Сергей Герасимов - Country of Well
Интересно, в какой стране носят такую форму? – подумал молчаливый друг поэта, разбиравшийся в разных воячествах.
Подумал, но ответа не нашел. Человек в комбинезоне пережевывал полузнакомые слова, чтобы лучше их запомнить.
– А какой глубины ваши колодцы? – продолжал англичанин.
– Разной. Есть очень глубокие – обычно они тонки и недолговечны из-за хрупкости стенок. А есть очень мелкие, почти как лужи. Мелких больше и они сильнее бросаются в глаза. Вода в них мутная. Совсем как люди.
5.
Поэту надоел разговор и он стал следить за ногами Стенни.
Ноги чуть перемещались, открывая и скрывая различные места, для пущего эффекта. Обещают больше, чем есть на самом деле, – подумал поэт, продолжая смотреть. Стенни запела песню и заела ее бутербродом. Молчаливый друг куда-то исчез. Жара клонила в сон.
Молчаливый друг отошел в сторонку, чтобы проверить снаряжение. Группа уже достаточно углубилась в парк, можно начинать действовать. Он накрутил глушитель и вставил обойму.
План был прост. Когда старуха отойдет в кусты (а она обязательно отойдет, потому что экскурсия закончится только через сутки), он уложит ее на месте одним выстрелом, а сам вернется в добрую компанию. Пистолет можно будет выбросить или бросить в колодец где-нибудь по дороге. Пока обыщут 144 тысячи колодцев, пройдет много времени. Старуху не хватятся так быстро – каждый здесь ходит куда хочет и как хочет.
Настоящий рай для убийств.
Он не знал кто такая была старуха. Фамилия: Борзи.
Возраст: 61. Вес: 95 кг. Вот и все данные. Перед заданием он впитал в себя фотографию: стеклянные очки с оглушительным количеством диоптрий – кажутся налитыми водой даже при близком взгляде, глаз не разглядишь, упрямые складки вокруг рта, загорелое лицо. Некоторая каменность в скулах, сглаженная годами – в молодости была очень некрасива. Не имеет значения кто она. Старуху с таким весом сделать нетрудно. По всем признакам она вот-вот отойдет.
Он следил за группой сквозь ветви. Сзади зашуршало и привибрировал мелкий любознательный колоцец, из недавно отпочковавшихся.
– Отстань, – сказал киллер, – да ну тебя, пистолет это, пистолет. А теперь уходи, чтобы в тебя не попали. Пошел отсюда!
Старушка Борзи выпила еще стаканчик розоватой жидкости и, извинившись, отделилась от группы. Киллер просочился сквозь ветви. Вон виднеется ее платочек, за широким, могучим колодцем. Вот два года назад один в такой колодец… Нет, она же не в него, а рядом. Старею, хочется чтобы мою работу выполнил кто-то другой…
Он прицелился и попал в самую грань камня, отщепив кусочек. Взлетели каменные брызги. Доля секунды – и еще два выстрела снесли платочек – порядок.
"Пух, пух", – прозвучало сбоку, с неожиданной стороны и киллер повалился на бок, царапая траву ногтями. Рубашка напиталась кровью и оводу это понравилось. Он удовлетворенно прожужжал, садясь. Вспомнил о своей оводихе и пожалел, что ее здесь нет, рассердившись, зажжужал громче. Последний звук вошел в уже мертвое ухо.
Старушка Борзи вышла из-за другого колодца, держа пистолет с профессиональной уверенностью, как продолжение руки.
– Кого вы мне подсунули? – спросила она шепотом, надменно прищурив губы, – он попал только со второго раза!
Она вынула пистолет из руки, пока еще теплой, и, почти не целясь, встрелила семь раз, выбила на стенке колодца изображение Большой Медведицы. Каждый раз осколки камня взлетали фонтанчиком. После седьмого выстрела колодец издал звук и стал проворно уползать – пуля задела что-то чувствительное.
– Well! – позвала она несовершеннолетний колодец, который так и не ушел, а притаился в кустах, – сюда!
Колодец осторожно подошел и она бросила в воду оба пистолета. Вода, стоявшая у самого края, пролилась. Колодец бросился бежать, оставляя на траве мокрый блестящий след. Он не обогнул дерево и слегка застрял, напирая. Дерево упало на бок с вывороченными корнями. Колодец исчез.
– Надо же, – сказала старушка Борзи, – бегает очень быстро. И силы в нем много. А я не верила вначале.
Она вернулась к группе и извинилась за долгое отстутствие.
Впрочем, отсутствия никто не заметил, прошло только пять минут.
6.
Группа зашла в дощатый зеленый павильон, неплохо оборудованный. По решетчатой крыше вился виноград. Падал водопадик, из которого можно было пить. Посетители снова расположились на отдых. Гидесса вышла на порог, было неспокойно на сердце.
Мимо проползли два широких колодца и вдалеке стоял еще один, очень широкий. Такие любят сбиваться в стаи, как и люди, но обычно эти стаи держаться далеко от экскурсий.
Она заметила на боку одного из колодцев свежие выщербины и насторожилась еще сильнее. Они часто дерутся между собой, обливают друг друга ядом, кислотой и помоями, иногда собираются вместе и преследуют кого-то одного, иногда давят насмерть кого-нибудь с хрупкими стенками – совсем как люди – но эти выбоины, эти выбоины на стенке необычны.
Она сделала несколько шагов вперед и сразу же отскочила на ступеньки: два колодца двинулись на нее слева и справа своим обычным приемом. Простейший прием, который изучался на курсах по безопасности – так движутся для того чтобы задавить.
Она стала на нижней ступеньке.
В павильон им не проникнуть. Они смогут выкопаться из песка, но не смогут подняться по ступенькам – для этого нужно наклониться, а наклоненный колодец всегда падает. Очень мелкий – не падает, но проливает половину своей воды. Они считают это позором для себя, вроде как намочить штаны. Они не пойдут по ступенькам, разве что найдется один очень мелкий фанатик.
Ей показалось, что в группе кого-то не хватает. Кого же?
Она тасовала в памяти лица, но вспомнить не могла. Два широких колодца подвинулись совсем вплотную и урчали угрожающе.
– Что случилось?
Один из колодцев начал брызгать водой. Вода неприятно пахла. Нет, это не оружие, это его обычная вода, от него всегда так пахнет. Хотя в рекламке говорилось, что все 144 тысячи обладают индивидуальностью, гидесса знала что это неправда, только глубокие модели были индивидуальны. Мелкие и мутные были скопированны по нескольким не очень приятным образцам – для того, чтобы вышло больше похоже на людей.
В беседке можно было бы оставаться неограниченно долго, завтра к вечеру прислали бы подмогу, но дети скоро запросятся в туалет. Выпустить их некуда.
На ступеньки вышла девочка со скакалкой и стала спускаться.
– Тебе куда? – спросила гидесса.
Девочка детально обьяснила.
– Понимаешь, – сказала гидесса, – колодцы совсем такие как люди, они любят поиграть. Они играют с нами в догонялки. Но мы ведь не дадим им выиграть, правда?
