дом. Знаешь, он выглядит как раз так, как должен выглядеть твой дом.
Он обвел взглядом кухню. Обычная кухня - плита, холодильник, стол, полки. На одной из полок были книги, еще стопка лежала на столе. Он спихнул книги на край и поставил тарелки. Мэри Бет взяла одну и перевернула. Красновато-коричневая, изящной формы керамика из Северной Каролины, и подпись мастера - "Сара". Она кивнула, словно в подтверждение.
- Каждую свою вещь ты выбирал отдельно, так ведь?
- Конечно. Мне же с ними жить.
- Что ты делаешь тут, Эдди? Почему именно здесь?
- На краю света, хочешь сказать? Мне тут нравится.
- А мне чертовски хочется смотаться отсюда. Ты жил где-то, и решил остаться здесь. Я же хочу уехать. То нечто в твоей постели просто заставит меня уехать.
Из университета в штате Индиана - в маленькую газету в Эванстоне, потом Филадельфия, потом Нью-Йорк. Он почувствовал, что слишком долго не имел своего угла, и теперь ему просто хотелось оказаться в таком месте, где люди живут в отдельных домах и выбирают чашки, из которых собираются пить кофе. Шесть лет назад он уехал из Нью-Йорка, в отпуск, как он сказал, и приехал на край света, и остался.
- Почему же ты до сих пор не уехала? - спросил он Мэри Бет.
Она криво улыбнулась.
- Я была замужем. Ты разве не знал? Мой муж был рыбак. Это судьба всех девушек на побережье - выйти замуж за рыбака, лесоруба или полицейского. Ну6 а я вообще была Мисс-Оригинал-Без-Талантов. Вышла замуж и впряглась в вечное хозяйство. А сейчас он неизвестно где. Ушел однажды в море и больше не вернулся. А я нашла работу в газете, сижу на подхвате. Лишь одно может быть хуже, чем торчать здесь на краю света - опустить руки и сдаться. Не мой стиль.
