Аркадий СТРУГАЦКИЙ - ЗАБЫТЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ
Полесов смотал пленку и сунул ее в карман комбинезона.
– Можно послать разведчиков еще раз, - сказал он.
– Мы и так потеряли много времени, - нетерпеливо сказал Иван Иванович и поглядел на Беркута:
– Давайте двигаться. На месте разберемся.
– Можно выслать разведчиков по пути. - Полесов тоже поглядел на Беркута.
– Ладно, - согласился Беркут. - Будем двигаться. Петр Владимирович, сходите, пожалуйста, к биологам и передайте, что мы уходим. И поблагодари- те от всех нас.
– Слушаюсь, товарищ Беркут.
Полесов отправился к коттеджам и через минуту вернулся с Круглисом.
– Мы уходим, - сообщил Беркут. - Большое спасибо за приют.
– Пожалуйста, - медленно сказал биолог. - Счастливого пути.
– Спасибо. Здесь у вас было замечательно. Просто как на курорте.
Дикий кабан снова заревел по-медвежьему из-за деревьев.
– Вы извините, - сказал Беркут, - но мы, право не можем вас взять с собой. Не можем, не имеем разрешения.
– Понимаю. - Биолог усмехнулся. - Жаль, конечно… Ничего, придет когда-нибудь и наш черед.
– Наверное, после нас пошлют вас.
– Да, вполне возможно. Счастливого пути. Желаю удачи.
– Спасибо, - повторил Беркут и пожал биологу руку.
– До свидания, спасибо, - сказал Полесов. - Я постараюсь поймать для вас какого-нибудь филина.
Они залезли в танк, люк захлопнулся. Биолог помахал рукой и отступил к обочине. Медленно поднялся автоматический шлагбаум. Тяжелая машина дрогнула, загудела и двинулась вперед, оставляя в бурьяне широкие колеи. Биолог провожал ее глазами. Вот она прошла под завалившейся осиной и задела ее. Дерево треснуло, ломаясь пополам, и с глухим стуком рухнуло поперек просеки, которая когда-то была автострадой.
3
"Тестудо" стоял, сильно накренившись, тихий и совершенно неподвижный. После шестнадцати часов гула и сумасшедшей тряски тишина и неподвижность казались иллюзией, готовой исчезнуть в любую минуту. По-прежнему у них были стиснуты зубы и напряжены мускулы, по-прежнему звенело в ушах. Но ни Полесов, ни Беркут, ни Иван Иванович не замечали этого. Они молча глядели на приборы. Приборы безбожно врали.
Два часа назад, в полночь, пеленгирующие станции дали Полесову его координаты. "Тестудо" находился в распадке в семидесяти километрах к юго-востоку от эпицентра. В ноль пятнадцать Лантанид впервые не послал очередного вызова. Связь прервалась. В ноль сорок семь репродуктор голосом Леминга гаркнул: "…немедленно!" В час десять пошел сильный дождь. В час восемнадцать погас экран инфракрасного проектора. Полесов пощелкал переключателями, выругался, включил фары и уперся лбом в замшевый нарамник перископа. В час пятьдесят пять он оторвался от перископа, чтобы попить, взглянул на приборы, зарычал и остановил машину. Приборы безбожно врали.
Снаружи была черная сентябрьская ночь, лил проливной дождь, но стрелка гигрометра нагло стояла на нуле, а термометр показывал минус восемь. Стрелки дозиметра весело бегали по шкале и свидетельствовали о том, что радиоактивность почвы под гусеницами "Тестудо" колеблется очень быстро и в весьма широких пределах. И вообще, если судить по показаниям манометров, танк находился на дне водоема на глубине двадцати метров.
– Приборы шалят, - бодро сказал Беркут. Никто не возразил.
– Какие-то внешние влияния…
– Хотел бы я знать какие, - сказал Полесов, кусая губу.
Беркут хорошо видел его лицо, смуглое, длинное, с красным пятном на правой щеке.
– Ах, как бы нам это помогло! - сказал Иван Иванович.
– Да, - сказал Полесов. - Это помогло бы, потому что позволило бы скорректировать приборы. И самое главное - скорректировать приборы на пульте управления. Для Ивана Ивановича их показания были, вероятно, филькиной грамотой, но Полесов видел, что они врут так же бессовестно, как и все остальные. Это было очень странно и опасно: приборы управления были отгорожены от всех и всяких внешних влияний тройным панцирем сверхмощной защиты "Тестудо". И люди были отгорожены от внешних влияний только тройным панцирем "Тестудо". На мгновение Полесов почувствовал скверную слабость под ложечкой.
– Что там снаружи? - спросил Иван Иванович.
– Ничего. Туман…
Иван Иванович встал, попросил Полесова подвинуться и прильнул к перископу. Он увидел изломанные, перекрученные стволы сосен, черные, словно обугленные ветви, густую поросль двухметровой травы. И туман. Серый неподвижный туман, повисший над мокрым миром в лучах прожекторов. В нескольких метрах от танка стояли киберразведчики. Они жались к танку и были похожи на дворняжек, почуявших волка. Они не хотели идти в туман. Точнее, не могли.
Иван Иванович сел.
– Голубой туман, - сипло сказал он.
– Ну и что? - спросил Полесов.
Иван Иванович не ответил. Беркут тоже поглядел в перископ. Затем он сел и расстегнул воротник куртки. Ему стало душно. Он выпрямился и глубоко вздохнул. Удушье исчезло.
– Что будем делать? - спросил Полесов.
– Слушайте, товарищи, - сказал вдруг Беркут, - вы ничего не чувствуете?
– Ничего… - ответил Иван Иванович, уставившись на приборы. Он запнулся. - Иголочки? - сказал он тонким голосом.
Только теперь Полесов ощутил неприятное покалывание в кончиках пальцев. Словно микроскопические иглы, тонкие, как пчелиные жала. И почему-то было трудно дышать. Пальцы немели.
– Похоже… на горную болезнь, - с трудом выговорил он.
Иван Иванович вскочил, оттолкнул Полесова и снова прижался залысым лбом к нарамнику перископа. Снаружи был только туман. Киберразведчики исчезли. Иван Иванович тяжело глотнул воздух и повалился на свое кресло. Его пухлые щеки блестели от пота.
– Ваш танк и ваши киберы!… - сказал он. - Танк высшей защиты!…
– В таком танке, - медленно ответил Полесов, - я в прошлом году прошел через Горящее Плато на Меркурии.
– И ваши киберы! - продолжал Иван Иванович. - Трусят ваши киберы. В первый раз вижу киберов, которые трусят. И ваша высшая защита!
– Не надо, Иван Иванович, - сказал Беркут.
"Высшая защита не помогает, - думал Полесов. - То, что врут приборы, и трудно дышать, и колют иголочки, - это еще полбеды. Беда будет, если сдаст двигатель, нарушится настройка магнитных полей реактора, которые держат кольцо раскаленной плазмы. Стоит разладиться настройке, и `Тестудо' превратится в пар со всей своей высшей защитой. Самое лучшее - поскорее убраться отсюда".
– И нам придется возвращаться, - продолжал Иван Иванович. - И мы ничего не узнаем, потому что понадеялись на ваш танк и на ваших киберов. Надо было рискнуть и прорываться на турболете.
Иголочки кололи уже плечи и бедра.
– Хорошо, - сказал Подесов. - Пристегнитесь.
