Валерий Капранов - Глупец (Читайте знаки - 1)
Циферблат отличался причудливыми узорами, искусно выполненной чеканки, а на стрелках часов притаились с готовностью опытного охотника, купидоны вооружённые неизменными луками и стрелами. Маятник представлял собой дополнение к панораме лесных пиршеств. Он был выполнен в форме качелей, на которых сидела весёлая обнажённая нимфа, а по обе стороны её раскачивали похотливые и козлоногие сатиры.
Старик внимательно всматривался в портрет, висевший на стене над отделкой камина. Он мерно раскачивался в такт маятнику часов, окутываемый клубами табачного дыма.
Дым из его почерневшей от времени трубки, медленно стелился сизыми пластами, которые растекались во все стороны его кабинета. Это был густой ароматный дым с пряным привкусом вишни. После каждой глубокой затяжки барона - дым, вулканчиком выплескивался из его трубки и после... медленными тягучими волнами, плавно перетекающими друг в друга, создавал фантастическую аллегорию.
Барон - был, несмотря на свои годы ещё поджарым и стройным стариком, уверенным в своих силах и отдающим себе отчёт во всех своих твёрдых решениях и поступках. И это в то время, как все его сверстники, кому пришлось доживать свой век, уже давно впали в старческий маразм, под гнётом съедающих их болезней.
Его организм - был с родни напольным часам, стоящим в его кабинете и казался похожим на вечный двигатель, точным и не изнашиваемым. Даже трость, красивую с мастерски выполненной позолоченной рукоятью, в виде головы овна, он брал с собой на прогулку лишь, для того, чтобы подчеркнуть свою элегантность и стремление выглядеть моложе, чем он был на самом деле. Его всегда гладко выбритые щёки, на смуглом породистом лице, продолжали сохранять свою свежесть и молодцеватую упругость. Их не коснулась рука времени, так беспощадно наложившая свою печать на лица стареющих людей, которая превращала их щёки и ослабевшие сморщенные веки в дряблые обвисшие мешки, присущие собакам английской породы. Глаза, с серо-зелёными, выцветшими от прожитой жизни зрачками продолжали излучать ясность ума и глубокую мудрость, накопленную житейским опытом. Седые брови придавали им особую выразительность и служили прекрасным дополнением к прямому красивому, аристократическому носу. Его высокий лоб почти не тронутый морщинами, венчал аккуратно подстриженный в каре, густой щетинистый ежик, жёстких снежно белых волос.
Одним словом и теперь не смотря на годы, он продолжал оставаться красавцем мужчиной с благородным сердцем и хорошими манерами. Многие женщины со скрытым придыханием в груди, глядя ему вслед, с сожалением в голосе говорили:
- Какой мужчина!... К сожалению, таких - уже больше не делают. Куда катится этот мир?...
Да Фридрих помнил как его Гретхен, покойной и милой красавице Гретхен, говорили её болтушки подруги:
- Грета, какая ты всё-таки счастливая. Дождалась своего принца на белом коне.
Гретта смущенно краснела и прятала взгляд от назойливых подруг.
Да...
Как давно это было.
С тех пор, пожалуй, прошла целая вечность. Они полюбили друг друга. Потом поженились. У них родились дети: всегда жизнерадостный Ханс и прекрасная Ева.
А потом была война.
Фридриха забрали на фронт.
И это была - Россия.
Ему удосужилось попасть адъютантом при генеральном штабе 6-й армии, под командованием фельдмаршала Паулюса.
Он всегда ненавидел эту войну. Тем более, не разделял того сумасшедшего псевдопатриотизма, граничащего с фанатизмом и не верил в "избранность" и "превосходство" нации, так жестоко и слепо истребляющей другие народы. Это было не просто, неверие или предвзятость. Это было подлинное Знание.
Свой род Айнхольцы вели с тех седых времён, когда Европа была свободной территорией и не знала ещё разрушительных войн и разделов на государства. Это было задолго до возникновения Великой Римской Империи. Не говоря уже о Германии, как о государстве. Испокон веков этот род жил в лесах, тысячелетиями накапливая и трепетно храня свои тайные знания и мудрость. Предки поговаривали, что когда-то очень давно они вели тесную дружбу с лесными народами, чьё существование так упорно, со слепой яростью старались вычеркнуть и стереть со страниц истории, патриархи, в последствии укоренившие религиозные культы. Память о троллях, гномах, эльфах, ундинах и многих других представителей этих народов, ушедших в тень и затаившихся от ненавистных "хозяев земли", сохранилась лишь в преданиях и мифах, которые впоследствии облекли в личину суеверий и вымыслов.
Знания, передаваемые из рода в род, по традиции только устно, дабы исключить искажения и оградить от шарлатанов и фальсификаторов, обретали всё новые формы, на ряду, с изменениями, происходящими в жизни самого человека. Одни грани стирались, другие преобразовывались. Что-то отмирало как изжившее в себе и ненужное. В то время как, прибавлялось новое. Но одно было главным - Знание должно было жить и приумножаться. Считалось, что род был обречён на вымирание, если знание по каким-нибудь причинам не передавалось по наследству. И эту традицию свято чтили в роду Айнхольцев. Именно по этой причине он смог дожить до этих времён, в то время как остальные семьи представителей рода прекратили своё существование, ассимилировавшись и рассосавшись среди представителей населения планеты забыв, свои корни и не помня предков глубже четвёртого колена. Род без памяти был обречён на вырождение и деградацию. Люди утрачивали свои природные способности, ограничивая своё восприятие окружающего мира всего лишь элементарными пятью чувствами.
Потому Фридрих так болезненно и воспринимал, ту эпидемию истерии, завладевшую массами. Это было сделано благодаря умелому манипулированию тех, кто стоял у власти. Их власть ощущалась не так уж явно, как действия выдвинутой ими марионетки. У всех на виду был беснующийся Адольф, в то время как сами же кукловоды, скрывались под сумрачной тенью оккультной власти. Они управляли восставшей страной, с использованием своих тайных знаний. Завладев умами податливых масс, закулисные кукловоды, хотели взять реванш за своё предыдущее поражение и вернуть былое величие обречённой на гибель в веках Атлантиды.
Но какой ценой? - Закланием невинной жертвы на алтаре, в образе миллионов народов!
Барон фон Айнхольц осознавал весь ужас творящейся катастрофы, но смиренно выполнял свой долг и верил в торжество Истины. Долг заключался не в служении Фашистской Империи, а в служении Знанию, один из законов которого гласит: "Никогда не вмешивайся в распри и войны по своей воле. И если не в силах этого избежать, выполняй вменённые тебе обязанности, честно и беспрекословно. Помни, что ответственность ляжет на плечи того, кто тебя принудил к нарушению жизненных принципов".
