KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Фантастика и фэнтези » Научная Фантастика » Леонид Панасенко - Повесть о трех искушениях

Леонид Панасенко - Повесть о трех искушениях

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн "Леонид Панасенко - Повесть о трех искушениях". Жанр: Научная Фантастика издательство неизвестно, год неизвестен.
Перейти на страницу:

Иван Никитич опять повторил в памяти шутливую молитву, которую с надрывом прочитал на их свадьбе Костя Линев, и улыбнулся. Костя тоже приударял за Марией. Но пока Линев носился с очередной идеей преобразования истории как науки, они в сентябре тихо-мирно поженились.

На свадьбе их было пятеро. С Кривого Рога приехала мать Марии, привезла два куска сала. С мировой скорбью на лице заявился Костя, но, выпив полбутылки "Степных цветов", подобрел душой и даже сочинил молитву, смешав в ней все мифы и верования народов мира. Катя, подружка Марии, сидела тихая, как мышь, испуганно поглядывала то на его ордена и медали, то на Марию, что-то представляла себе - из "семейной жизни" - и тут же заливалась мучительной краской стыда. Теща была усталая с дороги, но в общем довольная выбором дочери и поэтому умиротворенная. Она подолгу снимала кожуру с картошки, а сала брала самые тоненькие кусочки. При этом ее корявые пальцы напрягались. Спустя минуту-другую кусочек непонятно каким образом возвращался на тарелку обратно... Ближе к вечеру Катя вдруг пискнула "горько!". Он так охотно потянулся к Марии, что звякнули ордена. Катю опять бросило в жар, а мать заулыбалась. Губы жены таяли под его напористыми губами, и бывшего разведчика даже качнуло - поплыл под ногами затоптанный пол, сдвинулись стены старенького общежития...

Бартошин покачал головой: тридцать лет прошло с той осени, а не забылось, нет.

- Слушай, Мария, - сказал он, - а почему бог Солнца? Ну, Костя, помнишь тогда... Он тебя дочерью Солнца назвал.

- Какой еще Костя? - удивилась жена.

- Когда женились. На свадьбе.

- А ты и забыл?!

В голосе жены прозвучала укоризна, а глаза наоборот - заулыбались.

- Я же не всегда такая была. Понял?

- К чему это ты?

Она подошла, сняла косынку.

- Золотая ты моя, - прошептал Иван Никитич, глядя на седые волосы жены. Как он мог забыть?! Конечно же, дочь Солнца, золотоголовая Мария, которой в пятидесятые годы любовался весь их пединститут. У Марии-младшей, родившейся в пятьдесят третьем, волосы пошли в него - русые. Мария шутила тогда: "Ты мне всю породу испортил".

Он виновато привлек жену к себе.

Как быстро ушла молодость! И как безжалостно обирает она людей, уходя от них. Цвет волос и блеск глаз, тайную прохладу кожи и упругость губ... Все забирает. Все дары свои. Справедливо ли это? Иван Никитич вздохнул. Может, и справедливо. Потому что осень жизни приносит свои дары. Прежде всего - ясность ума и понимание, что суета есть суета, как ее ни назови.

Хлопнула калитка. На пороге веранды мелькнуло цветастое платье Мироновны.

Соседка зашла к Бартошиным как бы денег занять. На самом деле хотелось, конечно, другого. Посмотреть. На двор, на дом соседский, на Никитича, на Марию его. Странная она... Всю жизнь возле швейной машинки просидела, а туда же - гордая. Слова лишнего не вытянешь. Ну да ладно, я и сама все увижу. Главное - надо узнать, что с прошлой пятницы изменилось. Жизнь-то вытекает. Как вода из дырявой бочки. А там и дно. А на дне всегда самое интересное...

Мироновна вошла в комнату и сразу же сфотографировала глазами лица соседей. Не завелась ли, не дай бог, в доме какая напасть? Она сперва всегда на лице поселяется. Напастей Мироновна знала за человекам тьму, они за ним - говорила - вместе с тенью ходят. Особенно за выпившими мужиками. Правда, Никитич не пьет, но это ровным счетом ничего не значит. Сегодня в рот не берет, а завтра, смотри, уже запойный.

