Леонид Кудрявцев - Мусорщики времени
Я вздохнул.
Спуститься вниз? Нет, сейчас мне нужны только крыши Парижа. Они помогают думать. Как отыскать человека, затерявшегося в дебрях времени? Пойти туда, не зная куда, истоптать десять железных сапог, съесть десять железных хлебов?
Представив, как грызу железный каравай, я невольно содрогнулся.
Страсти какие. Избавь меня, Боже, избавь.
Я снова вздохнул.
Итак, я опробовал самое простое: я посетил время, в которое жил Аристотель. Оказалось, он действительно существовал и даже оставил след в истории. Мыслитель, открывший основной закон гидростатики и совершивший множество дел. Вот только мне нужен был другой Аристотель — тот, кто основал наш поселок. Откуда он взялся? И зачем назвался таким громким именем? Или оно настоящее? Но главное — как его найти?
На соседней крыше промелькнуло что-то темное, размером с шапку. Порыскав по сторонам, существо замерло, а потом стало подкрадываться к лежавшему возле печной трубы сломанному зонтику.
Обыкновенный попрыгунчик-мусорщик. Если есть вольные собиратели, почему бы не появиться существам, которые научились прыгать во времени и приспособились питаться потерянными вещами?
Возле зонтика попрыгунчик снова замер, словно принюхиваясь, но наконец решился: прыгнул, растянулся, накрыл всем телом добычу. Если сейчас его не спугнуть, через полчаса от зонтика не останется мокрого места.
Старясь не делать резких движений, я осторожно продвигался поближе к мусорщику и устроился в пяти шагах от него.
Попрыгунчик все еще был при деле. От удовольствия он едва слышно повизгивал, а тело его пульсировало и время от времени окрашивалось в самые разные цвета. Вот оно стало малиновым, но уже через мгновение его затопила тусклая зелень. Впрочем, и этот цвет быстро сменился другим. Потом, словно вспомнив об осторожности, мусорщик времени поменял свой окрас под цвет черепицы, став, подобно хамелеону, почти незаметным.
Интересно, что подумал бы тот, кто не посвящен в тайны времени, увидев такое создание? Может, благодаря подобным встречам и возникли мифы о домовых, леших и другой нечисти?
Впрочем, сейчас это было не столь важно. Вот как найти того, незнамо кого, — большой вопрос? Что вообще мне известно об Аристотеле?
Склад ума. Судя по его делам, он принадлежит к породе пытливых исследователей. Никаких тайн и загадочных исчезновений. Просто некий ученый, изучая законы перемещения во времени, попутно основал наш поселок и разработал принципы, по которым можно заниматься вольным собирательством. А после двинулся по своим делам дальше.
Только знать бы куда? Конечно же, в поисках новых загадок времени, того, над чем стоит подумать.
Я покачал головой и снова взглянул на попрыгунчика.
Вот еще одна из загадок времени. Кто они и откуда? Как научились тому, что умеют? А ведь они должны где-то жить, вить гнезда или рыть норы, чтобы вывести детенышей. Забавное должно быть местечко.
Думаю, Аристотель не мог не заинтересоваться ими и наверняка там побывал. Найти бы этот момент. Впрочем, кто мне мешает? По правде говоря, это плевое дело. Главное — узнать, где находится дом мусорщиков времени.
Насытившись, попрыгунчик медленно отодвинулся к печной трубе. От сломанного зонтика не осталось и следа. Странно, но так быстро он его съесть не мог. Значит, решил забрать с собой, оставить про запас или накормить детеныша. Выходит, сейчас он отправится домой. Удобный момент, чтобы выследить его.
Рядом с попрыгунчиком я заметил крохотное жемчужного оттенка пятнышко. Это была дверь. Он скользнул в нее. Еще мгновение — и дверь закроется. Мне хватило одного взгляда, чтобы придержать ее и даже раздвинуть. Теперь в нее мог пройти и человек.
Направляясь к двери, я вспомнил про маленькую девочку, которая последовала за волшебным существом в его норку. Кажется, в той истории все закончилось благополучно. Вдруг и мне, взрослому дяде, повезет и моя волшебная страна окажется не столь опасной?
6.
Шторм, ураган, семь казней египетских, двадцать два татаро-монгольских нашествия и один одесский привоз…
Вокруг было как-то подозрительно тихо и мирно. Это не могло не настораживать. Особенно после того, что я видел последние шесть часов. И куда я в итоге угодил? Глаз бури, островок спокойствия посреди сотрясающего полотно времени шторма? Как вообще этой дорогой проходят попрыгунчики? Хотя у них инстинкт, который в подобных ситуациях здорово выручает. А вот мне пришлось туго.
Я открыл глаза.
— Пациент пришел в себя.
Это сказала девушка, молодая и красивая. Она смотрела на меня с неподдельным участием.
Я подумал, что в реальном мире такие хорошенькие сиделки редкость. Значит, расслабляться пока рано. За спиной у девушки виднелась белая стена, на вид самая обычная — не шевелилась, не обрастала иглами или зеленой травкой, никакие звериные морды со злобно оскаленными клыками из нее не выглядывали.
— Или мне это только показалось? — пробормотала сиделка.
— А ты проверь.
Тот, кто сказал это, находился вне поля моего зрения.
Кто он — врач, доктор?.. Я болен? И чем, позвольте спросить?
— Пациент, скажите что-нибудь. Как вы себя чувствуете?
— Где я?
— Вы у нас, и вы в полной безопасности.
— А точнее?
— Точнее я вам скажу, как только узнаю, кто у меня на попечении.
Знакомые игры. К счастью, любой вольный собиратель способен легко выяснить, где он находится и в каком времени застрял, подобно тому, как птица определяет направление полета. Стоит лишь задуматься, и ответ придет сам собой.
Я ухмыльнулся.
— Будем торговаться?
На пухлых губах сиделки появилась ироничная усмешка.
— Спорим, твоя жажда узнать, где ты, сильнее моего желания выведать, с кем я имею дело?
И куда только делось все очарование? От сочувствия не осталось и следа. Словно кто-то повернул выключатель.
— В самом деле?
— Угу. И у меня есть еще одно преимущество.
Я поморщился:
— И какое?
— Оно рядом с тобой. — Это сказал тот, кого я принял за лечащего врача.
Я приподнялся, чтобы взглянуть, на него, и сразу понял, что ошибся. Нет, это кто угодно, только не врач. Лицо, как у тюремного надзирателя, халат грязный, а в руке ржавая пила-ножовка.
— Лечить откажетесь? — как ни в чем не бывало поинтересовался я.
— Отчего же, возьмусь, — сказал мнимый доктор. — Мой метод разом восстанавливает способность к речи.
Я взглянул на сиделку.
— Соглашайся, соглашайся, — кивнула она.
Не пора ли свалить отсюда подобру-поздорову? И как можно скорее. Только бы встать…
