Виталий Забирко - Везде чужой
Припекало. Днём между хвойным и лиственным лесами устанавливалась ещё большая разница микроклимата, чем ночью. В густом широколиственном лесу висел сырой, прохладный полумрак субтропиков, а в хвойном - давила сухая духота лесостепи. Редкая тень от хвойных гигантов не давала прохлады. И кустарник здесь не рос - подлесок просто не приживался на раскалённом песке.
Спина под рюкзаком мгновенно взмокла, по лицу чуть ли не ручейками катились крупные капли пота. Таксон Тей попытался идти лесом - шагать по ковру из опавшей хвои было значительно легче, чем по зыбкому песку, - но застойная духота быстро выгнала его на дорогу. Здесь хоть изредка овевало лёгким ветерком, сдувавшим с мокрого лица многочисленных мошек.
Таксон Тей шёл не спеша, оценивал, сравнивал. Спешить было некуда жить здесь предстояло долго. Хвойный лес выглядел явно рукотворным: посажен ровными рядами, прорежен, ни одного ствола сухостоя. Прямо таки разительное несоответствие сведениям психоматрицы.
У молодой посадки за ним увязалась хохлатая кликуша. Она пролетала над самой головой, садилась метрах в десяти впереди на ветку и, пока Таксон Тей проходил мимо неё, сердито, потрясая хохолком, предупреждала: "Худо-тут! Худо-тут!" Хотя как раз хвойный лес, в отличие от озера, не давал повода для столь пессимистического заключения. Совершив с десяток перелётов, кликуша вдруг пронзительно закричала и, сорвавшись с ветки, улетела в чащу. Но только через несколько минут Таксон Тей понял, что её спугнуло. Сзади, далеко-далеко в лесу, появился тонкий, как комариный, звон, который постепенно перешёл в треск, а затем оформился в хорошо различимый рокот мотора.
"Вот и попутка", - подумал он, сошёл на обочину и стал ждать. На удивление, ждать пришлось долго. Звук мотора всё нарастал, приближался, усиливался, вот он перешёл в грохот... С каждым натужным взрёвыванием казалось, что именно сейчас из-за поворота покажется машина... но рёв мотора только продолжал наращивать децибелы, и Таксон Тей уже не мог себе представить металлического монстра, способного произвести такие звуки. Над дальними деревьями возникла пульсирующая струйка дыма, выбрасываемого машиной, что повергло Таксона Тея в ошарашенное недоумение. Создавалось впечатление, что по песчаной просеке идёт паровоз. Без рельсов. Струйка дыма быстро превратилась в чёрно-белый столб, он достиг ближайшего поворота, рёв стал совершенно несусветным, и только тогда на дорогу выкатилась громада лесовоза. Он действительно напоминал локомотив, но выглядел ещё внушительней: тупая квадратная морда высотой в три человеческих роста, чёрная и безглазая - вместо ветровых стёкол стояло забрало широкополосного жалюзи. И шёл он внушительно, словно не ощущая сопротивления, веером разбрызгивая песок из-под широченных траков.
Таксон Тей неуверенно поднял руку и на всякий случай отступил подальше к обочине. Такая махина вполне могла не обратить на него внимания.
Но она обратила. Метрах в тридцати от него машина вдруг резко присела, словно готовясь подпрыгнуть, да так и застыла, окутавшись облаком стравливаемого пара. Рёв турбины скачком перешёл в редкое усталое чухканье.
Оглушённый наступившей тишиной, Таксон Тей еле расслышал окрик.
- Что?! - в свою очередь прокричал он.
- Руки подними!
Пар рассеялся, и Таксон Тей увидел, как между полосами жалюзи просунулся оружейный ствол. Дуло его было, что жерло.
Таксон было дёрнулся, чтобы поднять руки, но Тей глупо спросил:
- Зачем?
Из лесовоза отрывисто тявкнуло, у ног всплеснулся фонтан песка, и кинетическая энергия громадной пули, переданная грунту, швырнула Таксона Тея на колени.
"Дурак!" - прошипел Тею Таксон, вскидывая руки.
В машине гулко захохотали.
- Так-то лучше! Задавать вопросы и командовать буду я! - Из оружейного ствола сочилась тоненькая струйка дыма. - Теперь медленно, не опуская рук, встань. Так... Так же медленно снимай рюкзак... Стоп! Я сказал - медленно! И чтобы я руки видел!
Таксон Тей опустил рюкзак на песок и снова выпрямился с поднятыми руками.
- Соображаешь, - удовлетворённо донеслось с лесовоза. - Теперь - пять шагов вперёд, - продолжал командовать голос. - На колени... А теперь - лечь ничком. Руки за голову, и морду из песка не вынимать!
Взвизгнул запор, громыхнула дверь, по металлической лесенке загремели шаги. Затем послышался скрип песка под ногами, и хозяин лесовоза приблизился.
- Ноги шире! - скомандовал он и ткнул в спину Таксона Тея стволом оружия. - Лежать!
Быстрыми уверенными движениями водитель обыскал его.
- Вставай!
Таксон Тей поднялся. Метрах в пяти от него стоял невысокий плотненький крепыш. В застиранных армейских брюках, ношенных, но ещё крепких сапогах из толстой грубой кожи с короткими голенищами, в клетчатой расстёгнутой рубашке с высоко закатанными рукавами. Обеими руками он держал у бедра страшного вида автоматическое ружьё, больше напоминавшее гранатомёт. Ремень ружья впивался в плечо, обширная плешь багровела от натуги, но по небритому, с двухдневной щетиной лицу блуждала самодовольная улыбка.
- Что в рюкзаке?
Таксон Тей стряхнул песок с губ и стал отплёвываться.
- Палатка, спальник... Удочки...
- Что?! - взревел водитель. - Руки за голову и марш в машину!
Они зашли сбоку от лесовоза, и Таксон Тей, наконец, смог рассмотреть его. Машина действительно была чрезвычайно похожа на паровоз на гусеничном ходу. Только топка с котлом располагалась сзади кабины вместе с крытым тендером. За тендером на подвесной консоли торцами на крышу покоились десятка три толстенных брёвен; их макушки метров за пятнадцать от лесовоза крепились на одноосной тележке.
- Залазь! - приказал водитель.
Таксон Тей ухватился за поручень.
- Куда?! - заорал водитель. - Цирроз тя в печень! В топочную!
Таксон Тей увидел рядом с дверью водительской кабины ещё одну, к которой вели чёрные, заскорузлые от смолы скобы. С трудом отдирая ладони от липкой смолы, он забрался в топочное отделение. Сзади звякнула дверь, громыхнул засов. В топочном отделении было темно и невыносимо жарко от пылавших в топке угольев. От висевшей в воздухе сажи першило в горле; она покрывала стены, потолок, котёл, ровно уложенные в тендере дрова; крупные частицы неприятно скрипели под ногами.
- Палатка, говоришь, - услышал Таксон Тей через переборку из водительской кабины. - Спальник с удочками... Счас посмотрим.
Таксон Тей заглянул сквозь мутное, залапанное руками окошечко в водительскую кабину. Хозяин лесовоза раздвинул стволом ружья жалюзи и прицелился. Вновь коротко рявкнул выстрел, и рюкзак пылающими ошмётками разлетелся по песку. Некоторое время водитель рассматривал их в перископ, затем повернулся к окошечку.
