Наталья Иртенина - Сады Шахерезады
-Как зачем? Дом должен быть у каждого. Чтобы было куда возвращаться. Чтобы детей там заводить. Ну и еще много для чего.
-Так нечестно, Отверткин, - жалобно скуксился ребенок. - Ты же лучше меня знаешь, что для этого нужны какие-то бумажки. С печатями. А я еще даже писать не умею. Я только осенью в школу пойду.
-Ну нет, так нет, - развел руками Отверткин. - Не грусти, малыш. Мои желания тебе пока еще не по зубам. Вот подрастешь...
-Ты мне не веришь, - спокойно, чуть только разочарованно констатировал мальчуган и, не делая паузы, тут же сменил тему: - Отверткин, я хочу есть!
-Уно моменто, синьорино. Куда подать завтрак? - Отверткин отклеил зад от дивана и ждал указаний, нацепив зачем-то на нос солнечные очки неизменный атрибут охранной униформы.
-Сюда, пожалуйста, - важно отдало распоряжение ужасное дитя, не слезая с кресла и грызя палец.
Отверткин вернулся с кухни, нагруженный посудой, огромной коробкой кукурузных хлопьев, пакетом молока, сока, йогуртами и картофельными чипсами. Все это он аккуратно и быстро расставил на круглом низком столике, легко подхватил его и перенес к креслу, где восседал маленький повелитель. Дитя тотчас же скроило недовольную рожицу.
-Опять эти хлопья! Отверткин, ну они же уже в меня не лезут! Там есть что-нибудь другое? Я не хочу молоко. Я его не люблю.
-Что ж принести-то? Бананов? - глупо спросил Отверткин.
-Ты умеешь делать яичницу?
-Кто ж ее не умеет делать?
-Тогда мне, пожалуйста, из одного яйца. И пирожных! - закричало дитя вдогонку шеф-повару.
Когда завтрак был готов и принесен заказчику, несчастного Отверткина ждало еще одно испытание.
-Ты мой телохранитель, - отвесило ему маленькое чудовище, не прикасаясь к еде. - Значит, должен пробовать сначала все, что мне дают есть. Вдруг меня хотят отравить. Давай, пробуй.
Отверткин беспрекословно взял вилку и ковырнул жидкую лепешку однояйцевой яичницы. Отправил кусочек в рот и очень медленно принялся пережевывать, всем своим видом показывая готовность обнаружить в яичнице даже микроскопическое присутствие яда.
Мальчик перевел повелительный взгляд с челюстей охранника на пустой стакан на столе. Секунду спустя от стакана остались только мелкие осколки, брызнувшие в разные стороны. Несколько стекляшек застряли в яичнице.
Отверткин застыл с вытаращенными глазами и с недожеванной пробой на яд во рту. Потом промычал, не понимая:
-Зачем ты это сделал?
-Он сам так захотел, - мальчуган виновато, снизу вверх, заглянул ему под очки и потянулся рукой к зачесавшейся вдруг пятке. Возникший там зуд был неожиданно силен, как от жгучего укуса злой-презлой крапивы. Ребенок яростно скреб еще мягкую, ненатруженную долгой ходьбой по жизненной дорожке кожу пятки и все так же, с умильно-виноватой полуулыбкой смотрел на оторопелого Отверткина, проглатывающего несчастную яичницу.
Под прицелом невинных детских глаз телохранитель внезапно как-то посерел лицом и при этом стал почему-то похож в своих солнечных очках, которые так и не снял, на черепаху Тортилу. Рывком втянул в себя воздух и схватился рукой за горло. Если бы не очки, наверное, можно было увидеть его выпученные, грозящие вывалиться из орбит глаза. Отверткин медленно кренился вбок, по какой-то непостижимой инерции все еще удерживая призрачное равновесие своего, уже мертвого, тела. Через несколько мгновений он рухнул, как спиленное дерево, с громким ударом твердой, жилистой плоти об пол. И сразу же последовал еще один стук, легкий и дребезжащий, - солнечные очки слетели с лица Отверткина и, кувырнувшись, притихли возле тела.
Но ужасное дитя ему не поверило. Мальчуган с любопытством тянул шею, разглядывая упавшего с головы до пят в ожидании продолжения веселой шутки. Но шутка затягивалась, и фокуса с воскрешением не получалось. Отверткин и не думал подниматься. Алек скользнул с кресла, подошел к телу и сел на корточки. Отверткин немигающе пялился в потолок. Мальчик обиженно пихнул его в бок:
-Отверткин, вставай, хватит притворяться. Я уже не маленький, чтоб меня так по-дурацки разыгрывать.
Охранник не отвечал и ни на что не реагировал.
-Ну ладно. Как хочешь.
Мальчик приложил палец к подбородку и задумался. Потом хитро улыбнулся и украдкой, на цыпочках, подобрался к рабочему месту Отверткина композиции из дивана, стола и видеосистемы. Залез в ящик стола, выудил оттуда наплечную уздечку с кобурой. Большой пистолет оказался неудобно тяжелым, его рукоять едва помещалась в маленьких ладошках. Держа добычу в вытянутых руках, ребенок направил ствол в лежащего Отверткина, выпятил вперед нижнюю челюсть, копируя брутальное выражение физиономий мультипликационных злодеев и пиратов, и прорычал сквозь стиснутые зубы:
-Вставай, подлый трус. Выходи на честный бой. Я, благородный рыцарь дон Мигель Санчес де Кастелламаре вызываю тебя на дуэль. И пусть само небо рассудит нас!
Благородный рыцарь подпрыгнул, дернув ногами, приземлился возле бездыханного тела и упер дуло пистолета в лоб "подлого труса".
Грозный вызов не был принят.
Мальчик поскучнел. Несколько минут он сидел на полу, обдумывая поведение своего телохранителя. Затем, что-то вспомнив, встрепенулся и осторожно поднес блестящую сталь пистолета к губам лежащего, с трудом удерживая оружие в равновесии. Чуть погодя осмотрел ствол. Результата не было - дыхание не замутнило гладкой поверхности.
-Отверткин, - растерянно позвал мальчик. - Ты что, вправду умер?
Он аккуратно положил пистолет рядом с телом и задумался, грызя губу.
-А что же я буду без тебя делать тут?
Алек отошел от тела и опустился в кресло. Внимательно посмотрел на свою левую пятку. Вздохнул. Ухватил с тарелки принесенное Отверткиным пирожное, стряхнул с него на пол осколки бывшего стакана и начал жевать.
-У-ух! - ужасное дитя досадливо сморщилось. - Отверткин. Я же забыл у тебя спросить. Что такое ахелесова пита? Она мне приснилась сегодня. Ты не знаешь?
Отверткин не знал. Мальчик вытер вымазанные в креме руки об обивку кресла.
-А! Ты же меня не слышишь.
После этих слов он надолго замолчал. Хмурил белесые брови, что-то беззвучно шептал, опять кусал палец. Наконец, мордашка его просветлела и мальчик радостно засмеялся.
-Отверткин, а я понял! Твои желания исполняются. Ты станешь вечным и этот дом будет твоим! Навсегда! Я сделаю так. Зря ты мне не верил.
Он сделал паузу, будто надеясь услышать восторженные отклики со стороны Отверткина, и торжественно продолжил:
-Ты будешь привидением! Будешь жить вечно. Здесь. В этом доме. Поэтому он будет принадлежать тебе. Не моему папе. Тебе! По-настоящему. Понимаешь, Отверткин? По-другому это сделать никак нельзя было. Теперь ты мне поверишь? Если я проведу тебя туда, где становятся привидениями?
