Михаил Грешнов - Родился мальчик
- Среднее, - скромно признался Дмитрий Юрьевич. - Агрономическое.
- Ну, ничего, - кивнул академик. - Придется заглянуть в историю человечества, и если вам что-нибудь будет неясно, вы спросите. Хорошо?
- Хорошо, - согласился Дмитрий Юрьевич.
- Дело в том, - продолжал академик, - что человек от обезьяноподобных предков до настоящего времени развивался неравномерно. Из древнейших людей, архантропов, на каком-то этапе выделился вдруг неандерталец. Просуществовал определенное время и, выделив из своей среды кроманьонца - новую расу, - исчез..
- Как... как вы сказали? - переспросил Дмитрий Юрьевич.
- Исчез, - повторил академик. - Его вытеснил кроманьонец, - Хомо сапиенс, человек разумный. Мы его непосредственные потомки.
- Но ничто не стоит на месте, - продолжал академик. - Науку давно интересует - какова следующая ступень, кто придет на смену человеку разумному?
Дмитрий Юрьевич молча раздумывал: действительно - кто придет?
- Кажется, наш Гигант, - говорил академик, - дает на это ответ. Придет Хомо сверхсапиенс - сверхразумный.
- Вы хотите... - Дмитрий Юрьевич заерзал на стуле.
- То, что сказал, - прервал его академик. - Человек сверхразумный.
- А как же мы?.. - воскликнул Дмитрий Юрьевич.
Академик пожал плечами:
- Дело теперь не в нас - в вашем сыне. Он человек особенный. Скажу прямо: он родился с готовой речью, с готовыми навыками, которыми владеете вы, я и другие. В этом его отличие. Рождались дети талантливые - вундеркинды, запоминали с первого взгляда текст на странице, формулы, музыку. Но Гигант, обладая всем этим, коренным образом отличен от них. Мало сказать, что он унаследовал не только безусловные рефлексы, но и условные - его мозг превышает сейчас тысячу шестьсот кубических сантиметров, при норме тысяча четыреста, тысяча пятьсот. Это новый тип мозга, как Гигант - новый тип человека. Притом это устойчивая мутация. Понимаете?
- Да... - отозвался Дмитрий Юрьевич.
- Эти новые свойства от вашего сына пойдут по наследству - Гигант психически и физически здоров, нормален. Больше: одинаково склонен к технике, физике, математике, биологии, психологии - во всяком случае, удалось пока выяснить. Это тоже устойчиво у Гиганта. От него пойдет новая ветвь в развитии человека!
- Как же мы?.. - вторично воскликнул Дмитрий Юрьевич. Исчезнем?..
Академик пожал плечами:
- Уступим место. В природе выживает сильнейший, умнейший...
Уезжал из Москвы Дмитрий Юрьевич с нелегким чувством в душе. Гигу он видел. В обширной лаборатории института Гига расхаживал среди электронно-счетных машин, изредка в одном, в другом месте нажимал на кнопки. Считывал с лент выданную машинами информацию.
- Освоил... - шепнул на ухо Дмитрию Юрьевичу лаборант, видимо, ближайший учитель мальчишки, и радостно улыбнулся отцу Гиганта: - Талант!
- Тебе нравится здесь, сынок? - спросил не без робости Дмитрий Юрьевич.
- Нравится, - Гига даже не поднял глаз от бумажной ленты.
В общежитии после Дмитрий Юрьевич застал Гигу за широким столом, заваленным чертежами и схемами - все это были новейшие счетно-решающие устройства. Гига безжалостно черкал карандашом по ватману и ругался вполголоса:
- Плохо. Отвратительно. Переделать!
Второй раз Дмитрий Юрьевич был в Москве через полгода.
Прямо с вокзала поехал в институтское общежитие, надеясь застать сына на отдыхе, был шестой час вечера.
В общежитии Гиги не оказалось. Дмитрий Юрьевич пошел в лабораторию, где прошлый раз Гига работал на электронно-счетных машинах. В лаборатории его тоже не оказалось вообще, никого не было.
Надо расспросить у директора, решил Дмитрий Юрьевич, вышел из лаборатории в коридор.
Действительно, из директорского кабинета слышался голос Гиганта, определил по тембру Дмитрий Юрьевич. Обрадовался, наконец-то увидит сына.
Без стука приоткрыл дверь кабинета, обширной кубической комнаты, в которой академик рассказывал Дмитрию Юрьевичу о неандертальцах, когда-то исчезнувших и этим поразивших воображение Дмитрия Юрьевича. Но то, что Дмитрий Юрьевич увидел сейчас, поразило его не меньшим образом.
Кабинет почти не имел мебели: стол, пара кресел, остальное его пространство было пустым и ошеломляюще гулким.
Сейчас на середине комнаты были двое - академик и Гига. Академик стоял перед Гигой, растерянно опустив руки, даже, как показалось Дмитрию Юрьевичу, навытяжку, молчал и моргал глазами.
Гига, наоборот, весь возбуждение, жестикулировал перед ним, топал ногами и кричал в полный голос:
- С кем мне поговорить о сверхсветовых скоростях? Поспорить об антиполе и минус-времени? Не с кем! Покажите мне хоть одного человека!..
Академик стоял все так же навытяжку и моргал.
- Молчите? - Гигант вскинул над головой руки. - А я один и один!.. Друга дайте мне! Друга!!!
