Кристофер Прист - В перигелии
– Да.
Мужчина сел возле него на песок. Фаррелл тоже сел и взглянул на него. На нем, как и на Фаррелле, были только шорты, но его белое тело выглядело болезненным в свете яркого солнца. Фаррелл подумал: ему не следовало бы появляться на такой жаре, если не хочет получить солнечный удар.
– В отпуске, капитан Фаррелл? – спросил мужчина.
– Откуда вы меня знаете?
Мужчина улыбнулся:
– Инстинкт, полагаю. Как бы там ни было, я справлялся о вас в отеле.
– Вы из ЗУКА?
– Нет. Почему вы спросили?
– По некоторой причине я ожидаю их появления, – ответил Фаррелл.
– Не думаю, что они появятся, капитан. Я сообщил им, что отправился повидать вас. Хотя они и не одобряют того, о чем я хочу поговорить с вами, вмешиваться не станут.
– Зачем вы здесь? – спросил Фаррелл тоном, который граничил с невежливостью.
– Я приехал, предложить вам работу.
Фаррелл закрыл глаза и лег спиной на песок.
– Меня это не интересует. Я побеспокоюсь о работе, когда ничего не останется от выданного пособия.
Мужчина стал набирать пригоршни тонкого светлого песка и высыпать возле него бороздками.
Он открыл глаза.
– Вы несерьзный человек.
– Почему вы так думаете? – спросил мужчина.
– Если бы в ЗУКА вас действительно знали, то посоветовали бы обходить меня за сотню километров. Я изгнан пожизненно, по милости медиков.
Мужчина огляделся, некоторые из загоравших были в пределах слышимости.
Он сказал Фарреллу:
– Я серьезный человек, капитан Фаррелл, но предпочел бы говорить не здесь. Не пройтись ли нам?
Фаррелл вскочил на ноги и улыбнулся.
2
– Между прочим, мое имя Джервис, – сказал мужчина. – Николас Джервис.
– Рад познакомиться, мистер Джервис.
Они шли вдоль кромки воды, крохотные волны слегка шевелили гладкую гальку. Легкий бриз с моря обдувал их тела, умеряя жестокость жаркого солнца.
Джервис сунул руку в карман и вытащил голубую тенниску из очень легкой ткани. Он натянул ее на себя и Фаррелл почувствовал облегчение, хорошо зная, сколь вредно слишком долгое пребывание на солнце.
Когда они отошли достаточно далеко от заполненного людьми пляжа, он сказал:
– Простите мне мое рвение, мистер Джервис, но вы упомянули о работе в космосе.
– Если я правильно понял, вы уже заинтересовались?
Фаррелл улыбнулся:
– Если работа в космосе, для меня этого достаточно.
– Думаю, вам следует узнать о ней побольше, прежде чем мы приступим к делу, – сказал Джервис. – С этой работой могут справиться немногие.
– Что же, испытайте меня.
Они оставили главный пляж позади и вошли в небольшое укрытие, вырезанное морем в высоком утесе, поднимавшемся над узкой полоской пляжа, усеянного небольшими обломками скальной породы, сменившей гальку.
– Прежде чем сказать что-то еще, – заговорил Джервис, – я должен сообщить вам, что представляю Управление по Наблюдению за Разоружением (УНР).
– Я о таком не слышал.
– Думаю, что нет. О нем, в самом деле, знают очень немногие. Управление создано около восьмидесяти лет назад и лет десять спустя превратилось в бездействующий орган. В таком состоянии оно продолжало оставаться до очень недавнего времени.
– Вы можете этого не знать, но во времена Холодной войны и в период ее отголосков за несколько последних десятилетий двадцатого века на орбиты вокруг Земли были заброшены сотни искусственных спутников. Многие из них служили явно мирным или научным целям, но не все. Обе стороны вывели на орбиты несколько сотен ядерных зарядов, а также большое количество микробиологического оружия.
– Когда мало-помалу был создан Альянс Наций, призванный образовать в 2047 году всемирное правительство, все старались помалкивать об этих плававших в космосе игрушках. Когда с секретами было, наконец, покончено, поднялась настоящая буря и пришлось сформировать УНР.
– Полагаю, эти спутники были не единственным поводом, – сказал Фаррелл.
– Нет, конечно. Поскольку все разоружались, наблюдение Альянса за ходом разоружения было исключительно пристальным в течение многих лет. Проблема с этими спутниками оказалась достаточно серьезной. С бактериологическими, сколь бы странным это не казалось, разобрались простейшим образом: микроплазма имела определенную продолжительность жизни, после истечения этого срока спутник просто объявлялся безвредным.
– Однако ядерные устройства в большинстве случаев были изготовлены из очень долговечных материалов. Многие и сегодня в прекрасном состоянии.
– Сегодня? – переспросил Фаррелл.
Джервис утвердительно кивнул:
– Постепенно пришли к решению, что Альянс в тот период стал настолько прочным, что никто на Земле не захочет, а если захочет, то не сможет, использовать эти устройства. В сложившихся обстоятельствах казалось наилучшим оставить спутники там, где они были, – в сохранности на своих орбитах. Так и было сделано, УНР расформировали, а оставшаяся от него небольшая группа проводила ежегодную проверку в космосе, подсчитывая, все ли спутники на месте.
– Так продолжалось до прошлого года, когда обнаружилось, что около сотни ядерных спутников со своих орбит исчезли.
Он сделал паузу, позволяя Фарреллу осмыслить сказанное.
– И кто же их забрал? – спросил Фаррелл.
Джервис пожал плечами:
– Не знаю. Не знает этого и Совет Альянса. УНР спешно было возрождено, с той поры мы нянчимся с нашим младенцем.
– И каково положение сейчас?
– Как только пропажа была обнаружена, предприняли шаги по доставке оставшегося на Землю. Несмотря на самый высокий уровень приоритета этой задачи, на ее выполнение потребовалось три месяца. К концу мы недосчитались еще двухсот пятидесяти ядерных зарядов.
Фаррелл присвистнул:
– Как же их смогли украсть? Увели, уравнивая скорости?
– Да. Ничего не может быть проще. На это способен почти каждый энергичный юный космический яхтсмен. Это мог сделать кто угодно, любой кровожадный землянин. Эти спутники лежали на виду, словно просились, чтобы их кто-нибудь забрал.
– И каково мое место во всем этом?
Джервис взглянул на него:
– Мы хотим вернуть их.
Они остановились и забрались на большой плоский камень, немного выступавший в море. О него ласково плескались волны. Фаррелл сел и опустил ноги в чистую, теплую воду.
– Вы знаете, где они?
– Три недели назад еще не знали, – ответил Джервис. – Но теперь нам известно, где находится большая часть. Один астроном обнаружил нечто, показавшееся ему большим облаком метеоритов или крохотных астероидов, заслоняющих солнце. Мы присмотрелись получше – это оказались они.
