Роберт Говард - Разбитые кулаки
- А не опасно ли говорить такие вещи? - нервно спросил Джонни, поглядывая на четырех солдат, которые сейчас ничем не отличались от деревянных индейцев [фигурки, выставлявшиеся в те времена у входа в табачные лавки].
- Эти вчерашние пеоны по-английски ни бум-бум, - успокоил Старк, усаживаясь за наш стол и обмахиваясь фуражкой. - Я слыхал, вы, ребята, попали в серьезную переделку. Плохо дело. Пизарро вам не простит своего быка.
- Да кто он такой? - рассердился я. - Откуда он, вообще, взялся?
- Просто жирный мошенник, - ответил Старк. - Поднял восстание и отхватил себе клочок земли.
Теперь называет себя диктатором. Что ж, он и впрямь большая шишка в Пуэрто-Гренаде и на примыкающих к ней сорока милях джунглей.
Меня он сцапал, когда я доставил быка. Требует, чтобы я продал ему мой пароход за смехотворную цену. Решил, видите ли, сделать из него канонерку! Когда я отказался, он приковал меня к этой забытой Богом помойке.
- Каким образом? - поинтересовался я.
- Упрятал в кутузку всю мою команду, - проворчал Старк. - Обвинил в нарушении общественного покоя, а закон, между прочим, состряпал тут же. Я не могу поднять якорь, пока он не выпустит ребят, а он не собирается отпустить команду, пока я не уступлю судно этак за четверть стоимости.
Тут мы услышали звяканье шпор и бряканье сабли о мостовую, и в патио вошел дон Рафаэль. Следом появился генерал Сальвадор.
- А, капитан Старк, - с усмешкой молвил дон Рафаэль. - Ну и как вам наш новый бычок?
- Думаю, он способен забодать любого в этой паршивой дыре, если дадите ему шанс, - проворчал Старк.
Дон Рафаэль чуточку нахмурился, затем усмехнулся и сказал:
- В этом я с вами согласен! Мне тоже сдается, что он уложит Диего.
- Позвольте усомниться, - возразил Сальвадор, почесывая нос. - Диего разорвет эту шавку на части.
- Ставлю десять тысяч песо на гринго! - воскликнул дон Рафаэль.
- Идет! - согласился Сальвадор, угостив меня убийственным взглядом.
- Погодите минутку, - вмешался я. - Разве здесь найдутся перчатки?
- У Диего найдутся, - ответил дон Рафаэль. - Он всегда возит с собой лишнюю пару. Итак, Сальвадор, вернемся к празднику. Пускай глашатаи повсюду объявят: мне угодно, чтобы весь народ Пуэрто-Гренады - солдаты и гражданское население - присутствовал на первом в республике состязании боксеров.
Когда они ушли, Старк возбужденно произнес:
- Нет, ребята, вы слыхали? Тут соберутся все солдаты. Тюрьма останется без охраны! На борту у меня есть динамит, в разгар матча я взорву кутузку, вызволю команду и ударюсь в бега!
- Жалко, что мы не сможем драпануть с вами, - посетовал Джонни. Наверно, эти проклятые сторожа не слезут с наших шей.
- Я сообщу о вас ближайшему американскому консулу, - пообещал Старк, затем пожал нам руки и ушел в весьма приподнятом настроении.
Медленно тянулись часы. Мы слышали, как на плазе сколачивают ринг. Я без устали пил воду, тщась утолить жажду, вызванную густо наперченным обедом. Через пару часов Сальвадор вернулся со взводом солдат и вывел нас со двора. Посреди плазы стоял помост, а вокруг него, похоже, собрался весь город. Зажиточные горожане расселись на стульях вокруг ринга, а кто победнее - стояли и сидели на брусчатке. На заднем плане я заметил капитана Старка, он ответил на мой взгляд многозначительной улыбкой.
Дон Рафаэль расположился в золоченом резном кресле на платформе с балдахином, его окружала щеголяющая кружевами и аксельбантами челядь со своими женами. Диктатор ухмылялся, как мордастый кот.
Я влез на ринг, грубо сколоченный из неструганных досок и даже не прикрытый брезентом, толпа замахала кулаками и огласила небеса криками "Янь-ки!" или чем-то вроде этого. Джонни побледнел и высказался в том смысле, что мы, очевидно, здесь не слишком популярны. Затем на ринг вышел Диего, и публика разразилась приветственным ревом.
Он был примерно моего веса, коренаст, мускулист, смуглокож, низколоб и мрачен.
- Черт побери, а ведь я его видел! - сказал я. - Он выступал в Калифорнии меньше года назад. Тогда его звали Диего Зорилла, Тореадор.
- Какая у него техника? - озабоченно спросил Джонни.
- Хлесткий удар правой способен опрокинуть линейный корабль. Он нокаутировал в Штатах нескольких второразрядных боксеров, потом нарвался на старину Спайка Маккоя и послужил ему грушей. После этого Диего вроде бы оставил бокс и вернулся к рогатому скоту.
- На вид он в хорошей форме, - заметил Джонни. - Не рискуй, Стив. Дон Рафаэль ставит на тебя, он огорчится, если проиграешь.
- А уж как я огорчусь! - хмыкнул я. - Не дрейфь. Я не позволю себя уложить какому-то забойщику коров.
Диего был в боевом облачении, я за неимением оного сбросил рубаху и позволил зашнуровать на своих руках старые заскорузлые перчатки, которые почему-то возил с собой Диего. Ему прислуживала целая свора секундантов, а судьей выступил полковник, не смыслящий в боксе ни уха, ни рыла.
Когда все было готово, дон Рафаэль встал и произнес торжественную речь, публика пожонглировала шляпами, тепло приветствуя Диего, затем оглушительными воплями выразила презрение "убийце-янки". Но дон Рафаэль во всеуслышание объявил, что ставит на меня десять тысяч песо, после чего толпа неохотно похлопала и мне.
Вскоре какой-то парень за неимением гонга ударил в невзрачный колокол, и началось!
Я помнил бои Диего, я предугадал каждый его удар, и, конечно, он оправдал мои ожидания. Вылетев из своего угла, он слабо обозначил финт левой и вложил все силы в размашистый удар правой. При других обстоятельствах я бы шагнул ему навстречу, снес башку хуком - ведь я не привык тянуть резину и всегда стараюсь побыстрее закончить бой. Но я побоялся, что толпе не понравится, если я убаюкаю Диего первым же ударом, не ровен час, по мне откроют стрельбу. Публика была та, что жаждет крови, и побольше, - лишь бы кровь была чужая.
Поэтому я начал с того, что расквасил и так уже сплющенный нос Диего прямым левой. Кровь потекла струйкой, а после - ручьем, потому что при выходе из клинча я разбил ему губы хуком справа.
Диего оказался крепким парнем. Он бросился на меня, всхрапывая и вкладывая все, что имел за душой, в убойный удар правой. Он размахивал руками, как ветряк крыльями, месил воздух и зверел с каждой минутой. Но ему удалось лишь пробить несколько дыр в атмосфере. Не заблуждайтесь: я отнюдь не кудесник бокса и презираю подобные метафоры. Я "молотила" с железной челюстью и каменными кулаками, и этим горжусь. Чтобы справиться с Диего, незачем было творить чудеса. Я просто шатал Тореадора градом прямых ударов, так что его мощные свинги проходили мимо цели, либо теснил его в ближнем бою, барабаня по корпусу или по башке, в зависимости от настроения.
