Игорь Дручин - Ритм галактик (журнальный вариант)
Именно жестокость больше всего смущала Отала Крэ, когда он вносил свое предложение на обсуждение в Высшем Совете, но неотвратимая необходимость заставляла его настаивать на опыте. И Высший Совет сдался, хотя и поставил практически неодолимое условие: индекс психической устойчивости должен быть не менее трех девяток после запятой. Невозможность решения этой задачи подтверждалась опытом научных исследований. Такой индекс встречается лишь у индивидуумов девственно неразвитых цивилизаций. Это единственный для них шанс выжить в сложных условиях окружающей их среды. С улучшением жизненных условий и повышением интеллекта индекс психической устойчивости падает. Крэ мог бы предоставить Совету карты аномалий современных цивилизаций, где максимальные значения индекса достигали восьмидесяти семи процентов, а уникальные образчики психической устойчивости дотягивали до девяноста пяти, но, не зная, как отнесется к этим доводам Совет, промолчал. И тогда поднялся старейший психобионик Ленг Toy.
— Я понимаю смущение моего молодого коллеги, — Toy кивнул в сторону Крэ. — Условие Совета кажется ему невыполнимым. Это не совсем верно. Коллега должен учитывать, что удаленные от центра галактики цивилизации, формирующиеся, несомненно, в более суровых условиях, чем наши, изнеженные, должны обладать большей психологической устойчивостью при равных уровнях развития. Эту возможность следует проверить. И второе. Мне хотелось, чтобы коллега учел мотивы постановки такого трудного условия. Сознавая жестокость опыта, Совет предлагает свести риск до необходимых пределов. При нарушении психической устойчивости объекта опыта, для спасения его, может возникнуть необходимость прямого вмешательства в жизнь низшей цивилизации, а это часто приводит к возникновению религиозных течений, тормозящих развитие этих цивилизаций. Трудности не должны останавливать вас, коллега. Ваше предложение — пока единственная возможность остановить неотвратимое, но у нас впереди достаточно времени. Если не успеем мы, опыт начнут поколения, идущие за нами. Важно сохранить чистоту опыта.
Крэ вздохнул. Много позже он осознал мудрость Совета. По мере удаления от ядра галактики обитаемые планеты встречались все реже, но индекс психоустойчивости все повышался, хотя и не в такой степени, как надеялся Ленг Toy.
Обычно они выбирали для исследований одиночные желтые звезды главной последовательности с фазой устойчивости не менее пяти миллиардов лет. Как правило, такие системы были обитаемы. Еще на подходе к звезде высылали опережающую разведку — автоматические станции с узкой поисковой, но зато саморегулирующейся программой. При отсутствии достаточно развитых цивилизаций они передавали информацию и выходили на траекторию корабля. Их подбирали на ходу и, не снижая скорости, уходили к следующему объекту. Если цивилизация удовлетворяла программе опыта, разведчики выдавали тормозной код и, пока корабль по пологой траектории выходил на планету, разведчики заканчивали сбор информации и регистрацию психоаномалий.
Когда голубая планета мягко засветилась на экране, приглушая фиолетовый мрак космоса и отблески отдаленных звезд, Крэ не усомнился, что перед ним типичная кислородная цивилизация. Степень ее развития удовлетворяла условиям опыта: высокая яркостная температура радиоизлучения1 на поверхности планеты и за пределами ее атмосферы указывала не только на высокие технические знания, но и на первые попытки выхода в космос. Крэ не питал иллюзий, что именно на этой голубой он встретит психоаномалии достаточной величины; он уже привык к мысли, что его собственной жизни может не хватить даже на начало опыта. Если повезет и он поставит опыт, кто-то должен продолжить. Сменится несколько поколений наблюдателей, прежде чем будут сделаны окончательные выводы. А если не повезет… Имеет ли это значение? Все равно опыт будет проведен. Размышляя об этом, он сидел в рубке и терпеливо ждал донесений.
— Главный, разведчики прибыли, — доложил дежурный центрального поста.
— После обработки информации пришлите карты аномалий.
Он не знал, что все решалось в те мгновения. Он подумал тогда, что придется для очистки совести проверить несколько аномалий, а затем космолет, вспарывая пространство, уйдет искать другую голубую в системе устойчивых звезд на окраине галактики.
— Главный! — голос дежурного был неуместно громок. — Вы слышите?
— Да. Что-нибудь случилось?
— На первой аномалия девяносто пять!
— Спасибо. Приятная новость. Объявите готовность десантникам. Вызовите членов Совета экспедиции, когда будут готовы все карты.
…Крэ улыбнулся своим воспоминаниям. Собственно, с аномалии первой станции они и начали. Десантники высадились на материке с роскошной растительностью и обнаружили девственное племя темнокожих людей на уровне каменного века! К счастью, результаты обследования аномалии с третьей станции оказались более обнадеживающими и, наконец, они наткнулись на этот лагерь. Да, конечно, им несказанно повезло… Отал Крэ вызвал дежурного и передал ему наблюдение за объектом.
С приближением вечерней прохлады Краев оделся, скептически оглядывая свой парадный костюм. Если он стал Робинзоном, следует подумать о более простой и удобной одежде. Нужно позаботиться и о крыше над головой. Однако уходить с этого места не хотелось, он надеялся, что еще до захода солнца его навестит местная красавица и вопрос о крыше решится сам собой. И, действительно, девушка скоро появилась. На этот раз она подошла к нему совершенно безбоязненно.
— Тао, — сказала она и показала всеми пальцами на себя.
— Володя, — он попытался скопировать ее жест.
— Во-ло-да, — с трудом произнесла она по слогам его имя и протянула руку. — Хо!
Он пожал плечами, не зная, что ей потребовалось на этот раз, но она взяла его за руку и повела за собой по чуть заметной тропинке. Они прошли не менее трех километров, когда перед ними выросли скальные выходы известняков и песчаников. Среди кустов темнел вход в пещеру. Недалеко от сравнительно узкого входа пещера резко расширялась, образуя обширный грот с несколькими залами. В центре горел костер, вокруг которого сидело несколько старых женщин, одетых в шкуры.
Пришельцев встретили угрожающим ворчанием, но девушка, не обращая на них внимания, провела его в самый дальний и темный угол и усадила рядом с собой на охапку сухой травы. Когда глаза привыкли к темноте, Владимир стал присматриваться к лицам и одежде людей, сидевших ближе к костру. Всеми делами, насколько мог понять Краев, заправляли женщины. Они были одеты в лучшие шкуры. Семьи побогаче не только были одеты, но и лежали на шкурах. Те, кто победнее, лежали на траве. Владимир с удовольствием отметил, что ни одна из женщин не блещет той изумительной красотой, которой отличалась Тао, но, с другой стороны, он понял, что она занимает в племени самую низшую сословную ступень. Только у нее да еще у некоторых юношей совсем не было шкур. Детей Краев насчитал около сорока. Несколько грудных младенцев, завернутых в шкуры, держали женщины. Остальные находились в одной группе под присмотром мужчин. Всего в пещере поместилось, примерно, полтораста мужчин и женщин, причем мужчин оказалось вдвое больше.