- Разведданные доставила? - улыбнулся Бартошин, кивая соседке. Он любил при случае ввернуть в разговор военное словечко.

- Так точно. Все при мне, - подтвердила Мироновна. - Квартирантка вчера в Москву ездила. По радио небось всего не расскажут.

И заспешила, даже задрожала от напряжения, пропуская через себя жизнь, как турбина электростанции пропускает бешеный поток воды.

Поначалу Мироновна ничего нового не узнала. Затем Мария не удержалась, похвасталась:

- Виталий завтра приезжает. Первый отпуск.

Младший сын Бартошиных уже год работал судьей в Харькове - оставили после юридического. Виталий собирался жениться и в письме сообщил, что приедет с Полиной, невестой, чтобы познакомить с родителями. Об этом Мария соседке все-таки не сказала.

- Радость-то какая, - всполошилась Мироновна. - Приготовиться вам надо, скупиться. Раз такое дело - у других попрошу.

- А чего хотела попросить? - на свою голову спросил Иван Никитич.

- Нет, нет! Теперь не надо, - засобиралась соседка. - Рублей тридцать думала перехватить. Квартирантка сапоги из Москвы привезла, югославские. Ей, оказывается жмут, а мне в самый раз.

- Найдется у нас, Мироновна, не уходи. - Мария пошла в соседнюю комнату за деньгами.

Иван Никитич вдруг безо всякой видимой причины погрустнел. А тут и жена на пороге. В глазах недоумение:

- Ваня, ты деньги брал?

Мироновна насторожилась.

- Брал, - сказал Бартошин и достал из-за шкафа аккуратный желтый чемоданчик. - Вот, купил.

- Там только семь рублей осталось, - напомнила жена. - За один чемоданчик - сто рублей?

- Сто тридцать пять, - уточнил Иван Никитич. - Это телескоп, Мария. "Алькор" называется. Помнишь, я хотел купить, еще когда Виталий в школу ходил...

- Господи, - прошептала Мироновна, предчувствуя скандал. - Такие деньги!

Мария глянула в ее сторону, понимающе улыбнулась.

- В сентябре звезды близкие, - объяснил смущенно Иван Никитич.

- Телескоп, говоришь. - Мария открыла чемоданчик, потрогала приборы. Потом глянула на соседку, засмеялась. - Ничего, до пенсии доживем. - И пояснила Мироновне: - Если человеку в радость, чего ж не купить? Мы и микроскоп купим... Если в радость.

Скучно стало Мироновне. Шла домой и жалела, жалела соседей. Как слепые живут: повернутся к солнцу лицом и улыбаются. Они думают, что без тени живут. Друг на друга дышат. А чего дышать-то? Ведь тень - она всех догонит. И накроет, когда надо. Это в молодости ее не видишь, не замечаешь. А потом и не хочешь - обрастаешь, обрастаешь тенью.

- Вон то сорви, на верхушке, - попросила Мария.

Бартошин поднял палку, подвел рогачик под черенок, повернул. Яблоко глухо стукнулось о землю. Мария подобрала его, вытерла, положила в корзину. Паданку, считал Иван Никитич, к столу не подают.

- Напомни, пожалуйста: вечером надо мясо сварить.

Жена стояла против солнца, выпрямившись, опустив перемазанные помидорной ботвой руки. Бартошину стало совестно. Телескоп десять лет ждал, мог еще месяц-другой подождать. Надо было кофту Марии купить. Мохеровую. Скоро осень - задождит, задует, поясница опять начнет донимать...

- Почему вечером? - невпопад спросил он.

- Вареников налепим, - сказала Мария. - Или забыл уже, как вы с Виталиком заказывали: "Мамочка, в воскресенье... Мамочка, только не с сыром"...

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*