Константин Боголюбов - Вещи господина Пика
— Теперь посадите его в деревянный футляр, и y вас будет столик, — пояснил господин Пик, — он будет чувствовать себя превосходно, потому что сделан для этого. Совершенно незаметный агент. Тут же, в футляре, у него запасы воды и шоколада.
— Но как… — начал Митчель и не успел окончить. Господин Пик перебил его:
— Как он попал на завод? Очень просто. Мы взвинтили его цену. Мы продали его вместе с простым столом. Потом этот простой стол был разбит пьяным лакеем, хе, хе.
— Нет, я спрашиваю, где вы нашли такого человека?
— Ах, как я его сделал? хе хе. Длительный опыт и проницательность! Вам не приходилось читать о старой китайской шутке? Мандарины воспитывали уродов для комнатных услуг, следуя моде. Новорожденных детей помещали в фарфоровые вазы, и постепенно тело ребенка само становилось вазой, приобретало ее форму. Это было замечательно! — Теперь бы — человек с телом пивной кружки!.. Но это грубое ремесло. У китайцев был вкус к прекрасным вещам, но не было знания. А у меня — медицина, хирургия, евгеника. Принцип обычен: человек подражает вещи. И я выращиваю, оперирую, произвожу опыты. Мешает мне больше всего скелет. Если бы удалось без вреда удалить кое-какие кости, о, что я тогда сделал бы!..
Господин Пик расхохотался впервые за все время знакомства с Митчелем. Он зажмурился и широко раскрыл рот и закудахтал, как обыкновенная курица. Это был человек-курица… Он даже хлопал себя руками по бедрам.
— Что вы скажете, например, если человек помещен в рамке круглого зеркала?
Митчель не сказал ничего. Он ушел поскорее от фабриканта шпионов. Его проводил тяжелый вздох человека-стола.
IV.
— Он ожидает вас в приемной, — сказал слуга.
И Митчель поспешил выйти к неизвестному посетителю.
Это произошло через год после описанной встречи с г-ном Пиком.
Но на пороге Митчель остановился, пораженный поведением посетителя.
Высокий человек в старом пальто с поднятым воротником осматривал мебель, перебегая от предмета к предмету, останавливаясь перед каждым, чтобы ощупать его со всех сторон и даже постучать по нем косточками тощих пальцев.
— Что вам угодно? — спросил Митчель.
Человек оглянулся. У него был небритый подбородок и темный широкий рот. Глаза запали глубоко, а волосы лежали кое-как, как попало.
— Меня зовут — Рэм.
По спине Митчеля пробежал холодок.
Толстомясый, крепкосколоченный изобретатель был неузнаваем. Кто бы узнал в сгорбленном человеке с неопрятной прической прежнего Рэма, громкоголосого весельчака, хохотавшего постоянно, когда надо и когда не надо?
Но Митчель сделал вид, что ничего особенного не случилось.
— Чем могу служить?
— Я пришел… — вымолвил Рэм и вдруг спросил: — Почему вы не уберете их отсюда?
Он кивнул головой на стулья у стен. Его глаза завертелись по комнате, и он задал еще вопрос, такой же неожиданный и нелепый:
— А как вы думаете, зачем украшают мебель львиными ножками и листьями дуба?
— Что вам угодно? — спросил Митчель снова.
— Мне? Я предостерегаю.
Рэм поднял палец кверху и… усмехнулся. У него искривились губы, а глаза попрежнему были острые, как огонь.
— Я думал, что у вас нет мебели, а ее — вон сколько. Впрочем, я пересмотрел ее, она безопасна.
Митчель сообразил, что имеет дело с помешанным и сразу сделался добрым. Он даже предложил Рэму стул.
— Хорошо, я сяду. Я вам расскажу об этом. Можно? С самого начала, с того, как я невзначай приехал на завод ночью. У меня были свои дела на заводе. Меня впустил сторож через северную дверь. Я, кажется, еще пожелал ему доброй ночи и пошел в контору, по тропинке мимо железопрокатной. Была луна, а от нее резкие тени, вырезанные из жести. И вот я увидел, что навстречу идет… я думал… это было, как черепаха, но больше, на кривых лапах. Я ожидал, но мимо меня по дорожке прошел тот самый столик, который я привез на завод накануне вечером. Столик ковылял по дорожке, у него были смешные движения, но я не смеялся. Бывает так… А столик пошел к будке сторожа. Говорили потом, что сторож был убит, а мои чертежи украдены, но это мне все равно. Я простоял, не двигаясь, до утра. Я говорил, что светила луна? Да, от луны падали тени, от каждого предмета своя… У столика была неприятная тень…
Мимо меня по дорожке прошел мой столик… Я не смеялся…
Рэм помолчал немного, потом заговорил опять:
— С того времени я предупреждаю. Почему вы не уберете мебель из комнаты? Смотрите, стол напоминает быка. Он крепко стоит на своих копытах, а рогами уперся в стену. Он оброс шерстью, зеленой, как сукно.
Рэм смотрел на письменный стол, поеживаясь словно от холода.
— Вам что нибудь нужно? — спросил Митчель наудачу, не зная, как поступить.
Рэм вздрогнул.
— Мне? Мне ничего не нужно. Я предостерегаю. Нужно убрать мебель из комнаты… Я хотел вас предупредить.
Рэм быстро вышел, не подав Митчелю руки и даже не поклонившись на прощанье.
Это было в высшей степени странное посещение. И, раздумывая о сумасшествии изобретателя Рэма, Митчель подошел к окну. На площади стоял Рэм и ласкал подбежавшую к нему собачонку.
— Он, очевидно, сошел с ума, — подумал Митчель.
Наступал вечер, и уже на диванах покоилась темнота, черная кошка, свернувшись клубком. Доносилось визжание трамвая на повороте и крики продавцов мороженого. Это была вечерняя музыка, и Митчелю захотелось подумать о чем-нибудь веселом. Он даже подошел к зеркалу поправить галстук.
И, как это часто случается в полутьме, в зеркале было другое лицо, не его; гораздо круглее, с темными глазами и блестящим носом.
Митчель дотронулся пальцами до стекла. Оно было холодное, омерзительное на ощупь, неподвижное, сопротивляющееся.
И как раз в это мгновение возникла мысль, маленькая, еще нерешительная, но… Она была ужасна.
— Что делает сейчас господин Пик? — подумал Митчель, вытирая руку о пиджак.
---
Журнал "Мир приключений", № 2, 1928 г.
Иллюстрации Н. Кочергина
